Эвакуированная из Ленинграда
Олеся Чайкина
Галина Сергеевна Зеленкова теперь считает себя томичкой. А когда-то была ленинградкой.
Ей уже далеко за 80, но прошлое не стирается из памяти. Она помнит и войну, и блокаду, и свой приезд в наш город.
Ей уже далеко за 80, но прошлое не стирается из памяти. Она помнит и войну, и блокаду, и свой приезд в наш город.
Такой Галина Зеленкова (на фото слева) приехала в Томск из Ленинграда.
В Томск 15-летняя Галя и ее мама попали в мае
42-го. Перед самой войной, в 41-м, она закончила «семилетку» и собиралась учиться дальше в своей школе. Папа служил в трамвайном парке, мама была домохозяйкой. Галине запомнились довоенные счастливые дни – они всей семьей в выходной гуляли в парке, ходили в зоосад, катались на каруселях.
Галина Сергеевна помнит, как в начале войны все верили привычным лозунгам, что скоро она кончится. Но жизнь стала трудной и голодной почти сразу же. Во время обстрела окраины города, где располагался трамвайный парк, отец Галины был ранен и вскоре умер. Семья осталась без кормильца, без рабочей карточки…
42-го. Перед самой войной, в 41-м, она закончила «семилетку» и собиралась учиться дальше в своей школе. Папа служил в трамвайном парке, мама была домохозяйкой. Галине запомнились довоенные счастливые дни – они всей семьей в выходной гуляли в парке, ходили в зоосад, катались на каруселях.
Галина Сергеевна помнит, как в начале войны все верили привычным лозунгам, что скоро она кончится. Но жизнь стала трудной и голодной почти сразу же. Во время обстрела окраины города, где располагался трамвайный парк, отец Галины был ранен и вскоре умер. Семья осталась без кормильца, без рабочей карточки…
Галя стала сандружинницей, как и многие ленинградские девушки ее возраста. Всю первую, самую страшную, блокадную зиму Галя и ее подруги-старшеклассницы ходили по квартирам, смотрели, кому требуется помощь. Определяли осиротевших детей, приносили самым слабым воду, подавали списки, откуда нужно забрать умерших. На все сил не хватало, ведь в городе не работали телефоны, водопровод, не приезжала «скорая»… И очень часто девчонки ничем не могли уже помочь обитателям очередной квартиры.
В их доме на Нарвском проспекте был организован штаб санитарной дружины, где девушки по очереди дежурили. Галина Сергеевна рассказала, что во время войны их дом уцелел, хотя бомбежки разрушили одно крыло большого старинного здания. Навсегда запомнился хлеб первой блокадной зимы – очень плохой, черный, клейкий, мокрый, такой, что хоть выжимай. Но и его не хватало.
В их доме на Нарвском проспекте был организован штаб санитарной дружины, где девушки по очереди дежурили. Галина Сергеевна рассказала, что во время войны их дом уцелел, хотя бомбежки разрушили одно крыло большого старинного здания. Навсегда запомнился хлеб первой блокадной зимы – очень плохой, черный, клейкий, мокрый, такой, что хоть выжимай. Но и его не хватало.
“
Моя мама всегда была запасливой, и, наверное, мы спаслись благодаря этому, – рассказала Галина Сергеевна. – У нас до войны всегда имелся некоторый резерв продуктов дома. Крупа, макароны… А у папы – радиолюбителя и мастерового человека – остался небольшой запас столярного клея. Из него мы варили студень, приправленный лавровым листом, тоже из старых запасов. Сварили мы все папины ремни, вообще все кожаное, что было в доме…"
Холод и голод – это страшно, но страшнее всего видеть вокруг смерть. Ходить промерзшим городом мимо мертвых тел, которых некому убрать с тротуара. Много ужасов было, вспоминала Галина Сергеевна, но главное – не было и тени мысли, что город сдадут фашистам.
Юная Галина держалась на ногах, а вот мама быстро слабела, и ее надо было спасать. Дядя Гали, работавший на заводе «Электросила», помог им попасть в очередь на эвакуацию в Томск.
Путешествие в Сибирь длилось почти полтора месяца и тоже было очень страшным. Сначала им посчастливилось преодолеть опасный путь по апрельскому, уже слабому ладожскому льду. А после был поезд, битком набитый эвакуированными. Паек в дорогу им дали очень небольшой, запасов уже не осталось. В этом поезде по дороге до Новосибирска от голода и слабости погибло больше половины пассажиров. Умерших снимали с поезда, Галя не знает, кто и как их хоронил…
Юная Галина держалась на ногах, а вот мама быстро слабела, и ее надо было спасать. Дядя Гали, работавший на заводе «Электросила», помог им попасть в очередь на эвакуацию в Томск.
Путешествие в Сибирь длилось почти полтора месяца и тоже было очень страшным. Сначала им посчастливилось преодолеть опасный путь по апрельскому, уже слабому ладожскому льду. А после был поезд, битком набитый эвакуированными. Паек в дорогу им дали очень небольшой, запасов уже не осталось. В этом поезде по дороге до Новосибирска от голода и слабости погибло больше половины пассажиров. Умерших снимали с поезда, Галя не знает, кто и как их хоронил…
Символично, но в Томск они приехали 9 мая 1942 года, за три года до победы. Сибиряки тоже жили трудно, но с едой и дровами тут было получше. Люди вокруг стремились помочь всем чем могли. Мать и дочь сразу же устроились на родной ленинградский завод «Электросила». Тогда там работали практически на казарменном положении. Жили у родни, в тесноте, в старом деревянном доме – таком непривычном после ленинградской архитектуры. В Томске многое казалось ей необычным, например, по городу ездили извозчики, кругом были лужи, мощеных улиц было мало. Но весной было красиво и зелено, а летом все огородничали для приварка…
Когда закончилась война, вышло так, что Галя и ее мама остались в Томске навсегда. Более пятидесяти лет Галина Зеленкова трудилась медсестрой в тубдиспансере, сейчас уже давно на пенсии. А свою награду за заслуги перед Томском она хранит вместе со старыми фото и медалью жителя блокадного Ленинграда.
Когда закончилась война, вышло так, что Галя и ее мама остались в Томске навсегда. Более пятидесяти лет Галина Зеленкова трудилась медсестрой в тубдиспансере, сейчас уже давно на пенсии. А свою награду за заслуги перед Томском она хранит вместе со старыми фото и медалью жителя блокадного Ленинграда.
Редактор
Татьяна Актабаева
Руководитель проекта
Маргарита Вагина
Текст
Татьяна Актабаева, Игорь Тюрин, Светлана Чернозубенко, Вероника Казачек, Оксана Чайковская, Елена Гусева, Алёна Прокина, Сергей Никифоров, Сергей Симонов, Елена Чечнева
Верстка
Юлия Давыдова
