Я отношусь к этой песне благосклонно. У меня много мощнейших военно-патриотических песен — их можно всю передачу перечислять.
Но «Молодые ветра» стали визитной карточкой, потому что это мой первый записанный трек, который я прям ночью выхватил со студии и решил, даже не послушав на следующий день — а специалисты советовали переслушать на «свежее ухо» — отвезти целенаправленно по адресу «Нашего радио». Там я вручил запись в ночи одному охраннику, которого я до сих пор ищу — хочу отблагодарить его. И подписал я тогда кассету названием своей старой группы «Религия» — с Воронежской области я привез рюкзак своего творчества.

Но мне профессионалы и гуру шоу-бизнеса посоветовали, что это название слишком «глобальное». И тогда я просто шел по улице, и меня «накрыло». Я увидел все наперед. У меня как интуиция сработала. И вместо «Религии» я представил некий шифр — 7Б. Так и пошло.

Я очень люблю исторически-документальные фильмы. Люблю читать нашу классику о Великой отечественной войне, я даже в детстве рисовал образы какого-то боя — наши танки, немецкие…

Нет, первая песня была не о войне. Она была больше о конфронтации, где «с мозолистых рук крысы жадно хватают жратву» — у меня там есть такая строчка. Песня называется «Душа моя» — это одна из первых песен.

Нужно воспевать душевное противодействие. Воспевать войну для верующего человека — это грех. Но воспевать силу духа, силу воли во имя справедливости на всей планете необходимо — и мои образы больше к этому.

Я понимаю, что мне это не мешает, потому что я не ухожу в какую-то прям политизированность. Я все равно очень свободен и независим в своем творчестве. И я чувствую, что мной «рулит» именно искусство. Поэтому политика мне не мешает. Как я выбрал и понимал свое творчество с самого начала, как 13 лет подряд проводил свой фестиваль «Спасибо деду за победу», куда очень много музыкантов приглашал, так до сих пор это и делаю.

Совершенно все единомышленники. И до сих пор с ними с пожатыми руками вместе идем дальше. Но есть случаи, когда команды распадались из-за каких-то несовпадений во взглядах на эти сложные вопросы…

Никогда справедливость не была наивностью. Об этом сам Господь нам с детства говорит. И к нам это приходит с воспитанием. Ребятишек с самого детского сада мы приучаем к честности, справедливости. Но очень страшно, когда справедливость вырывается в какой-то беспредел, и человек начинает ломать вот этот «прессинг» и выплескивать свое недовольство.

Когда пришел 14-й год, произошел сам Майдан, у нас еще шел тур по Украине. Мы думали, что его отменят, но не отменили. И в этом туре в Киеве нам заминировали клуб — какой-то «доброжелатель» позвонил, приехали кинологи с собаками, всех вывели. И я думал, что люди разойдутся, но ни один человек не ушел. Все вот эти тысячу человек ждали на улице.

А потом уже в Виннице, я увидел по местному телевидению документальный фильм про Великую Отечественную войну. В нем нарезка кадров с нашими солдатами, и закадровый голос Украинского журналиста, который комментировал все так, будто это Россия захватила Украину. И я понимаю, какой «месседж» идет с экрана. И я ребятам в группе так в шутку сказал: «вот так день-два посмотришь, и реально найдешь врагов в своей стране». Настолько мощно этот «месседж» нагнетает. И когда эти все события сложились, я был просто в шоке. Когда люди вышли просто противостоять голосованию, но там стартанул вот этот беспредел, когда жизни стали не ценны никак. А дальше уже начал включаться в прямом смысле «неофашизм»…

Тогда это был просто тур. С Донбассом еще не было ничего связано. В 2013 году мы были в замечательном городе Донецке. Он очень красиво отстроился. Шахтерский край жил и благоухал. Но в конце 14-го года, когда пошли новости, что его по ночам бомбят: ночные города, детские дома. Когда появилась «Аллея ангелов», я попытался с кем-то связаться, с кем-то договориться, чтобы туда попасть. Я даже ребятам своим предлагал. В конце концов подумал, что просто в тачку прыгну, до границы доеду, а там как-нибудь доберусь, чтобы просто поддержать. Что-то у меня рвалось в тот момент. Но мы все-таки туда приехали. Замечательный был концерт. Было все профессионально, четко. От сцены до безопасности.

И меня, кстати, тогда искал «Моторола». Он пришел на саундчек, а меня там не было. Он дождался, пока я приеду. Я вышел с автобуса, и мне навстречу идет паренек невысокого роста, уверенной походкой, с добрейшей улыбкой, и говорит: «Брат, здравствуй». И у меня чувство, как будто брата родного встретил. Мы обнялись, и он рассказал, как мечтал меня увидеть. Он рассказал свое ощущение песни «Молодые ветра», «Полковник». Сказал: «Я с твоими треками хожу в атаку. Они мне просто поднимают дух». И я настолько преклоняюсь, когда слышу подобные истории от разных людей, от разных бойцов. У меня сотни таких историй. И очень жаль, что такие воины, как «Моторола», «Гири», «Батя» настолько предательски, настолько несправедливо уходили. Именно поэтому их имена увековечены.

