Адвокат Добровинский: «Фигуристку Валиеву могут дисквалифицировать задним числом»

В четверг, 9 ноября, в Спортивном арбитражном суде (CAS) Лозанны открывается вторая часть слушаний по допинг-делу российской фигуристки Камилы Валиевой.

По каким законам судят нашу спортсменку – об этом «КП Спорт» рассказал известный адвокат Александр Добровинский, защищавший в свое время футболиста-дебошира Александра Кокорина.

Что происходит с допинг-делом Камилы Валиевой

«У нас нет общемирового суда»

— Александр Андреевич, первое заседание CAS по делу фигуристки Валиевой ничего не решило. А длится оно уже 1,5 года, с Олимпиады-2022 в Пекине. Что они тянут на этот раз?

— Никто не оттягивает. Это могут быть процессуальные моменты. Покуда документ не был изучен. Возможно, он не был изучен одной из сторон. Появились какие-то новые дополнительные сведения. Не думаю, что кто-то затягивает. Нет смысла никакого в этом.

— Вы говорили, что у МОК со своим судом — это как бы закрытый клуб, где свои правила. Или они придерживаются мировых юридических стандартов?

— А что такое юридические мировые стандарты? Они у каждого свои. У нас нет общемирового суда, который использует какой-то кодекс. И это, действительно, такой клуб, они выработали свою систему. И они в этой системе живут. Если хочешь быть с ними, то ты принимаешь их условия. Соответственно, возникает ответственность. Если не хочешь быть с ними, организуй свои Олимпийские игры и свою ВАДА. И действуй, работай, что тоже, кстати, вариант.

— Но все-таки юридическая этика существует во всех странах?

— Этика в каждой стране своя. Если в Саудовской Аравии за кражу могут отрубить кисть руки, то в Соединенных Штатах Америки ты заходишь и до тысячи долларов, по-моему, можешь украсть в магазине. Поэтому невозможно говорить, что это общепринятая этика. Это как раз юридический нонсенс. Такого нет.

«Часто олимпийские медали у спортсменов забирают постфактум»

— Можно ли оспаривать решение CAS в общегражданском суде Швейцарии и по каким законам?

— Да. Это швейцарские законы, которые будут рассматривать дело с точки зрения суда, который был и в котором было что-то нарушено. Не огласили, не прочли, не сделали.

— Валиева заявлена на соревнования в следующие выходные. (В Казани пройдет 4-й этап серии Гран-при России). Сможет ли она выйти не лед, если ее отстранят?

— В решении, если оно будет отрицательным, будет сказано, когда вступает в силу это решение о запрете Валиевой выступать. Оно может вступить со дня оглашения решения. Или через месяц, или только после того, когда будет подана апелляция. Все зависит от той номенклатуры, которая есть на сегодня в суде.

— Они задним числом могут провести дисквалификацию, с того момента, когда она сдавала пробу? (Это случилось на чемпионате России в декабре 2021 года).

— Это тоже может быть, если такой параграф у них есть, что начинается дисквалификация именно с того момента, когда некий запрет, учтенный в их регламенте, был нарушен, то тогда все соревнования, в которых участвовал спортсмен, будут считаться для него нелегитимными. Что происходит часто. Ведь забирают олимпийские медали у спортсменов постфактум. Он выиграл, через два года у него была обнаружена какая-то проба, которая сходится на тот момент, когда он участвовал в соревновании два года назад, вскрыли вторую пробу, обнаружили, что два года назад спортсмен принимал допинг, и тогда те соревнования, в которых он участвовал два года назад и дальше, они считаются для него несостоявшимися.

«До 1952 года Советский Союз не участвовал в Олимпийских играх. У нас были свои правила»

— Мы играем по их правилам, но все равно надеемся на лучшее?

— Всегда надеемся на лучшее. Мы играем по их правилам, потому что не создали свои. И мы не создали свой клуб. Но мы вступили в тот. Почему нет? До 1952 года Советский Союз не участвовал в Олимпийских играх, если не брать дореволюционные моменты. И мы проводили наши чемпионаты страны. У нас были свои правила. Мы объединяли 15 республик, которые все участвовали в наших чемпионатах. К нам никто не выезжал, и мы никуда не ходили. Это ведь то же самое, у нас есть опыт.

— Все к этому идет, что у нас будут свои азиатские игры, игры БРИКС….

— Может быть. Да, действительно, в моем детстве, когда я смотрел Олимпийские игры, они были очень спортивные. В Скво-Вэлли-1960, в Токио-1964, или в Гренобле-1968 вообще не было никакого намека на политику. Люди приезжали, соревновались. И это было очень здорово. Там было общее братание. Потом постепенно, видя, что спорт становится большим бизнесом, туда начали входить очень большие деньги. А когда туда вошли деньги, туда вошла и политика. Политика пошла за деньгами… Я вообще раньше любил смотреть Олимпийские игры. Но когда в 1972 году произошло то, что произошло, для меня все рухнуло.