Андрей Рублев и Анастасия Павлюченкова: «Сами мы редко смотрим теннис!»
В гости на радио «Комсомольская правда» пришли знаменитые теннисисты, олимпийские чемпионы Токио
Эти люди живут очень странной жизнью. Они спят в самолетах, часами летают над океанами, много тренируются и играют, играют, играют… В начале августа Андрей Рублев и Анастасия Павлюченкова завоевали золото Олимпиады в Токио в миксте (пара мужчина и женщина), потом бились на Открытом чемпионате США, потом заскочили в Москву, чтобы почти сразу улететь на очередной турнир в Америку. При этом ребята нашли время заехать на шоу «Вечерний Ургант» и на радио «КП». А поговорить есть о чем — Анастасия в этом году дошла до финала Открытого чемпионата Франции, а Андрей пробился в пятерку сильнейших в мировом рейтинге.
Теннисисты Андрей Рублев и Анастасия Павлюченкова рассказали:
- О секретах акклиматизации при перелетах с континента на континент
- Почему не отмечали победу на Олимпиаде-2020
- К чему в Токио оказалось невозможно привыкнуть
- Какие виды спорта любят
- Как реагируют на тренеров-диктаторов
- Чем будут заниматься после окончания спортивной карьеры
- Считают ли сами свои рейтинговые очки
«Первый полет в Америку — испытание, потом привыкаешь»
— Ваш график точно можно назвать безумным. Как справляетесь? Что делаете, чтобы не спать? Или, наоборот, вовремя заснуть?
Рублев: Поначалу тяжело, конечно. Когда тебе лет 11-12, для тебя первый полет в Америку, на другой континент — это испытание. С годами, с возрастом, когда каждый год надо менять по четыре континента, организм привыкает, акклиматизируешься намного быстрее.
Павлюченкова: А меня есть секрет — двойной экспрессо в любое время.
Рублев: У меня секрета нет. Если ты прилетаешь в Америку, лучше дотянуть часов до 10-11 вечера, а потом уже лечь спать. Иначе заснешь и проснешься в час ночи и больше не уснешь.
Павлюченкова: Вот когда прилетела в Москву, меня накрыло, тяжело было. И вставать очень тяжело.
— А был смысл на неделю в Москву прилетать? Оставались бы в Америке.
Рублев: Две недели, а не неделя. Успеем подготовиться и потренироваться. Когда ты провел большую часть в Америке, а потом снова туда вернулся, намного легче. Хватит двух-трех дней на восстановление.
Павлюченкова: Лично я хотела попасть в Москву. Я устала немножко. Мы все время в разъездах, я максимально хочу дома побыть: с семьей, с друзьями. Плевать! На пару дней, но все равно приеду.
«Победу на Олимпиаде отметим перед Кубком Кремля»
— Спасибо вам за золото в Токио. Но говорят, что для теннисистов это не самый важный турнир. Это так?
Павлюченкова: Думаю, что Олимпиада для любого спортсмена очень важна. Когда ты маленький и начинаешь серьезно заниматься спортом, всегда, особенно у нас, в России, все знают, что Олимпиада – главное событие для спортсмена. Да, у нас есть турниры «Большого шлема» — их четыре в году – они все важны. Дают и очки, и деньги. Но Олимпиада – это очень крутая история для любого спортсмена.
— Если пары годами вместе играют, то в миксте порой люди впервые встречаются. Вы стали больше общаться, после того как вместе сыграли в Токио? До этого же вы не играли вместе.
Павлюченкова: А теперь мы вообще не общаемся!
Рублев: Были не разлей вода, а после микста даже не «привет» и «пока» не говорим. Если честно, такое событие еще больше сплотило. Такое пережить – это невероятных эмоций, нервов стоило. Мы как-то друг друга поддерживали, даже если что-то не получалось. И потом нам удалось выиграть золото — конечно, это еще больше сближает.
— Как отметили победу? Тем более, что у вас был русский финал против Елены Весниной и Аслана Карацева. Устроили русскую вечеринку?
Павлюченкова: Теннис – своеобразный вид спорта, мы всегда с турнира на турнир, с самолета на самолет… После финала сразу надо было лететь в Москву на день-два, потом мы отправились в Канаду, в Америку. Толком времени ни на что не было, даже на отдых, не то, чтобы на вечеринку. В Америке уже вместе поужинали с ребятами, частично отметили, можно сказать. Может, как-нибудь перед Кубком Кремля или во время отметим, по ситуации.