Особенность у них одна — это справедливость и правда. Это настолько трудолюбивые, настоящие люди. Они прямые и честные. Они сказали и делают. И так они воспитывают своих детей. В этом и есть несломленный дух. И в будущем он никогда не будет сломлен. Мы неоднократно ездили на Донбасс с Вадимом Самойловым, например, и с другими артистами. Устраивали фестивали, подтягивали молодежные группы. И когда мы возвращались в Россию, мне все равно все время казалось, что реакция какая-то маленькая. Есть коллеги, которые вообще промолчали. И я не понимал, почему они боятся высказаться…

Среди коллег есть такие, от которых я не ожидал такой реакции. Особенно сейчас. Потому что в то время это было какое-то наблюдение. Как будто никто здесь ни при чем. И то, что в нескольких сотнях километрах кто-то кого-то убивает — это нормально. Я не понимал этого отношения. Но в данный момент, уже после 24 февраля такие резкие выплески, что кому-то стыдно быть русским — наверное и вправду стыдно быть ТАКИМ русским, как тот, который стыдиться. Кто-то выбрал такую позицию уже заранее и это наталкивает на мысль о том, что они «проработаны» и «обработаны» западной стороной.

У многих есть замечательный комфорт «за кулисами» нашей страны, и поддерживая какие-то российские взгляды, то ты можешь многое потерять там. Это одна из таких гипотез, которая хорошо известна многим. Маленький пример: летим самолетом. Много групп. Я сижу прямо за бизнес-классом. У меня рядом сидит Андрей Просветов, мой басист. И еще несколько людей — не буду называть их фамилии. И они между собой обсуждают: «А что Демьян не в бизнесе?». И кто-то говорит: «Не с той кормушки кормится». Сам этот человек живет в Америке и приезжает сюда работать. Вот ситуация, понимаете? В каком-то смысле ротация определяется тем, с какой «кормушки» ты кормишься…

И я понял, что мир моментально стал совершенно другим. Он не только напополам поделился. Наконец-то пришло время подать и протянуть руку тем людям, которые оказались в такой трагедии, в такой беде. Потому что до этого тоже были ребята — и я их знаю — которые участвовали там, но это было неофициально и без мощной информационной поддержки. Хотя многие тогда говорили, что Россия воюет, но я знал, что это были чисто рабочие, шахтеры, кто жил на территории ДНР и ЛНР. Они из поколения в поколение охраняли свой дом, и с 16−17 лет знали, что их предназначение — защищать Родину. И в данный момент пришло время, когда мы протянули руку. И чувствуется, что наше дело правое, и победа будет за нами.

Здесь удивление происходило и происходит до сих пор — когда все наши российские спортсмены в мире лишены чемпионатов мира. В данный момент мы «выруливаем» на том, что у нас большая страна, и выстраивается некий купол, занавес такой со времен Советского Союза, в том смысле, что спортсмены развиваются всегда на нашем местном уровне. Но когда придет время реальной правды на планете, будет шквал извинений со стороны спортивных федераций.

Что касается музыки, то здесь тоже ловишь себя на том, что иногда оказываешься совершенно не на том мероприятии, куда тебя звали изначально. И так я однажды чуть не оказался на «оранжевой революции». Я неоднократно выступал на «Дне Незалежности» на Майдане в Киеве, еще до кампании протестов, вместе с украинскими и молдавскими артистами. А потом, когда началась революция, и мероприятия начали носить политизированный подтекст — я понял, что это немного не то. Это совершенно не та история, где я должен принимать участие. Я очень вежливо отказывал в таком направлении. Но недавно меня позвали выступить в замечательном проекте «За Россию», и я, даже не раздумывая, принял в этом участие. Потому что я не понимаю, как не выступать там. Ведь поддержка нужна не только на фронте. И каждый из нас сейчас внутри себя переживает за тех людей, которые отдают жизни за нас и наше будущее.

Конечно, мы должны больше информировать и показывать. Нет, я не говорю о каких-то военных действиях. Я говорю о культуре. Нужно больше показывать о Донбассе. Как он жил, развивался. И в историческом плане в том числе: начиная от подвига Стаханова. Если в таком контексте будет больше документальных фильмов, передач, то, мне кажется, мы приблизим общее понимание того, что это — «наше».

А может быть эти ребята сами не интересовались и не искали правду? На протяжении всех восьми лет информации было полно. Главные российские СМИ регулярно говорили о том, что там происходит. Статьи 14-го года в РИА новостях, например. Так если вы сами не интересуетесь, что вы обвиняете, что вам никто не объяснил. Вы ведь сами куда-то смотрите, а куда-то — нет. Здесь, мне кажется, предъявлять претензии нужно себе.

Конечно, были переживания с их стороны. Но я всегда говорил, что все будет нормально, приглашающая сторона обеспечит безопасность, нужно быть спокойным и уверенным. Главное — уверенность в своем деле.

Да, он сейчас заканчивает свой альбом, и на больших фестивалях у нас во время моего концерта есть блок наших дуэтов посередине концерта.

Конечно, он со мной! Мы в этом сознании как два брата-близнеца. Идем так с этим понятием по жизни. Мы вместе в первый раз и ездили на Донбасс… Вот и ответ на вопрос: «Почему с молодежью не работают?». Кто хочет — тот работает…

Однозначно уверен. Если ты всегда уверен в правде и в справедливости, то ты всегда ее достанешь и найдешь, даже сквозь огонь и воду.