«Как вам концовка?»: сериал о перевале Дятлова разделил зрителей на восторженных и сердитых

Наши эксперты высказались о нашумевшем сериале про самую странную трагедию ХХ века.

Николай ВАРСЕГОВ, Наталья ВАРСЕГОВА

(Осторожно! В тексте присутствуют спойлеры к сериалу «Перевал Дятлова»)

Прочли на одном дятловедческом форуме. Лиана: «Мы обсуждаем абсолютно вымышленных персонажей как реально существовавших! Фильм удался!» Лучше, уважаемая Лиана, и не скажешь. Уж если исследовательское сообщество, посвященное гибели группы Дятлова, всерьез взялось обсуждать майора КГБ Костина, сбежавшего зека – рецидивиста Жмыха, главаря летучего отряда Булыгина, таинственного деда-шамана и убитого в Берлине солдата Витю, то авторам первого в мире художественного сериала «Перевал Дятлова» можно поаплодировать. Удалось им зацепить столь солидную аудиторию, смотревшую фильм с пристрастием и присущим ей скепсисом. Особенно цепляет динамика сериала, когда сюжет выстроен не последовательно – сначала поход, а потом поиски и следствие, а параллельно и все события с каждой серией дополняют друг друга.

Впрочем, есть, конечно, и недовольства фильмом, их обозначим ниже.

Давно нам не звонили так много знакомых, желающих обсудить события, показанные в сериале. Вопрос: «А правда так было?», пожалуй, был самым популярным. Мы, конечно, в том походе не были, равно как и в расследовании 1959 года участия не принимали. Но из того, что нам удалось узнать за 8 лет тщательного расследования, ведаем – в фильме много вымысла. Его даже больше, чем правды.

Правда осталась в именах туристов, их дневниковых записях, некоторых чертах характера ребят, маршруте, в следователе Льве Иванове и прокуроре Темпалове, которые так и не поняли, что же случилось. А еще во фразе вымышленного майора КГБ Олега Костина: «Если прикажете, я сокрою правду их смерти». Резанули слух эти слова, словно сценарист специально вписал их, чтобы оставить зрителям пищу для размышлений.

Остальное же — вымысел, мистика. Мистика, которой окутано все – от военных действий до весьма неоднозначной сцены просветления майора-чекиста. Для тех, кто пропустил, вкратце перескажем.

На перевале, где погибли туристы, стоят двое – кэгэбэшник Олег Костин и дед-шаман. Последний валит майора с ног, забирает у него пистолет и в разговоре вытаскивает наружу глубинные душевные терзания майора. После столь оригинального сеанса психотерапии Олег Костин, сбрасывает с плеч тяжелый груз военных воспоминаний, стремится навстречу новой любви, а заодно лихо ставит точку на гибели девяти молодых и здоровых туристов.

— Они бежали вниз, чтобы быстрее у лабаза оказаться, согреть травмированных товарищей, — уверенно говорит Костин коллегам. — Они просто заблудились. Были дезориентированы. Это была череда ошибок, которая стоила им жизни, но ребята вели себя как герои. Наст подвалился, ударило по палатке. А если на бошку с 1,5 метров снежная доска упадет, пробьет? Пробьет. Это было не убийство. Я в своих выводах уверен и для моего отчета этого хватит.

Не знаем, как вам, но нам эта сцена кое-что напомнила. Подобную сцену мы совсем недавно в реальности наблюдали.

Финальная серия пробирает до мурашек. Ребята умирают поистине геройской смертью. В этом никто и не сомневается. Как и в том, что большинство из них погибли от замерзания. Но нет ответа на главный вопрос: что выгнало их из палатки? Безусловно, это был страх неминуемой смерти. Но мог ли сползший с вершины Холат-Чахля снежный наст, схождение которого остановила небольшая туристская палатка, так напугать опытных туристов? Не мог.

Поисковик Петр Бартоломей, с которым мы созванивались как раз перед просмотром восьмой серии, сказал: «Понимаете, я не могу смотреть этот фильм как художественный, потому что я знал каждого из этих ребят. Знал, какими они, действительно, были».

Полностью согласны с Петром Ивановичем. Даже нам, журналистам, сложно отделить реальность от вымысла. Смотрим серии и спорим с авторами: «Ну это же было не так!», словно они рядом.

— Зимние походы были сложными испытаниями, — рассказывает Бартоломей. – На каждого человека приходилось по 40 кг груза, женщины несли по 2/3 от груза мужчины. Продуктов только по 10 кг на человека, личных шмоток – 5-6 кг, пила, печка, фляжки с водой, спиртом, фотоаппараты. Палатка около 8 кг весит. А с утра, как задубеет после ночи, так все 16 кило. Вот и прешь все это на себе. А еще лыжню торить приходиться. Тяжелейшее занятие. 15 минут максимум торишь и все, сил нет. Вместо тебя другой начинает торить, через 15 минут и его меняют. А тут они легко так по тайге шагают, как будто бы на прогулке с небольшими рюкзачками, с коими только в парк ходить.

Вот и участник поисков туристов Сергей Согрин уверен, что у него не было бы никаких претензий к создателям сериала, если бы он не был назван «Перевалом Дятлова». Слишком многое, по его мнению, там не совпадает. Особенно не согласен он с оскорбительными, на его взгляд, характеристиками героев.

— Следователь Иванов оказался «бабником»! – возмущается Сергей Николаевич. — Каково его дочери Александре Львовне, её друзьям и родственникам это слышать? Юра Юдин показан с больной психикой и трусом. Не стал бы он впоследствии заместителем главы Соликамска, будь с ним такое на самом деле. Но не могу не отметить актерскую работу исполнителя этой роли. Сцена его допроса потрясает. Оскорбительным и гнусным является эпизод, где Дятлов ночью тайком копается в вещах Золотарева. Руководитель поисковых работ Масленников, с которым я дружил долгие годы, показан в фильме, как затравленный кролик, не могущий ничего внятного объяснить. Будь он таким на самом деле, то никогда бы не был главным механиком крупного металлургического завода, руководителем областной федерации туризма, да и не возглавил бы поиски туристов. Да и в целом группа Дятлова представлена в фильме не как спортивная команда (тогда туризм входил в систему оборонных видов спорта), а как случайное сборище людей на пикнике с возлияниями спирта на каждом привале.

Да, снимать фильмы о реальных недавних событиях – дело неблагодарное. Ведь живы потомки прототипов героев, их друзья, знакомые. Словом, те, кто помнит их живыми. И они будут жестко критиковать эти кинокартины. Они никогда не смогут смириться с тем, что «художественная правда выше документальной», как сказал один из авторов сериала про перевал. Так было с «Движением вверх», «Временем первых» и т.д. Но именно поэтому, снимая подобные фильмы нужно помнить о свидетелях тех событий. Привлекать их еще на стадии сценария как консультантов. И тогда будет не важно, какую версию гибели представили авторы, важна будет добрая память о тех, кого уже более 60-ти лет нет с нами.

А как вам сериал? И понравилась ли авторская версия их гибели? Пишите в комментариях!