Рублев: Вот то, что мы выиграли – это вообще! У нас не было ожиданий каких-то, мы просто решили выходить и бороться. И получится как получится.
Павлюченкова: Да, потому что те же Веснина с Карацевым ехали с целью, они тренировали пару. Они микст играли на «Роллан Гаросе», а у нас достаточно спонтанно все получилось.
Рублев: Плюс всегда говорили, что я вообще не парник, Настя тоже пару не играет. Опыта никакого нет. И в миксте тем более. У нас была задача: будем бороться до конца и как сложится.
— Как было принято решение играть микст? Андрей проиграл в первом круге олимпийского турнира в одиночке. Настя до четвертьфинала дошла.
Рублев: Когда планировалась Олимпиада еще в прошлом году, то я сказал, что готов играть микст. Просто спросите, кто, возможно, хотел бы со мной играть. И все.
Павлюченкова: То же самое было со мной.
«В Токио была нереальная жара, спать невозможно»
— Многие жаловались на условия в Токио. Вам как было после привычных для теннисистов пятизвездочных отелей?
Павлюченкова: Все было отлично! Мне нравилась кровать, там же жесткий матрас. Условия были нормальные. Единственное — маленький номер. Я будто в шкафу жила. Давило немного.
Рублев: А ничего, что я в таком же номере вместе с Кареном жил?
Павлюченкова: У тебя был выбор! Я выбрала жить одной.
Рублев: Чего ноешь тогда?
Павлюченкова: Я не ною. Это были тяжелые условия, я хотела максимально быть вне номера. Отдыхать тоже нужно. И еще там была нереальная жара.
Рублев: А я кондиционером пользовался.
Павлюченкова: Кондиционер висел напротив кровати. И мне всю ночь дуло в лицо, а без него спать было невозможно. И с ним невозможно. Вдруг заболеешь.
— Андрей, а что вам мешало?
Павлюченкова: Я, похоже мешала! Андрей же обычно так и живет на всех турнирах. Это для него нормальные условия.
Рублев: На самом деле, у теннисистов условия шикарные, когда ты доходишь до мирового уровня. Ты живешь в крутых отелях, если у тебя статус, тебе дают люкс, всегда за тобой персонал бегает, все, что нужно, делают.
Павлюченкова: За Андреем бегает персонал, за мной не бегает, но номера хорошие.
— Как с жарой на корте справлялись?
Рублев: Это была проблема, даже мини-скандал поначалу, когда ставили теннисистов на раннее время. Жара дикая. Даниил Медведев даже говорил: «Вы хотите, чтобы я умер на корте? И кто будет отвечать?». Потом подкорректировали немного.
Павлюченкова: Я три своих первых матча сыграла в 11 утра. Там уже в 7 утра, когда я просыпалась и шла на корты, стояла нереальная жара. Была ужасная погода. Жарко и влажно. И я не понимала, почему ставили в 11 утра матчи, когда там нет зрителей. И в Европе, и для России было бы лучше проводить их позже. Я не понимала логики. Спасибо Джоковичу, благодаря ему с полуфиналов начали наши матчи с трех часов ставить.
Павлюченкова любит футбол, а Рублев — бокс, сноуборд и вейкборд
— Многие спортсмены говорили, что хотели бы посмотреть на американскую сборную по баскетболу. Наверное, это самый звездный коллектив на Играх. У вас не было желания пойти посмотреть баскетбол?
Рублев: Конечно, когда ты на Олимпиаде, хотелось бы посмотреть на другие виды спорта вживую. И когда есть возможность посмотреть на лучших, надо этим пользоваться, это что-то нереальное. Если бы была возможность, на любые виды спорта сходил бы. Но ее не было.
— Какие у вас любимые виды спорта, помимо тенниса?
Павлюченкова: Я футбол люблю. В детстве я все время следил за «Крыльями Советов» в Самаре. И баскетбол интересен — у меня дедушка с бабушкой играли. Я не могу в него играть, но иногда смотрю.
Рублев: Как-то за другими видами спорта не слежу. Почему так сложилось? Я люблю для себя другие виды спорта делать адреналиновые. Бокс – это из детства. Из-за отца. А так – всякие сноуборд, вейкборд…
— Тренеры за такие опасные увлечения не ругают?
Рублев: У нас индивидуальный вид спорта, мы сами набираем себе команду. И ни от кого не зависим.
