Борис Панкин и я шли к Астрид Линдгрен совершенно разными тропами, не совпадая во времени и обстоятельствах. Но из отдельных фрагментов мозаики в конце — концов сложилась удивительная история, подтверждающая, что жизнь – непостижимая штука…
Мое первое знакомство с великой шведской писательницей, а точнее – с персонажами ее книг -произошло на заре эры телевидения, когда, прильнув к нашему первому «зомбоящику», я с восторгом внимала «всамделишному» Карлосону – Спартаку Мишулину из московского Театра Сатиры..
У Карлсона был явно подложенный животик, да и моторчик торчал довольно нелепо, но нам – советской детворе, не избалованной сказочной продукцией, этот иностранный персонаж казался пределом желаний! Он жил в загадочном городе Стокгольме, был совершенно не похож на наших сказочных героев и делал все, что категорически запрещают детям родители.
Это сейчас, став старее и мудрее, мы понимаем, что лучше наших Чебурашки, Почтальона Печкина и Алисы ничего во всем мире не придумано, а тогда заграничные герои внушали нам душевный трепет. Впрочем, Астрид Линдгрен и ее персонажи – это отдельная статья, поскольку концентрация детства и доброты в ее книгах — самой что ни на есть высокой пробы, недаром фильмы и мультфильмы о Карлсоне, Пеппи и других ее сказочных героях заполонили наш телеэфир буквально за несколько лет…
В эти удивительные годы редактором легендарной «Комсомолки» был пока незнакомый мне писатель и журналист Борис Панкин, с которым мне бы, возможно, довелось познакомиться намного раньше, если бы мы чуть-чуть не разминулись во времени: Борис Дмитриевич возглавлял газету с 1965 по 1973 год, а спустя четыре года, в 1977 году, мои стихи были впервые опубликованы в «Алом Парусе». И сразу в мою жизнь ворвались корреспонденты «Комсомолки» — Пальм, Песков, Кривомазов, Панов…
Начиналась новая эпоха в моей жизни – учеба в Литературном институте им. М. Горького, волшебные годы, когда Борису Панкину довелось общаться в Стокгольме с Астрид Линдгрен и написать об этом интереснейшую вещь — «Карлсон, который живет в каждом доме». Она вошла в книгу “Шведский дом и его обитатели”.
В СССР уже царила так называемая «перестройка» и на книжные полки хлынул поток неимоверного «дефицита» — романы Дюма с золотым тиснением (но на плохонькой желтой бумаге), Сименон, Конан Дойл, Агата Кристи…
Ошалевшие от радости книголюбы сбивались в какие-то общества и кружки, куда распределялись из книжных магазинов эти неимоверные сокровища.
Помню штабеля новеньких хрустящих книг, завернутых в коричневую вощеную бумагу, как батоны колбасы. Их распределяли в обстановке секретности, по спискам, среди сдавших макулатуру и оплативших взнос.
Среди этих фанатиков, охотящихся за фантастикой и зарубежными детективами, была и я.
Однажды, роясь в груде «Петербургских тайн» и «Птички певчей», я обнаружила потрясающую вещь – книгу детских сказок Астрид Линдгрен, которые до этого держать в руках советским читателям не доводилось. Так ко мне вернулась замечательная шведская писательница, книги которой теперь читала моей маленькой дочурке по вечерам моя мама.
Это были волшебные вечера при настольной лампе, сакральное время, когда люди еще не разучились читать…
Прошли годы…
Что общего, казалось бы, между Астрид Линдгрен, «Комсомолкой» и удивительным уголком земли, который называется Малагой?
Я прилетела в Испанию на международный писательский форум, организованный известным писателем Александром Потемкиным, в прошлом – корреспондентом «Комсомольской Правды».
