ПУТЕШЕСТВИЕ ПО «НЕТУРИСТИЧЕСКОЙ» СТРАНЕ:
РАСЦВЕЛА ПОД ЕВРОСОЛНЦЕМ
ГРУЗИЯ МОЯ?

По дороге из Телави через Тбилиси в Джавахетию – это отдельный регион на юге, у самой границы с Арменией, космические пейзажи заснеженных гор, обширных долин с сосновыми рощицами и большими озерами, местами подо льдом. Край узких бурных речек. И общей человеческой неустроенности. Села и городки, один только вид которых рвет сердце. Гомбори, Самеба, Гантиади, Цалка. Нищета, едва прикрытая одежонкой приличной бедности. Грязь десятилетиями не мощенных дорог. Множество брошенных, частично разрушенных домов: провалы окон, руины стен, обваленные крыши... Особенно в бывших военных городках Советской Армии. Ну ладно, русские ушли, оставив добротные казармы, штабы, склады и парки для техники. А еще – благоустроенные дома, в которых жили офицеры и их семьи. Чего ж не занять их и не пользоваться? Ну хотя бы недорогой пансионат или военно-спортивный лагерь для молодежи организовали. Как сказал классик в известной кахетинской походной песне: «Картвело, хели хмалс икар», что означает в переводе: "Грузин, бери свой меч". Видимо, не надо. Ни меча, ни тем более – мастерка со шпателем…

Зато не пропустишь взглядом целые ряды роскошных мраморных памятников на местных кладбищах: покойные на них изображены в полный рост и в лучших прижизненных костюмах. Даже если семья не доедала, близких она отправляет в лучший из миров в лучшем виде и с соответствующим оформлением. Чтобы соседи позавидовали.

За годы независимости население Грузии сократилось на 1 миллион 700 тысяч человек. На треть. Конечно, основная часть этих демографических потерь – это те, кто эмигрировал из страны. Но сами-то грузины знают: копить "гробовые" нужно заранее…

*Строчка из стихотворения грузинского поэта, князя Ильи Чавчавадзе, считающаяся кахетинской походной песней. Стала широко известна в Советском Союзе после выхода польского многосерийного фильма «Четыре танкиста и собака», где ее напевает механик-водитель Григорий Саакашвили, однофамилец будущего президента.

В грязной и обшарпанной Ниноцминде, маленьком райцентре с разбитыми дорогами и почти тотальной безработицей, единственный выделяющийся объект - современное здание полиции. Всюду вывески на трех языках – армянском, русском и грузинском. Или просто армянском и русском. Согласно национальной принадлежности и экономических приоритетов.

Ниноцминда почти полностью населена армянами – до границы-то с Арменией рукой подать. Полтора десятка километров. Народ ведет, как здесь принято говорить, торговый образ жизни. Магазинов немного, но вокруг каждого куча прилипал. Подай-принеси-подвинь. Но в основном, конечно, толкутся вокруг "пятака", где стоят их "ласточки" с "петушками"-колпаками на крышах. Часами ждут клиента, которого просто нет, и играют в нарды. Каждое новое лицо для них – повод познакомиться, поболтать "за жизнь" и от нечего делать провести экскурсию отсюда и до ближайшего угла.

- Здесь у нас была швейная фабрика, - Вазген показывает мне рукой на вывеску с названием "Арамани". – Много чего шили – костюмы, пальто всякие.

А что, плодотворная дебютная идея: всего одна дополнительная буква "а" – и продукция местных мастеров швейной машинки и оверлока входит в конкуренцию с итальянским домом прет-о-порте. А уж цены дают ниноцминдским кутюрье несомненное преимущество в этом забеге по полям моды.

Увы, даже ценовой гандикап не помог. Фабрика закрылась.

- Я семь лет в Пензе жил, и зачем только сюда вернулся? - горюет Вазген. - Стою вон, - Вазген поворачивается и показывает на битый "Рено, - вчера аж 12 рублей заработал за целый день.

В Ниноцминде, как и во всей Джавахетии, народ живет в основном за счёт России. Многие местные армяне, говорят, что их чуть ли не 80 процентов, тайком от грузинских властей - это запрещено! - выправили себе второй, армянский, паспорт и ездят с ним на заработки в Россию, пользуясь безвизовым режимом и льготами таможенного союза.

