Федор Кудряшов: «Когда сборная выигрывает, люди говорят «мы победили», когда проигрывает — «они проиграли»

Защитник Федор Кудряшов из-за травмы на Евро-2020 смог принять участие только в матче против Дании. И как знать, как бы все сложилось для сборной России, если бы он был в строю в игре с Бельгией.

После окончания для нас чемпионата Европы, один из лидеров сборной рассказал «КП Спорт»:

• Почему мы покинули турнир так рано
• Каким был разговор Черчесова с командой и игроков между собой
• Как Кудряшов реагирует на комментарии в интернете
• Должен ли нынешний тренерский штаб и главный тренер остаться в сборной
• Главное качество Черчесова
• Какой план сломала травма самого Кудряшова 

«У нас не было «инстинкта убийцы»

— У вас наверняка был непростые дни после чемпионата Европы. Вы нашли для себя ответ на вопрос, почему именно так сложилось на Евро-2020?

— Ох, тяжелый вопрос. Тут не может быть объективного ответа, тут может каждый высказывать только свое мнение. Потому что невозможно найти одну единственную причину. Я думаю, что самое главное – то, что именно футболисты, мы, игроки, не смогли показать свой максимум.

— Почему?

— Физически, тактически мы были хорошо готовы. Но ментально — нет. Каждый по отдельности не смог показать свой максимум. А если каждый отдельно взятый не смог, то как команда в целом может показать свой максимум? Я не принимал участия в первых двух играх, но был в команде и следил со стороны за играми. Нас обыграла Бельгия в первой игре 3:0. Через пару лет кто-нибудь, кто игру не смотрел, откроет статистику и скажет — да у них там судя по счету вообще вариантов не было. А они были. Мы сами себе привезли голы. Также и в третьей игре. А на этом уровне подобное не прощают.

— Но мы прощали.

— Потому что у нас не было инстинкта убийцы. В психологии убийцы, у хищников, если у них есть возможность, они убивают свою жертву. В футболе так же. Либо «убиваешь» ты, либо «убивают» тебя. Это я уже больше говорю о заключительной игре. Я повторю, это мое личное мнение: в матче с Данией мы до гола должны были забивать, и тогда игра, я уверен, сложилась бы по-другому. Но мы сейчас можем только говорить «бы», «если бы… Все, что произошло, то уже произошло.

— Чем эта команда отличается от той, которая была на ЧМ-2018?

— На чемпионате мира было больше игроков в команде, у которых были настоящие лидерские качества. Их было 6-7 человек. И не только те, которые были на поле, но которые были на скамейке запасных. Это, наверное, самое главное отличие той команды от этой команды.

— Вы между собой это уже обсуждали в сборной? Вы же, прилетев из Копенгагене, поехали на базу в Новогорск, у вас должно было быть время обсудить все это.

— Да, у нас было собрание по прилету. Но между собой мы говорили сразу после игры.

— О чем?

— Ровно о том же, а чем я вам рассказывал сейчас. О лидерских качествах, об опыте, о том, что нельзя прощать ошибки соперникам.

«Черчесов готовил нас дойти до игр в Лондоне»

— Когда приехали в Новогорск и было собрание, говорил уже Черчесов? Вы чувствовали недовольство главного тренера?

— Это было не недовольство. Это было сожаление и разочарование. Потому что на протяжении всего турнира, перед турниром Станислав Саламович ставил цель самую высокую – дойти до игр в Лондоне. Но турнир очень быстро для нас закончился, он, я думаю, был разочарован. Как и все игроки. Не было в команде людей, которые бы не были разочарованы таким результатом и исходом заключительной игры.

— Говорят, Станислав Саламович там дал понять, что вновь увидитесь в сборной в конце августа.