Впереди было планов громадье, церемония награждения замечательной премией «Золотое перо Руси», авиаперелет из Малаги в Москву – и все на безумной скорости…
В перерыве между выступлениями на форуме мне довелось познакомиться одним из почетных гостей, лицо которого сразу показалось мне удивительно знакомым.
Так состоялась наша встреча с Борисом Дмитриевичем Панкиным, образ которого запечатлелся в моей памяти еще в конце 1980-х — начале 1990-х, когда его деятельность дипломата часто освещалась в центральных СМИ.
Тот самый Панкин! – мелькнуло в голове…
Так началось наше общение, переросшее в теплое дружеское сотрудничество: на нашем международном сайте www.pisatli.co.ua открылся раздел Бориса Панкина, в котором мы публикуем его произведения. Нужно сказать, что эти публикации неизменно пользуются большой популярностью среди наших читателей, что само по себе не удивительно, ибо принадлежат они руке ведущего журналиста СССР и одновременно интереснейшего писателя.
Еще одна интересная грань Бориса Панкина – он тонкий литературный критик и никогда не замыкается только на своем творчестве, живо интересуясь – что пишут его коллеги? Я ощутила это еще в момент нашего знакомства, прочитав в по-мальчишески юных глазах Бориса Дмитриевича живой интерес к своим стихам, прочитанным в Малаге.
С тех пор мы обмениваемся творчеством, и мне доставляет искреннюю радость доброжелательная критика моих произведений, которой порой меня балует Борис Дмитриевич.
Но вернемся к Астрид Линдгрен, с которой мне бы, возможно, больше не довелось соприкоснуться, если бы не Борис Панкин…
Среди опубликованных на нашем сайте его произведений, самой любимой мной, пожалуй, стала самодостаточная часть его книги «Шведский дом и его обитатели» — очерк «Карлсон, который живет в каждом доме»: http://www.pisateli.co.ua/index.php/nashi-avtory/190-boris-pankin/815-karlson-kotoryj-zhivet-v-kazhdom-dome
Обнаружив его среди других, посвященных известным в мире личностям, я кинулась, как коршун, на это чудесное произведение – Астрид Линдген прочно занимала особое место в моем сердце…
Смакуя подробности (где еще прочитаешь такие «изюминки» встречи нашего, «советского» человека с великой волшебницей) я узнала много нового и интересного для себя, поскольку жизнь и биография шведской писательницы всегда оставалась в тени ее сказочных персонажей.
И тут нельзя не написать об особой миссии Бориса Панкина, которую он осуществляет много лет, не будучи уже официальным дипломатом России за рубежом – Борис Панкин остается послом по культуре, причем, не только России, а всего русскоязычного пространства.
Он как бы «внедрен» в незнакомую нам культуру, для того, чтобы мы могли «видеть» его глазами этот незнакомый нам мир и становились от этого духовно богаче.
Не каждому предоставляется возможность запросто общаться с президентами, выдающимися музыкантами, художниками, актерами, писателями – Борис Панкину дарована эта счастливая возможность. Но он, как духовно мудрый человек, понимает, что это везение свыше дается только тем, кто будет щедро делиться им с другими людьми.
И поэтому пишет свои замечательные книги, в которых рассказывает о встречах с великими представителями человечества.
После прочтения «Карлсона, который живет в каждом доме» я и думать не могла, что жизнь преподнесет мне еще одну встречу с Астрид Линдгрен, которую я теперь зримо представляла с помощью Бориса Панкина.
В последние два-три года в Украине, где я живу, стало очень модным ездить в Стокгольм. Многие писатели и не писатели добираются до Шведской столицы каким-то причудливым и более дешевым путем – через Прибалтику, а далее – на пароме.
Едут из Киева, Одессы, Западной Украины, а возвратившись, с восторгом описывают красоты строгой шведской природы и архитектуры. Слушая эти рассказы, мне нестерпимо захотелось побывать в Стокгольме, и я однажды в сердцах воскликнула: «Хочу в Стокгольм!»