- Я тоже сейчас армянское гражданство оформляю, - признается Вазген. - Ты не поверишь, - смеется он, - многие наши грузины поменяли фамилии на армянские, вспомнили исторические корни, ну что их предки армянами были, и тоже вторые паспорта получили. Сейчас в России зарабатывают.

До 1992 года Ниноцминда называлась Богдановкой и была главным населенным пунктом так называемой Джавахетской Духобории, еще одного островка русского мира в Закавказье. Духоборов, этно-конфессиональную группу русских – такую же, как молокане, староверы, казаки-некрасовцы, - добровольно-принудительно переселили сюда из теплой Таврии в 40-х годах XIX века. Видимо, окружение тогдашнего императора Николая I посчитало: зачем гнать «этих еретиков» в Сибирь, когда здесь еще хуже условия – продуваемое всеми ветрами горное плато, зимой до минус 25 и даже 30, и снег с октября по апрель.

Но духоборы приспособились. Занялись животноводством, начали картошку сажать. Вокруг нынешней Ниноцминды-Богдановки возникло полтора десятка духоборческих сел – Владимировка, Тамбовка, Родионовка, Спасовка, Орловка, Ефремовка…

Теперь от них остались одни названия - в отличие от райцентра деревни переименовывать не стали. Да и зачем? Русских там все равно нет: в середине 90-х все подчистую вернулись на историческую родину.

Последний оплот духоборов – село Гореловка в 12 километрах от Ниноцминды. Там духоборов 130 человек. Это включая полукровок из смешанных семей.

Еду туда по разбитой дороге на попутке, и водитель, армянин Миша, услышав о цели моего визита, сам останавливает у школы:

- Вам сюда!

Русская школа в Гореловке носит имя Льва Толстого. Внутри всюду – в кабинете директора Татьяны Каревой, школьной библиотеке, в коридорах и классах – портреты классика русской и мировой литературы. А еще – печки, которые топятся и перед началом занятий, и во время урока. После 60 лет эпохи советского центрального отопления вернулись, так сказать, к истокам. В классах по 4-5-10 детей. Но ни одного объединенного: чтобы первоклашники со старшими в одном помещении ютились – это ни-ни! Просто погружение в историю какое-то! Начало XX века. Рассказ «Филиппок»…

- А что вы хотите, - объясняет Татьяна Карева. – Школа-то ведь и построена еще тогда. На деньги Льва Николаевича – он передал на ее возведение часть своего гонорара за роман «Воскресение». Конечно, потом ее достраивали и перестраивали неоднократно, но основа осталась. К столетию школы в 2000 году ей присвоили имя Толстого.

Толстой к духоборам вообще относился сердечно. Когда начались очередные гонения власти на них, помог большой группе перебраться в Канаду. Школу вот в Гореловке спонсировал…

- Ну и как русская школа живет в Грузии? – спрашиваю ее директора.

- Очень хорошо, - отвечает Татьяна Карева. - Что бы мы ни попросили, департамент образования нам не отказывает.

- У вас преподавание идет на русском?

- Да, только на русском. Мы ведь русская школа, хотя у нас и армянские дети учатся, и грузинские, и из смешанных семей…

Ахалцихе - региональный (по-нашему областной) центр Самцхе-Джавахетии. Около 16 тысяч жителей (по официальной переписи, в реальности едва ли половина). Из достопримечательностей - старая крепость на горе, которую во время русско-турецкой войны 1828-1829 годов с боем взяла 9-тысячная русская армия генерала Паскевича, разгромив 30-тысячный гарнизон турецкого полководца Киос-Магомет-паши. При Саакашвили в восстановление крепости вбухали уйму денег, представив это фортификационное сооружение как образец грузинской военной доблести. Хотя никаких особых сражений грузин в этом месте в истории не отмечено. Основное население - армяне, турки (до границы с Турцией пара десятков километров).

- Вон она - за той горой, - просвещает меня местный житель Сурен, первым делом сообщивший, что Путин - такой молодец, не дает спуска этим османским янычарам.

Разговариваем с Суреном на площади возле автостанции, где традиционно пасутся бомбилы. Ждут, может, повезет и клиент попадется - например, в пещерный город и монастырь Вардзиа поехать, здесь до него километров семьдесят. Но туристов почти нет.

