Только Джихангир мог претендовать на трон Сулеймана. Мнение турецкого историка

В сериале «Великолепный век» наглядно было показано, что наследником правящего падишаха является его старший сын. Однако именно Хюррем стала первой, кто нарушил этот закон. Хасеки жаждала власти и мечтала носить титул Валиде. Именно поэтому она приложила максимум усилий для уничтожения Мустафы.

Ставку султанша делала на своего первенца Мехмета. Когда же шехзаде погиб, Хюррем не знала, кого из сыновей ей поддерживать теперь. Выбор стоял между Селимом и Баязидом. Выбирая одного, султанша невольно предавала другого. При этом о шехзаде Джихангире она словно забыла.

Последнего сына Хюррем и Сулеймана никто и никогда не рассматривал в качестве претендента на трон османов. Всему виной была его врожденная болезнь. Несмотря на развитый ум, образованность и дальновидность молодой человек имел горб, который лишал его физической силы и ловкости. Именно по этой причине многие считали, в том числе и сама Хюррем, что мальчик не достоин трона. Он не мог вести войско в бой, его бы никогда не поддержали янычары. Джихангир просто не сумел бы в случае необходимости защитить себя сам. Но с этой версией, показанной в сериале «Великолепный век» согласны далеко не все.

Некоторые зрители уверены, что только последний ребенок Хюррем имел законное право на трон. Причина кроется в том, что из всех детей султана Сулеймана лишь он один был рожден в законном браке. Свадьба десятого падишаха Османской империи и матери Джихангира состоялась в июле 1530 года, а уже в 1531 г. на свет появился их последний шехзаде.

Эту же теорию поддерживает и турецкий историк и политолог Нуршен Мазыджи. Мужчина участвовал в одной из передач на телевидение после выхода сериала «Великолепный век». И именно там он и заявил о том, что лишь шестой ребенок Хюррем мог претендовать на трон. Просто потому, что был единственным законнорожденным. Согласно законам ислама любая связь и рождение детей вне брака являются прелюбодеянием, то есть грехом. После никяха Сулеймана и его Хасеки согласно этому правилу у падишаха был один законный сын – именно Джихангир.

Ведущие телепрограммы и некоторые гости были несогласны с мнением Нуршена. По их словам, тогда были другие времена и нравы и султанов это правило не касалось. Политолог же от своих слов не отказывается – он уверен, законы ислама едины для всех и тогда, и сейчас. К тому же в те времена в гаремах были и жены, и простые наложницы. Только назывались они иначе. Мазыджи уверен единственное, что могло реально помешать Джихангиру занять трон – это его болезнь.

А как вы считаете, если отбросить версию, показанную в сериале и говорить об истории прав ли турецкий политолог? Мог ли действительно Джихангир считаться единственным наследником на трон?

Фотографии: стоп-кадры из сериала «Великолепный век»