Тот, кто посвящен в премудрости реализации Намерения, хорошо знает, что иногда подобные «вбросы» желания заканчиваются их неожиданным осуществлением.
Через несколько месяцев после неосторожно сказанного слова, на меня, как снег на голову, свалилось неожиданное приглашение в Стокгольм, да еще на полмесяца!
И вот, я лечу самолетом на родину Астрид Линдгрен, гуляю по Старому Городу, любуюсь архитектурой шведской столицы…
Естественно, первый телефонный звонок – Борису Панкину, которого очень хочется повидать.
Голос в телефонной трубке немного грустный – здоровье и возраст подводят.
Увидеться в этот мой приезд у нас так и не получилось, но Борис Дмитриевич живо интересуется моей культурной программой и дает задание – накапливать впечатления от Швеции, чтобы потом сверить их с его мироощущением страны, в которой он живет уже много лет. Так мы сможем в привычном для нас формате он-лайн обменяться впечатлениями.
Так и получилось, что путешествуя по Стокгольму и его окрестностям – сама или с моими знакомыми – я порой смотрела на Швецию глазами Бориса Панкина, задавая себе вопрос – как он относится к тому или другому явлению? Радует ли это его или выводит из себя?
Мысленно представляла дом, в котором он живет. И совсем уж нелегко было представить его в роли обычного пенсионера, который иногда выходит в ближайший маркет за покупками…
Музеи в Стокгольме очень дорогие для жителя Украины. Но мои шведские коллеги нашли «лазейку» для меня – оказывается, можно бесплатно посетить большинство музеев с помощью журналистского удостоверения той или иной страны. А поскольку я всю жизнь проработала корреспондентом центральной прессы, мне удалось совершенно бесплатно посетить потрясающий музей Васа, Королевский дворец, музей Викингов, парк-музей Скансен (туда удалось попасть с некоторым трудом), музей Армии, и другие достопримечательности.
Не пустили безбилетника из Украины только в монументальный Нордический музей.
Однако, главной моей целью было попасть в совершенно необычное место – музей Астрид Линдгрен, который называется в Швеции «Юнибаккен».
Коллеги всячески пытались отговорить меня – попасть туда без билета совершенно нереально, проверено на многих туристах из стран бывшего СССР…
Но образ Карлсона, который…, Пеппи-длинный чулок, Мумии-Троля и других персонажей моего детства заставил забыть о всяком благоразумии, и я отправилась в Юнибаккен с твердой решимостью заплатить пусть даже за самый дорогой билет, если журналисты в музее великой сказочницы не в чести.
Маленький кораблик-паром переправил меня с толпой туристов на живописный остров, где я с трудом отыскала среди других музеев самый детский в мире музей.
Он оказался совсем уж обычным павильоном по сравнению с другими монументальными музеями Швеции. При входе – плакат с персонажами Астрид Линдгрен, где можно сфотографироваться и куда я с готовностью всунула свою мордаху.
Вокруг павильона – забавные округлые камни-валуны, а на кассе – двое молодых неопытных стажеров. Вероятно, мои небесные покровители побеспокоились за меня, и в результате я получила абсолютно бесплатный билет и полные симпатии взоры контролеров, когда они узнали, откуда я прибыла.
Единственное, что строго-настрого было запрещено: это делать фото во время путешествия на сказочной подвесной дороге, о чем я очень жалею.
А дальше я влилась с ватагой пищащих, визжащих и радостно ревущих детишек в залы музея, где в общем-то все было сделано очень условно и примитивно – картонные декорации, чучела персонажей Астрид, воздушные шары и домики, куда непременно хотелось забраться….
Но эта условная реальность не ощущалась, потому что это был мир твоего детства.
Я фотографировала все, что могла, и купила на память для дочери забавный, но безумно дорогой кошелек с мумии-троллями — дорогой только потому, что он продается в музее великой сказочницы…
От самой Астрид Линдгрен в этом музее был только небольшой стенд, посвященный шведской писательнице и стенд истории музея Юнибаккен.