Другая, кроме крепости, местная достопримечательность – Дом юстиции на этой же площади. Один из тех типовых объектов, которым особенно гордился Саакашвили, представляя его как впечатляющую победу над коррупцией и чиновничьей системой страны.

Захожу внутрь. Интерьер современного кредитно-финансового учреждения. Стойки для обычного обслуживания и сектор ускоренного сервиса. Отдельно – для самообслуживания. Есть даже детский уголок – с кубиками на столах и листочками бумаги и мелками для рисования. Внимательные девушки в блузках и шейных цветных платочках. Как в нашем Сбербанке. Снимать мне не разрешают: тайна частной жизни граждан!

Подобные дворцы из бетона, металла и цветного стекла при Саакашвили появились во всех региональных центрах. Принцип "одного окна". Весь комплекс услуг по регистрации и оформлению документов. Любую справку или свидетельство можно получить за полчаса, максимум за час-полтора. Замечательно! Мечта любого гражданина, который стонет под гнетом бюрократической машины. При открытии этого самого Дома юстиции в Ахалцихе в августе 2012 года Михаил Николозович так и сказал: "Это новое достижение на пути демократического развития страны!"

- Ну да, хорошо, конечно, - почему-то смеются жители сел и поселков, с которыми радуюсь победе над бюрократами. - Только если мы раньше могли получить паспорт, хоть внутренний, хоть заграничный, в райцентре, то при Саакашвили приходилось ехать в столицу региона, потому что в райцентрах для сокращения чиновников закрыли и паспортные столы.

Из Ниноцминды до Ахалцихе почти 120 км по горной дороге. Маршрутка ходит один раз в день утром. Так что приходилось записываться на нее за неделю, а то и две. После отставки Саакашвили паспортные столы и некоторые службы регистрации в районах восстановили. Жители вздохнули. Хоть и не так пафосно, зато более жизненно...

- С коррупцией тоже ерунда получилась, - замечает Автандил, долгое время занимавший высокий пост в Госконтроле (это аналог нашей Счетной палаты). - Когда на городских улицах плитку постоянно перекладывают, вспомнив, что забыли трубу положить, это, конечно, не коррупция, а просто промашка работника. И так три раза. Конечно, взяток сейчас на низовом уровне никто не берет, как это было при Шеварднадзе. И гаишники проезжающих не трясут. Нет коррупции на нижнем уровне - коррупция при Саакашвили стала элитарной. Знаете, что в последние годы моей работы в Госконтроле сверху постоянно поступали заказы: «Проверь вот этого предпринимателя и обязательно найди на него компромат!». Это чтобы арестовать человека и отжать у него бизнес: дескать, деньги для бюджета нужны. Когда я отказался заниматься подобным шантажом, меня просто отправили на пенсию. Как и всех госслужащих старше 50 лет. Мы им мешали беззаконием заниматься.

Ничего не напоминают эти рассказы? Например, призыв некоторых активистов российской либеральной оппозиции провести люстрацию госслужащих, заставших Советский Союз? Вот, оказывается, где корни этого опыта…

Эмзари Цуцхия, владелец гостевого дома - на самом деле это обычный грузинский дом для большой семьи, несколько комнат в котором отведены для приезжих - бывший полицейский. Причем потомственный. Его отец больше сорока лет служил в тогда еще советской милиции. Брат служил уже в грузинской полиции. Сам Эмзари отпахал оперативником 11 лет, дошел до начальника криминальной полиции, замруководителя районного управления. Причем как раз в те годы, когда у власти был Саакашвили.

- И что, полиция в Грузии действительно стала другая?

- Я же как раз застал всю эту реформу, видел, как набирали и обучали новых людей, изменяли систему контроля. Да, полиция теперь совсем другая. Там конкурс огромный, по 5 и более человек на место. В академии полиции из 1000 желающих выбирают 200, причем проверяют всё - и физическую подготовку, и психологические качества. Да много еще чего.

Эмзари вспоминает, что при первом отборе комиссии состояли из кадровиков, юристов, психологов, методологов и прочих хренологов. Популярным был, например, такой научный тест: позвонить на мобильник претендента, стоящего перед отборочной комиссией. Не понравилась мелодия рингтона - всё, давай до свидания!