Павлюченкова: У меня брат неплохо катается на сноуборде, пару раз было такое, что я психанула, проиграла какой-то турнир, говорю, все, меняю вид спорта. Взяла сноуборд, мы с друзьями пошли кататься в «Снежок». И я падала, падала и отбила себе копчик так, что потом даже в самолете не могла сидеть. Летела в Лос-Анджелес, на турнире в Индиан-Уэлсе, и думала, что все, приехали. Сейчас пойду делать МРТ. Дура! Зачем! А так бы я на сноуборде стопроцентно каталась.
— Теннис индивидуальный вид спорта. Вы чужие матчи смотрите, интересно вам?
Павлюченкова:
— Мне тяжело смотреть до конца мужской теннис, особенно когда пять сетов играют. Даже жалко зрителей. Для тех, кто не очень любит теннис, или случайно на игру попал это просто ад. Женский теннис непредсказуемый, никто не знает как повернется матч с любого счета. Вот это прикольно. И три сета – быстро.
Рублев: Теперь другое мнение. Женский теннис вообще не смотрю. Да, мы в этом варимся всю жизнь. Понятное дело, нам тяжело смотреть. Особенно мужчин, особенно если кто-то не из топ-три играет. Я смотрю теннис, чтобы что-то почерпнуть для себя, какие-то нюансы игры соперника. Или свои матчи улучшить. А просто смотреть не так интересно. Думаю, что у всех спортсменов такая реакция на свой вид спорта. А зрителям интересно наблюдать за лидерами. В предыдущие года ярких и харизматичных было не так много, как сейчас. Это как в любом виде спорта: есть лидирующий спортсмен, за которым все следят. И он популяризирует спорт. Макгрегор, Нурмагомедов, то же самое с теннисом. Когда играл Марат Сафин, думаю, что все в России смотрели, потому что был Марат.
«В какой-то момент у родителей сносит кибитку, им кажется, что их ребенок особенный»
— Раньше считалось, что тренер должен быть диктатором. И только такая методика дает результат. Вы смогли бы в такой атмосфере работать?
Рублев: Такие люди бы ушли из моей команды. Я сам по себе максималист. И от себя требую больше, чем кто-либо будет от меня требовать. Меня заставлять не надо. Если кто-то вовремя скажет: верь в себя, постарайся, наслаждайся, ты должен, можешь выиграть сегодня — тогда да. А если «ты обязан», если не выиграешь, это будет конец, то лучше сразу конец. Думаю, что всем спортсменам тяжело, если им ставят рамки. Давление не дает раскрепоститься.
Павлюченкова: Сто процентов так же. У нас есть право выбрать людей, которых мы хотим видеть в своей команде. И потом, у меня первая реакция все делать назло, когда мне что-то запрещают. У меня папа такой, строгий. И в детстве мне ничего нельзя было, поэтому у меня такая реакция на диктат.
— Детский спорт это в первую очередь дисциплина, жесткость по отношению к ребенку. Как вы это пережили? Вас ломали? И как вы относитесь к детскому спорту?
Рублев: Тяжело сказать. Я там, где есть сегодня и все, слава богу, хорошо. Значит, не зря все это было. Если вспоминать, понимаешь, что много моментов было ненормальных в плане тренерского подхода. Того, чего не должно быть. Я понимаю, что это неправильно, не помогает. Только хуже делает. Если ребенок будет любить спорт, он сам все сделает. А если не любит, его хоть палками пинай, он в жизни не будет спортом заниматься: заберите меня отсюда.
Павлюченкова: Без дисциплины и жесткого подхода никак.
Рублев: Должна быть адекватная дисциплина. Если ты стараешься, а тебя ругают за то, что ты допустил еще одну ошибку, то это неправильно. Сам видел родителей, которые могли подзатыльник дать ребенку, за то, что ошибся на тренировке из десяти раз пять.
Павлюченкова: От этого и ломались очень многие. Кто закончил. У меня все жестко в детстве было. Я не сломалась как-то, не знаю.
— Может когда сами станете тренерами по-другому заговорите.
Павлюченкова: Боже упаси! Я – тренером?
Рублев: Чтобы захотеть стать тренером… Если бы я не реализовал себя в одиночке, мне, возможно, хотелось бы доработать как тренеру. А когда ты весь этот путь проделал, понимаешь, как это, то уже не готов вести кого-то еще. Чтобы тебя потом бы еще и обложили? На примере моей мамы могу сказать, когда она вкладывала душу в детей лет пять-шесть, и получила за это поток неблагодарности. В какой-то момент у родителей сносит кибитку из-за того, что им кажется, что их ребенок особенный.