— Он пожелал нам удачи в своих клубах, чтобы восстановились и хорошо подготовились к сезону. Напомнил и о том, что следующий сбор уже в конце августа, и мы должны быть готовы, тем более, что 1 сентября важнейший матч отбора ЧМ-2022 против Хорватии. Говорил также о молодежи и о том, что настало их время. Я слышал, у нас в стране очень многие обращаются с этим призывом: давайте омолодим сборную! Вот, пожалуйста, сейчас есть отборочный турнир чемпионата мира, а дальше чемпионат мира. Дай бог, чтобы у ребят, которые молодые, которые будут выступать в сборной, все получилось, чтобы они смогли добиться поставленных целей, чтобы они жили тем, что выступают за сборную страны и за ними наблюдает не только 140 миллионов наших сограждан, жителей России, но и очень многие за рубежом. Вот это чувство ответственности за то, что они делают на поле и за его пределами, и ответственность за себя, за страну – вот чтобы это не покидало их никогда.

— Там вы услышали намек, что вы уже не молодежь?

— Я знаю, что я уже не молодежь.

— Но вы будете приезжать в сборную?

— Если будут вызывать, если я буду нужен команде, команда всегда может расcчитывать на меня.

«Главный тренер не выходит на поле — выходят игроки»

— Вас удивила очень резкая реакция в стране после этого поражения от Дании? Вы же видите комментарии, видите, что пишут, что говорят…

— Андрей, честно вам признаюсь, что я с 2018 года не читаю вообще ничего.

— Почему? Бережете нервы?

— Да. Я считаю, то, что люди говорят или комментируют, они не дают объективную оценку действиям конкретного человека или команды, опираясь на факты и цифры. Они просто говорят свое мнение. И зачастую под это уже сформировавшееся мнение подгоняют нужные факты и не замечают контраргументы. Я не считаю, что это объективно. Поэтому я абстрагировался. До чемпионата мира я еще читал переживал, перед чемпионатом мира — перестал. Потому что это меня отвлекало и вносило определенный дискомфорт в мое внутреннее состояние.

— Ну за три года вы не особо чего пропустили. Все требуют «крови», все обсуждают ваши зарплаты, зарплату главного тренера.

— Я не знаю, как в других странах, но в нашей стране всегда будет так. Когда команда выигрывает, то выигрывает вся страна, все говорят: «мы», «мы выиграли, мы победили». А когда команда проигрывает, все вокруг говорят: «они», «они проиграли». Это психология. Так было и будет всегда.

— И многие требуют отставки Черчесова.

— Это тоже было всегда: разогнать команду, разогнать тренеров. И все хотят компенсации и мало кто хочет разбираться в причинах. Я в начале нашего разговора вам сказал, этот Евро — неудача прежде всего игроков, а не тренеров. Тренерский штаб сделали все, чтобы команда выступила успешно. Но главный тренер не выходит на поле — выходят игроки. Я не знаю, может быть, кто-то из ребят будет со мной не согласен, что именно мы виноваты в таком выступлении. И я думаю, что действительно ответственность распределяется на всю команду, но в разной степени. Но большая часть вины лежит на нас.

— Ваше мнение — Черчесов должен остаться?

— Я считаю, что да. Станислав Саламович делает правильные вещи, но не все зависит от него. Вы же понимаете, что на поле выходит не он, а игроки? И тут уже нужно говорить о мастерстве, о физической готовности, о ментальной готовности, о тактической готовности каждого игрока. Тренер может сказать и объяснить все, но если, условно, игроки не понимают то, что требует тренер, может быть, в силу своего интеллекта или, может быть, они не хотят, тут тренер может что-то сделать? Вы так не считаете?

— Мне кажется, что у Черчесова сейчас проблемы прежде всего потому, что общество, часть журналистов, его воспринимает как очень жесткого в общении человека.

— Тогда, получается, это не связано с футболом, это связано с сугубо личным мнением каждого журналиста. Но я Станислава Саламовича знаю с 2006 года, когда еще был в «Спартаке». Да, это своеобразный человек, но если люди узнают его поближе, то они совсем по-другому его воспринимают. Мы не можем нравиться всем. Черчесов тоже кому-то просто не нравится. Это личное. Но причем тут футбол?