Я бы со своей мелодией из "Дживса и Вустера" на мобильнике точно не прошел это испытание: "Судя по мелодии, склонен к обману. Может принимать спонтанные и плохо мотивированные решения". Ну или типа того.

Как бы то ни было новых людей в полицию набрали...

- Это правда, что грузинские полицейские теперь не берут взяток?

- Правда. Я вот ни разу не взял.

Эмзари раскрывает мне секрет такой чудесной честности - и это в Грузии, где, брат, каждый каждому как раз брат, сват и кум. Просто боятся, что выгонят, если узнают. Или посадят лет на пять, а то и десять. А узнают обязательно - ведь здесь каждый каждому тот самый брат, сват и кум. Завтра расскажет, что вот дал тому, а тот не отказался. Тут и госинспекция по личному составу подключится...

Терять есть чего. На своей последней должности в 2012 году Эмзари получал 1200 лари, плюс каждый месяц премия 200-300 лари. Да еще бензин оплачивали, телефонные разговоры по мобильнику. В общем, на круг получалось 1600-1700 лари – 700 с лишним долларов. Для Грузии это ну очень неплохая зарплата. Да что там – просто поднебесная! У рядовых полицейских, конечно, поменьше выходит, но тоже не сравнить с заработками учителей или, не дай Бог, медсестер в муниципальной больнице.

Поэтому грузинские гаишники даже при малейшем нарушении составляют протокол, выписывают штраф. Для грузин с их широкой душой этот чуждый европейский подход просто дик. Народу от этого только морока:

- На минуту я не так остановился. Меня тормозят. Раньше я даю ему два, ну пять лари, и мы спокойно разъезжаемся. Он доволен, я доволен. Старинный кавказский обычай! А теперь он 20 минут пишет протокол, потом мне его надо оплатить, столько проблем, и так работы нет, надо крутиться, а тут эта ерунда! - не сговариваясь, жаловались мне в разных уголках страны таксисты, маршруточники, обычные пенсионеры-"чайники", подобравшие случайного пассажира.

- Ну и чего же ты тогда ушел с должности? - спрашиваю бывшего полицейского. - Неужто потому, что власть в 2013 году поменялась?

Эмзари мнется и находит правильный ответ:

- Зарплаты, чтобы содержать семью, а у меня двое детей, всё равно не хватает. Решил поэтому заняться вот этим гостиничным бизнесом. Да и времени стало жалко, детей не видишь: уходил на службу, возвращался через пять дней, а сын уже на два сантиметра подрос. - Эмзари делает характерный жест ладонью и улыбается...

Если чем город Гори и был отмечен в мировой истории, то только тем, что здесь в маленьком съемном домике в единственной комнате с единственной кроватью декабрьским туманным утром 1879 года простая грузинская женщина Екатерина Геладзе родила будущего отца народов, лучшего друга детей и физкультурников, главного знатока в области языкознания и просто вождя и учителя.

Естественно, что главная площадь города, как и главный проспект, носят имя Иосифа Виссарионовича. С трепетом в душе и слезами на глазах иду по ним в сторону грандиозного комплекса. Музей Сталина. На сердце играет «Интернационал». Огромные залы мемориала, отражающего светлый путь верного искровца и созидателя всех побед, пусты. Где организованные группы пионеров и пенсионеров? Это же правый уклон! Просто троцкизьм какой-то! Или вейсманизм-морганизьм проклятый! Может, потому, что билет дороговат. 15 лари. Почти 470 рублей! Но с другой стороны: за эту цену можно еще войти в салон-вагон Кобы, установленный по соседству. И – главное! – посмотреть на ту кровать, где раздался первый крик Сосо, который меньше чем через 30 лет станет сиреной локомотива, мчащего прямиком в социализм.

- А что это за пустующий постамент перед музеем? – спрашиваю пожилого местного жителя, чье отношение к вождю не подлежит сомнению.

- Сюда собирались перенести памятник Сталину, который раньше стоял на центральной площади, - отвечает знаток.

- И где же сейчас этот памятник?

- Кто ж это ведает. Слышал, хранится где-то на складе. Нам говорят, что музей Сталина хотят превратить в музей жертв кровавого "русско-советского тирана".