«В будущем хочется кайфовать, жить для себя, ведь сейчас с самого детства под режимом»
— Раньше много говорили о том, что из-за отсутствия финансовой грамотности спортсмены забывают обеспечить себе будущее и остаются ни с чем после карьеры. Вы о будущем думаете?
Павлюченкова: Естественно, вкладываешься. В себя в том числе. Сейчас модно вкладывать в себя. Но о будущем… Я часто разговаривала на эту тему. И первое, игроки говорят, я буду делать то-то. У меня есть идея бизнеса, или хочу родить, выйти замуж. Мне, если честно, хочется кайфовать, жить для себя. Стольким ведь приходилось жертвовать ради карьеры — не видела ни друзей, ни семьи. Хочется хотя бы год-два летать куда я хочу, просыпаться во сколько хочу. Мы все время под режимом, всю жизнь и с самого детства. А потом посмотрим, сейчас о каком-то бизнесе глупо думать.
Рублев: Для того, чтобы об этом задумываться, мне надо еще большую работу проделать.
— Когда играли Сафин, Кафельников, Курникова теннис был очень популярен. А вы сейчас себя чувствуете звездами?
Рублев: Сейчас теннис в России снова растет. И благодаря Дане, Карену, финалу Насти на «Роллан Гарросе», нас стали часто в Москве узнавать. А так в Европе и в Америке теннисисты значительно популярнее.
Павлюченкова: Мне кажется, после Олимпиады в Москве стало больше людей, которые нас узнают. Но у нас менталитет другой. И люди более гордые, может, тебя где-то и узнают, но не подойдут.
«Каждая позиция в рейтинге на вес золота. Но самое важное, как прогрессируешь ты»
— Андрей, вы сейчас стали пятой ракеткой мира. 20 лет такого не было, чтобы два россиянина стояли в топ-пять. Последними были Сафин и Кафельников в начале 2001 года. Теперь вы с Даней на тех же позициях. Тогда это дало колоссальный всплеск развитию тенниса в России. Сейчас можно нечто подобное ожидать?
Рублев: Дай бог. Я буду только рад, если мы можем принести пользу развитию тенниса. И чтобы снова дети бы хотели не только в футбол играть, но и в теннис.
Рублев: Если честно, никаких. Не это, наверное, движет мной. Понятно, приятно. Сейчас каждая позиция на вес золота. Но самое важное, наверное, как прогрессируешь ты.
— Вы можете назвать этот сезон лучшим в карьере?
Павлюченкова: Хороший сезон. Учитывая, что во время ковида было сложно. Конечно, мне всегда хочется большего, мне всегда недостаточно. Я обязательно найду к чему прицепиться. Финал? Хорошо. Но могла выиграть. В один год я сыграла в финале «Гарроса», потом еще вторая неделя «US Open», на «Уимблдоне» я для себя нормально выступила. Плюс золото Олимпиады. В один сезон. И он еще не закончен. Да, хороший сезон.
Рублев: Если брать по рейтингу и отдельным турнирам, то да. Мой лучший сезон. Но все равно какой-то осадок есть. Есть за что, наверное, на себя злиться, критиковать. Даже если взять тот год, который я нереально круто отыграл, но чуть менее хорошо, чем этот. Но тогда я выжал себя полностью, мне не в чем себя упрекнуть. В этом сезоне есть моменты, когда я мог сыграть лучше.
— За рейтингами следите? Очки умеете подсчитывать? Там сложная система!
Рублев: Самое важное – это следить за гонкой. Обычный рейтинг можно забыть. В гонке каждый год все игроки начинают с нуля. И эта гонка – это твой рейтинг на сегодняшний день. Грубо говоря, если обрубить год, вот такой у тебя рейтинг и будет на конец года. Глупо смотреть на основной рейтинг. И высчитывать. Ты просто можешь посмотреть, каким стоишь в «рейсе», если стоишь 15, а в гонке стоишь 50, то у тебя сгорят турниры, и ты упадешь до 50. Даже посчитывать ничего не надо. Рейтинг не открывал с 2018 года. Но я знаю, каким я в гонке стою плюс-минус. Я не знаю разницу в очках, потому что не слежу за очками, но знаю, что Зверев, Медведев впереди меня, Джокович.
Павлюченкова: То же самое примерно.
— Мы хотим пожелать вам, чтобы вам с сеткой везло, чтобы вы реализовывали все, чтобы все у вас получалось. И чтобы вы поехали на Олимпиаду еще и выиграли нам медалей! Спасибо, что пришли!