Очень хотелось, чтобы был какой-то отдельный зал, посвященный ее жизни и творчеству, а не только игровые комнаты.
Ведь Астрид Линдгрен, такая, какой ее описал Борис Панкин в своем очерке, была очень умным и глубоким человеком. И это еще раз подтвердилось, когда я перечитывала по возвращению домой «Карлсона, который живет в каждом доме»:
…«Перешагнувшая к концу тысячелетия 90-летний рубеж, уже почти не появлявшаяся на людях, Астрид Линдгрен и осязаемо, и незримо до последних дней присутствовала в повседневной жизни Швеции и каждого шведа. Нечего и говорить, что надо очень постараться, чтобы найти дом, в котором были бы дети, но не было бы ее книг.
Именами ее героев дети и взрослые наделяют и обзывают друг друга. Их облик узнаваемее любой суперзвезды.
Шагнув в театр и кино, ее творения родили целую сцено- и киноиндустрию, неповторимую музыкальную стихию. Песни из кинофильма к «Пеппи- Длинный чулок» звучат как позывные в радио и телепрограммах.
Люди «не прощали» Астрид ее возраста и жаждали ее помощи, совета, терпеливо ждали ответов на письма. . .
. . . Кажется, проголосовав в свое время пусть и почти неприлично малым меньшинством, за вступление в Европейский союз, о чем до сих пор чуть ли не половина населения сожалеет, шведы впервые не послушались свою Астрид. Я спросил ее тогда, как она к этому относится.
— Наверное, я ошиблась, — сказала она смиренным голосом. Но в глазах заплясали знакомые чертики.»
Именно этот отрывок из очерка Бориса Панкина об Астарид Линдгрен кажется мне сегодня наиболее знаковым, потому что первое впечатление от поездки в шведском метро было для меня шоком.
Войдя в вагон, я очутилась в какой-то мультимедийной реальности, в которой плечом к плечу сидели китайцы, арабы, афроамериканцы, русские, шведы и люди других национальностей и рас.
Было ощущение, что ты находишься на какой-то межгалактической космической станции, где бок о бок живут инопланетяне.
Вероятно, Астрид Линдгрен обладала даром предвидения будущего, как это бывает у многих талантливых писателей. Уже тогда она понимала, что стирание границ между государствами, народами и их культурами – опасная вещь, которая может обернуться утратой идентичности того или иного народа, разрушением культурных ценностей и исторического наследия.
Приехав в Стокгольм, каждый нормальный человек мечтает ощутить национальный колорит и увидеть потомков древних викингов. Но колорит сохранился только в архитектуре Старого Города и в музеях, а потомки великих северных людей затерялись в толпе беженцев и мигрантов, беспрепятственно проникающих в Швецию через прозрачные границы Евросоюза.
Но, несмотря ни на что, я счастлива, что смогла еще раз встретиться с Астрид Линдгрен и ее страной, ее миром, о котором так емко написал Борис Панкин в своем очерке:
«…В Швеции и сегодня предпочитают говорить о мире, который она создала, который она нам подарила. И этот, созданный ее гением и фантазией мир, реальней всякой материальной реальности.
Физически — это ее книги, один список которых занял бы пол газетного листа, фильмы и спектакли, поставленные по этим книгам, песни, сочиненные для этих фильмов и просто так.
Духовно — та неповторимая атмосфера, которая окружает ее героев, детей и взрослых, воздух добра, справедливости, любви, взаимопонимания…»
Неисповедимы пути Господни, которые связали меня, Бориса Панкина и Астрид Линдгрен. Это как фрагменты мозаики, которые сложились в любопытную и интересную историю, которой мне радостно поделиться с читателями в связи с 90-летним юбилеем замечательного писателя и журналиста.