Старенький телевизор гостевого дома в Гори настроен почему-то исключительно на украинские каналы. Видимо, с ориентацией на постоянных клиентов. Цепляюсь за один, развлекательный, где говорят по-русски со странными вкраплениями мовы.

На экране разгар очередного околомузыкального конкурса типа "Х-фактор" с целым набором грузинских певцов. Перед исполнением вполне нейтральных песен, обращаясь к пышным дивчинам в вышиванках и жеманным членам жюри непонятного пола, то ли полумужчинам, то ли недоженщинам, посланцы из Тбилиси обязательно выступают с политическими заявлениями. Наверное, иначе бы их туда не позвали. Содержание известно: оказывается, в августе 2008-го именно российские войска три дня бомбили центр Цхинвала. Ну и на Донбасс, ясное дело, напал кровавый москальский агрессор.

В жюри и на сцене сопли и слезы. Оператор дает это крупным планом.

Эх, жаль, среди выступающих и судящих нет представителей Литвы, Латвии с Эстонией и, например, унионистов из Кишинева. Получился бы полноразмерный клуб обиженных.

Мифы вечно бывших превращаются в факт истории...

Современная свидомая Украина для властей Грузии, вчерашних, да и нынешних, является важнейшим внешнеполитическим и околоэкономическим партнером. Прямые авиарейсы между Киевом и Тбилиси, Кутаиси и Батуми. Морской паром, который связывает Одессу и Батуми. "Украина и Грузия - две сестры, которые противостоят российскому агрессору" – это уже общее место совместной телепропаганды. Так сказать, союз рыжих. С другой стороны, где еще практичные грузины найдут такой обширный политический отстойник, помойку, куда можно сгружать бывших политиков, сброшенных с местного пьедестала? С некоторой даже гордостью - как нам удалось-то?! - в Грузии перечисляют нынешних украинских членов Кабмина и лиц второго эшелона киевской и региональной власти, которым удалось пристроиться в незалежной.

Какой же опыт, какие достижения передают грузинские бывшие своим украинским нынешним?

Бывшее ордена Ленина объединение «Чиатурмарганец», ныне принадлежащее все тому же вездесущему украинскому олигарху Бене Коломойскому – группе «Приват» передали 75 процентов активов практически даром, за полкопейки-тетри, - уже третий месяц стоит. С 21 января шахты и разрезы закрыли, горняков на 4 месяца отправили в частично оплачиваемый отпуск.

- Когда Саакашвили подарил компанию Коломойскому, а от нее зависит жизнь всего города, говорили, что Беня порядок здесь наведет, - вспоминает знакомый житель Чиатуры Гоча.

Ага. Мудрое экономическое решение: вместо того, чтобы конкурировать на постсоветском пространстве с аналогичными горно-обогатительными комбинатами в Марганце и Никополе, которые тоже принадлежат Коломойскому, создали транснациональную корпорацию, которую заботят отнюдь не грузинские доходы и жизнь шахтеров Чиатуры, а конъюнктура на мировом рынке марганцевой руды. Мартеновские печи в Рустави, куда шло сырье из Чиатуры, стоят погашенными, ну а за рубеж поставлять – это извини-подвинься! Украйна, Украйна, юбер аллес! Как справедливо заметил в своей работе "Империализм, как высшая стадия капитализма" классик ленинизма Владимир Ильич Ленин, любая монополия ведет к застою и загниванию…

Иду гулять по Чиатуре. Необычный, очень живописный город в узкой долине реки Квирила, черной от стоков при обогащении руды. Руины железнодорожного вокзала и поросший травой – сорняки лезут сквозь протершиеся плиты – пассажирский перрон. Отсюда пока еще дважды в день, по утрам и вечерам, ходят разбитые электрички на Кутаиси. На соседних путях стоят пустые вагоны под марганцевую руду. Ждать им погрузки очень долго.

Городской театр без единой афиши – такое впечатление, что артисты вместе с горняками подались по деревням на зимние незапланированные гастроли. Станции канатных дорог, построенных при Сталине и Хрущеве. "Воздушки" здесь вместо трамвая. Сколько их, не знают сами чиатурцы. Десятка полтора, наверное. Проезд в этих пепелацах бесплатный. Линии ведут к шахтам и обогатительным фабрикам на склонах гор и к жилым домам на вершинах. Поднимаюсь к одному из рудников. Вход в него на кочерге.