— До чемпионата Европы мы разговаривали с Александром Самедовым, и он сказал, что главное качество Черчесова – умение надеть на себя и на команду «бронежилет», от которого разбивается весь негатив. И он сам делает шаг вперед, чтобы прежде всего негатив относился к нему, а не к игрокам. Так он оберегает команду. Это так?

— Очень точно сравнение. С этим я столкнулся, еще когда работал с ним в «Тереке» (нынешний «Ахмат»). Тогда то же самое было. Он брал все на себя — весь огонь и весь негатив. И очень многие моменты, связанные с командой, он нам ничего не говорил, чтобы лишний раз на игроков не было давления. Но когда нужно, он говорил с каждым наедине. И лицом к лицу высказывал все, что его не устраивает. 

— Вам тоже?

— Да. Несколько раз… Подробностей не будет.

«Меня готовили под Бельгию, но травма изменила план»

— Подготовка к Евро-2020 чем-то отличалась от подготовки к ЧМ-2018 или Кубку Конфедераций — 2017?

— Конечно, что-то менялось. В тренерском штабе они внимательно отслеживают физическое состояние каждого игрока. И как только показатели сигнализировали, что у кого из игроков возможен перегруз, что есть опасность травмы, нагрузки для него снижались. Но были игровые столкновения, были травмы. Так что первоначальной у тренерского штаба был один план, потом пришлось его корректировать с учетом физиологических особенностей каждого игрока. Какие-то моменты были очень похожи на то, что было три года назад и четыре года назад. Но вот что я заметил: к первой контрольной игре с Польшей лично я тебя чувствовал более свежим, что три года назад в контрольной игре с Австрией. Мы тогда проиграли 1:0, и я помню, как было тяжело. Сейчас тренерский штаб сделал так, чтобы мы более свежие подходили. И сейчас ближе к Евро и на Евро с каждым матчем в плане именно физической готовности команда была на ступень выше.

— Для вас лично турнир начался неудачно – травма перед контрольной игрой. Вы думали все — отвались без Евро-2020?

— Он даже не успел начаться. Предпосылок к этому никаких не было. Я весь сезон провел в Турции без травм. Приехал на сбор, провел тяжелые, интенсивные сборы, меня ничего не беспокоило. И вот так, на разминке… Первые минуты у меня внутри было ощущение, что это всё — конец, я не смогу восстановиться, не смогу помочь команде на Евро. Но меня наш медицинский штаб успокоил: «не торопись с выводами, завтра будет обследование». Потом мне сказали, что восстановление займет 12-14 дней. И с того момента я в течение первых 8-9 дней усиленно тренировался, по два раза в день занимался. И на 9-й или 10-й день я уже смог выйти на поле, тренировался с ограничениями, но вместе с командой. Только огромное желание выступить и работа помогли мне в какой-то степени вернуться и сыграть игру. К сожалению, моих стараний не хватило для того, чтобы команда получила положительный результат.

— Раскройте секрет, до того как вы получили травму, вас готовили под Лукаку?

— Не под Лукаку, но на меня рассчитывали как на игрока стартового состава именно в игре с Бельгией. Но получилось так как получилось. Это еще один момент к разговору о том, что все время приходилось менять планы на конкретные матчи.

— Перед Евро-2020 вы сказали, что сейчас — время сборной. И несмотря на то, что у вас закончился контракт с клубом, вы сейчас будете думать только о чемпионате Европы и национальной команды. Турнир для нас закончен. Что теперь?

— Теперь мне необходимы несколько дней отдыха с семьей. После вашего звонка я выключаю телефон на 12 дней. Мне нужно время, чтобы абстрагироваться от всей этой ситуации. Никакого футбола, никаких разговоров о нем, только семья и дети. Все разговоры и планы — после.