С библейским размахом: чем удивил сериал «Почка»

Невероятное превращение порочной взяточницы в человека.

«Был человек в земле Уц, имя его Иов; и был человек этот непорочен, справедлив и богобоязнен и удалялся от зла». Так начинается ветхозаветная «Книга Иова». Иову досталось по самое не горюй. В ходе философской беседы Сатана подначил Бога: мол, легко быть благочестивым Иовом, если ты богат и здоров. И тогда Бог последовательно наслал на Иова все мыслимые несчастья: лишил его богатства, убил его детей, заразил проказой. Чтобы проверить, значит, веру раба своего. Иова обличили друзья — мол, накосячил где-то, раз настигла кара небесная, он впал в глубочайший кризис, конкретно офигевая, за что ему это все. А в конце концов едва живой, лишенный любых желаний, пришел к смирению. Тогда Бог вернул ему все десятикратно.

Авторы сериала «Почка» (сценаристы Елизавета Тихонова, Мария Шульгина; режиссер Мария Шульгина; креативный продюсер Авдотья Смирнова), тихо вброшенного онлайн-кинотеатром KION расслабленным россиянам в самом начале января, переворачивают историю Иова с ног на голову с поправкой на современную мораль. Но не останавливаются в пределах Ветхого Завета, а идут дальше, применяя уже евангельскую оптику, не выпуская при этом из рук привычный постиронический инструментарий. Это само по себе невероятно: сериалы — это такой коммерческий леспромхоз, в нашей стране еще в недостаточной степени насыщенный деньгами, чтобы ставить сложные эксперименты, и тяготеющий, скорее, к простоте.

И тем более удивительно, что затея сработала. «Почку» смотрят, обсуждают и хвалят, часто с нотой удивления. Благочестивый Иов превратился в Наташу Кустову, инспекторшу пожарной охраны. Максимально неблагочестивую, но понятную и узнаваемую взяточницу без стыда и совести. Такие существуют, о них иногда пишут в газетах, но всерьез они, в общем-то, давно не возмущают. Так, неприятная деталь пейзажа. Кустова верит в деньги, а отсутствие в ее мире любви и сострадания ей нисколько не мешает. Осязаемы только дорогие вещи, качественные оргазмы, все остальное — прах на подошвах ее лабутенов.

И тут у нее отказывают почки. Нужна родственная пересадка, но все ее родственники — мать, сестра-училка, братец-полууголовник и еще один брат-священник последовательно ей отказывают. Потому что поводов себя любить Наташа им не давала, а совсем наоборот. Несгибаемая взяточница не сдается и находит все новых и новых кандидатов в доноры, но каждый раз что-то идет не так.

Мысль, что Наташа получает по заслугам, конечно, напрашивается, но это было бы слишком просто. Мир вокруг нее устроен так, что стать другой у нее не было шансов. Да, она самый очевидный урод — если кто-то и заслужил это, то она, она, она. Но Кустова окружена моральными уродами не меньшими, пусть и в личине несчастной сестры-училки или даже облаченного в рясу брата-иерея. И в этом заурядном уродстве буднично опознается устройство нашей с вами в жизни. Уродство — оно рядом с нами и внутри каждого.

Героиня пытается выкарабкаться, применяя привычную товарно-денежную методику, прибегая к манипуляциям и лицемерию, но всерьез по поводу ее состояния особо не заморачивается никто. Семье пофиг. «Ты знаешь, я тебя никогда не любил», — говорит муж перед тем, как попросить развод у умирающей жены. «Возьми на себя уголовку — тебе все равно умирать, а я в тюрьму не сяду», — по-деловому предлагает начальница.

Где-то здесь Наташа могла бы и умереть — она почти готова сдаться, а история завершилась бы, как сериал «Звоните ДиКаприо!» или любой фильм Андрея Звягинцева. Но тут авторы захлопывают Ветхий Завет и не без наглости открывают Новый — и айда черпать спасительный гуманизм.

Во-первых, вдруг оказывается, что героиня каждому из отвергнувших ее близких дает шанс спасти свою душу. Сама того не подозревая, но дает. Во-вторых, на дне самой подлой души может быть свет. Но ему искра нужна. Впервые в жизни столкнувшись с бескорыстной эмпатией в свой адрес — со стороны юного единокровного брата, готового отдать ей свою почку, сучная стерва Кустова неожиданно для себя совершает акт беспримесного добра: от жертвы отказывается.

Это поворотная точка: судьба наконец повернется к ней лицом, и никто не умрет. В последнем кадре героиня лежит на операционном столе с раскинутыми руками — рождая, может, чересчур смелые ассоциации. Они распяли ее, а она их спасла. Хотя, в общем-то, не собиралась. И себя спасла. Неисповедимы пути Господни.

А за кадром женский хор поет 19-й псалом: «Да услышит тебя Господь в день печали, да защитит тебя имя Бога Иаковлева… Да даст тебе по сердцу твоему и все намерения твои да исполнит». Грандиозная метафоричная история, которую невозможно не примерить на себя, чтобы сделать о себе, возможно, не самые приятные выводы, но согреться при этом надеждой. И Любовь Аксенова грандиозная, невероятная — при том, что в сериале достаточно других прекрасных актерских работ (Дмитрий Лысенков, Ирина Розанова, Николай Фоменко, Ирина Бякова, Янина Лакоба и др.).

Лишь бы продолжения не было.