- Пока у нас ничего. Терпимо, - говорит Гоча. – У многих шахтеров дома в соседних деревнях. Сейчас весна, на земле много работы. Но что будет дальше, никто не знает.

Внизу в скверике возле Дворца культуры мужики играют в карты. По-мелкому. Проигравший бежит за пивом. Это, как я понимаю, сугубо "городские горняки", уже полностью оторвавшиеся от деревенского уклада. На мой вопрос: "Как жизнь?", - следует не нуждающийся в переводе на русский ответ с упоминанием всех половых признаков днепропетровского олигарха и его мамы.

Соседний с Чиатурой город Зестафони. Местный завод ферросплавов, отданный во владение – догадайтесь кому? – ну, конечно, Коломойскому, работает процентов на 15 мощности от силы. Та же самая история: зачем конкурировать с аналогичными заводами Бени в Днепропетровской и Запорожской областях?

В общем, не зря, ох, не зря многие беглые грузины, оставшись без власти, обосновались сейчас на теплых местах в Киеве, Одессе и иных центрах незалежной. Долг платежом красен…

Километрах в семи от Чиатуры есть замечательный природный объект – 40-метровый известняковый монолит. Столп Кацхи, на вершине которого стоит церковь VII века, есть склеп, винный погреб и монашеский скит. А внизу – еще одна церковь и небольшой мужской монастырь. Местные жители так и называют Кацхи – «крепость одиночества».

Меня везут туда здешние хорошие знакомые Сосо и Зури, с которыми первый раз встретился полчаса назад, а впечатление такое, что дружим с детских лет.

Наверх пускают далеко не всех, однако мне отпирают большой навесной замок, и я начинаю карабкаться по обычной подвесной лестнице. Похожей на пожарную. Метров через 15 останавливаюсь. Не то чтобы страшно. Но руки дрожат и дыхалка сбивается. Поворачиваю назад. Как же местный инок отец Максиме туда раньше каждое утро поднимался? Двадцать с лишним лет подряд. А он ведь постарше меня будет.

- Это значит, что ты пока просто не готов, - объясняет Сосо.

Что ж, значит, есть повод вернуться сюда еще раз…

В соседней деревне, она тоже называется Кацхи, жизнь тоже крутится около местной церкви. Ей уже тысяча лет.

Денег на восстановление храма не было, но настоятель отец Амиран обратился к землякам, живущим сейчас в Москве. Земляки, владельцы сети столичных хинкальных, деньгами помогли…

Ранняя весна в Имеретии - это глоток радости для путешественника из северных краев. Когда из полей и виноградников пахнет дымком и, дыша, преет земля после плуга. Когда зацветают миндаль, ткемали, персики и абрикосы, а сами деревья выбрасывают первые робкие листочки, зеленые и липкие...

Кутаиси, административный центр региона, местами имеет вполне деревенский вид. Даже рядом с центром. Хотя его не без пафоса называют «парламентской столицей» Грузии. Позади промышленная слава: тракторы, комбайны, автобусы КАВЗ и грузовики "Колхида". Эта гордость Грузии и, как смеются сами грузины, слезы России. Имея в виду качество и надежность той самой автотехники. Впереди новые, неизведанные перспективы: чтобы подчеркнуть особый статус города, второго по численности в стране, Саакашвили воздвиг в нем здание парламента, как обычно, странное и малость несуразное. В народе объект тут же прозвали «шарикоподшипником» - за схожесть с этим механическим узлом.

Еду туда, на окраину. Местный житель, несмотря на дождь, останавливается, чтобы рассказать горестную историю сооружения.

С новыми парламентским центром сразу все пошло не так. Чтобы расчистить под него площадку, несмотря на массовые протесты, взорвали огромный мемориал воинам-освободителям, то есть грузинам, погибшим в годы Великой Отечественной войны. При взрыве разлетевшимися осколками убило женщину и ребенка, еще несколько человек получили тяжелые ранения.

И самое главное: непонятно, зачем вообще случился этот странный комплекс? Депутаты грузинского парламента приезжают сюда, за 220 километров, очень неохотно, предпочитая проводить заседания в старом здании в Тбилиси.

