Когда женщины России тоскуют по сильному плечу, это плечо Сергея Пускепалиса

Режиссер и актер трагически погиб на 59-м году жизни

Фото: Борис КУДРЯВОВ

Среди режиссеров и особенно актеров полно людей нервических, готовых вспыхнуть от случайной искры как порох. Что поделать: человек искусства обязан чувствовать сильнее, чем мы с вами — обычные люди. Часто актеры живут вывернутые наизнанку, с оголенными нервами. Многие сознательно культивируют в себе способность зазвенеть как струна в любую секунду. Неминуемы побочные эффекты: легко сойти за психопата и впасть в депрессию.

Сергей Пускепалис был совсем не такой. Вместе с ним в кадр входила монолитная надежность и добрая сила. Он заполнял собой кадр просто так, как бы ничего для этого не делая, не суетясь лицом. А вокруг сами собой пышно зацветали идеи и смыслы. Играть героя истории так, чтобы тебе поверили с первой секунды и верили до финальных титров, при этом оставаться самим собой - это высший актерский пилотаж, доступный очень и очень немногим артистам, даже самым титулованным и именитым. Трагедию своего персонажа в фильме «Как я провел этим летом», драму усталого врача в «Простых вещах» он сыграл, не произнеся ни одного пафосного и шумного монолога.

Будучи театральным режиссером, он попал в кино случайно: сын Глеб снимался в «Коктебеле» Алексея Попогребского, Пускепалис приводил его на съемки, познакомился с режиссером, тот позвал его в свой следующий фильм (это как раз был «Как я провел этим летом»)… Успех был оглушительный: Пускепалис стал известен как звезда русского арт-хауса, глянцевые журналы боролись за право затащить его на обложку. А он до самой смерти считал свое актерство баловством, добрым хулиганством, разновидностью отдыха.

Сам снял всего один фильм - «Клинч» по Слаповскому, своему любимому театральному драматургу. В кинопроцессе много технического, производственного — ему же хотелось чистого искусства. И он нашел свое место в губернском Ярославле, в первом в истории России драматическом театре, став его худруком. Хотя мог ставить только в столице, где ему были рады, и где он продолжал работать на тех или иных площадках как приглашенный режиссер. Провинция ему нравилась больше: по молодости он объездил всю страну — ставил то в Уфе, то где-то еще.

А большая Россия полюбила его за роли в сериалах «Крик совы» и особенно «А у нас во дворе». С его репутацией актера фестивального кино Пускепалис шагнул в легкий жанр не раздумывая. Потому что ему было интересно. Его врожденная надежность пригодилась как никогда - когда российские женщины тоскуют по сильному плечу, это плечо Сергея Пускепалиса. Ему стали массово предлагать играть небольшие роли сначала геройских майоров, потом подполковников и полковников. А он не отказывался. И только шутил, что вместе с грузом прожитых лет растут в званиях эти его герои.

Брать у него интервью у него было легко и приятно: отвечал просто и по-человечески, не рисуясь, не давил интеллектом. В нем не чувствовалось претензии на величие, обычной для достигших успеха творческих людей. Он знал про реку жизни что-то такое, что позволяло ему плыть по ней легко, с достоинством и удовольствием.

При его болгарско-литовском происхождении, при его фамилии он был исключительно русским человеком, рассуждающим о традиционных ценностях, некой экологичности русской души — причем без малейшей агрессии в адрес приверженцев других, скажем так, концептов. О том же самом часто кричат в «политических» ток-шоу, но как же по-другому делал это он.

Он ушел так рано, в расцвете своих творческих сил, но успел оставить нам простые и понятные слова: «Что бы ни случилось, жизнь сама по себе интереснее и разнообразнее, чем наше отношение к ней. Жизнь — это что-то чудесное, в чем есть место всему».