- Надо было отмыть деньги! – сделали самый разумный вывод сами кутаиссцы.

Подобных нелепых и претенциозных комплексов и украшательств в «парламентской столице» несколько. Например, цветной фонтан на центральной площади. Его возводили по личному проекту Мишико и под его персональным контролем. Суть сооружения – две больших позолоченных лошади сверху, а по бокам, на облицованных туалетной кафельной плиткой разноуровневых постаментах - копии золотых фигурок, найденных при раскопках в близлежащем местечке Вани, где когда-то был античный город. По вечерам струи подсвечивают сиреневыми, розовыми, голубыми и желтыми лампочками. Что хотел сказать данным гидроукрашением Саакашвили – напомнить про тесную связь Грузии с Европой или просто похвастаться богатствами земли Колхиды? – неизвестно. Сие есть тайна великая.

Но грузины, народ остроумный, а уж жители Кутаиси в особенности, едко высмеивая и новый парламентский комплекс, и претенциозный фонтан имени Саакашвили, и зеленую крышу восстановленного древнего Храма Баграта, показывают на городской театр – он был открыт в 1953 году и возводили его военнопленные:

- В Кутаиси единственное приличное здание – и то построили немцы…

Ну это они скромничают, конечно. В Кутаиси немало замечательных, как-то по особенному уютных уголков.

Парк влюбленных и Белый мост через Риони – металлические фермы для него сделаны в мастерской Гюстава Эйфеля, того самого. Их привезли морем из Марселя.

Почти 60-летняя канатная дорога в гору, на другой берег реки. Трогательные вагончики со скрипучими дверями, которые пожилые кондукторы закрывают на шпингалет.

Бывший еврейский квартал – в советские времена здесь, уверяют, можно было купить что угодно. Хоть танк. Квартал бывший, но аж с тремя синагогами – одну не так давно восстановили на деньги российского олигарха, бывшего сокового короля и одного из основателей «Вимм-Билль-Данна» Давида Якобашвили.

Возле первой городской школы – до революции это была гимназия, в которой учился Владимир Маяковский, его родной городок Багдати совсем недалеко, - останавливаю нескольких школьников и школьниц прямо у маленького памятника юному агитатору, горлану, главарю.

- Вы знаете, какой великий русский поэт здесь учился?

Девчонки и пацаны мнутся, видно, что имя Маяковского, которого называю, им ни о чем не говорит. Ну ясное дело: школа-то носит имя грузинского поэта Акакия Церетели, который тоже тут учился и чей масштаб творчества никак не сравнить с каким-то там Маяковским. Вот и памятник Акакию у центрального входа учебного заведения раза в два больше…

- А вы знаете, что мы находимся в Сапичхия – когда-то самом криминальном городском квартале Грузии? Из 150 грузинских воров в законе 80 произошли из этого района. Ну сейчас-то уже нет – их при Саакашвили или посадили, или постреляли, - с какой-то странной гордостью докладывает мне внешнюю диспозицию Георгий, хозяин кутаисской мини-гостиницы "Эдеми" (то есть "Рай") в бывшем особняке князя Хмаладзе. Георгий по профессии врач-отоларинголог, и любопытный его рассказ, как лобный рефлектор, высвечивает все тайные углы и пазухи местной жизни, и, как петля для удаления полипов, точен и остр.

- Некоторые люди в России уверены, что при Саакашвили страна сильно расцвела. Говорят даже про грузинское "экономическое чудо"…

- С экономической точки зрения Грузия живет, как в известном анекдоте:

"В небольшом городе в отеле появляется гость и просит номер, сразу вручая хозяину 100 долларов. Хозяин отправляет его вместе с горничной выбрать комнату, а сам бежит отдать долг мяснику. Мясник, получив 100 баксов, радостно спешит к сапожнику, которому задолжал за туфли жены и дочки. Сапожник с теми же 100 долларами идет к электрику, который ему поменял проводку. Электрик идет к проститутке, которая обслуживала его в долг. Наконец, проститутка бежит к хозяину отеля: "У него жила моя сестра, я обещала деньги потом заплатить!". В это время со второго этажа спускается недовольный постоялец и говорит: "Нет, мне у вас ни один номер не подходит!". Хозяин возвращает ему 100 долларов. Все расходятся, все довольны".

- Вот и мы так же, - смеется Георгий. - Живем небогато, но все грузины с оптимизмом смотрят в будущее и ждут, когда появится новый постоялец...

Отношение к бывшему президенту в стране противоречивое и фрагментарное. Причем прямо противоположные оценки странным образом уживаются в одной голове. Единого образа Саакашвили как мудрого, хотя и строгого правителя или, наоборот, краснобая и позера в народе не существует. Только что мой собеседник вроде бы хвалил Мишико: "Пенсии повысил… полицию сделал нормальной… при нем бандитов прижали!.. он собрал воедино страну, которую при Шеварднадзе полностью растащили!". И тут же, без паузы: "Этот (далее следует народное название мужского контрацептива) только болтал".

А ведь и в самом деле. Режим Саакашвили с энтузиазмом занимался витринами и фасадами, но не рабочими местами. Процветала политика и экономика демонстрационного типа. Несколько показательных строек за счет международной финансовой помощи и кредитов.

Яркие фантики и в самом деле производят на приезжих впечатление.

Отличная дорога Тбилиси-Гори-Кутаиси-Батуми, уже участками построенная на деньги Международного банка, – как долг отдавать будут, никто не задумывается. Бетонные отбойники, две полосы в каждую сторону, тоннели, мосты и развязки, не АЗС, а архитектурные шедевры. Но при этом полупустая. Возить по ней нечего и некуда. Одно хорошо: при такой незначительной нагрузке дорожное полотно дольше сохраняется. А сбоку разбитые в хлам проселки с асфальтом, положенным еще при советской власти. Сейчас их состояние - будто колонна танков прошла. Вполне органичны здесь проржавевшие "москвичи", "нивы" и "копейки". И даже невесть как сохранившиеся "козлы" - ГАЗ-69. И какими-то пришельцами из иной вселенной кажутся на этих лунных трассах навороченные импортные лимузины полицейских...

Дворцы юстиции и полицейские управления. Роскошные отели. Гоночный автотрек в Рустави. Новенький аэропорт "Мимино" в Телави без единого рейса... Еще примерно пяток-десяток таких же образцово-выставочных объектов.

Например, проект нового глубоководного порта в Анаклии в нескольких километрах от абхазской границы, о котором торжественно объявил Саакашвили в 2012 году. Город с небоскребами и международным финансовым центром не хуже, чем в Гонконге и Сингапуре. Миллиарды иностраннных инвестиций. Экономический рай на юге Кавказа. Конечный пункт китайского шелкового пути в обход России. Нью-Васюки, воплощенные в жизнь...

И ведь начали уже было осуществлять эту мечту – в местечке Лазика неподалеку появились сваебойные механизмы и мощные бульдозеры и экскаваторы. Но тут Саакашвили отправили в отставку. Все вдруг прозрели: а зачем нужно такое чудо чудесное? Не менее глубоководный грузинский порт Поти простаивает. Там полно свободных мощностей, и железная дорога имеется. Ау-у-у! В итоге о проекте "нового порта и города будущего" забыли. Зато в Анаклию перекочевал из ставшего российским Крыма фестиваль "Казантип" с полностью соответствующему прежнему замыслу набором заманчивых грудок и голых поп.

Жителям Грузии от всей этой фантастичесакой показухи, от этих потемкинск.., извините, "саакашвиливских деревень из цветного стекла и металла ни холодно ни жарко. Они вне реальной жизни. В итоге лоск уже местами спадает: облезает штукатурка, дороги каждые полгода ремонтируют, вбухивая туда все новые и новые зарубежные кредиты. Но ведь кто-то же в этот аттракцион невиданной щедрости в долг верит и вспоминает времена Михаила Николозовича с тоской и умилением…

- Это значит, что Саакашаили может вернуться во власть и снова въехать в Тбилиси на белом коне. Стать, так сказать, новым Мишико-Строителем? - спрашиваю всех подряд грузин, с которыми встречаюсь в поездке.

Ответ типовой:

- Это вряд ли. У нас многие помнят, как он посадил в тюрьмы, причем совершенно ни за что, многие тысячи людей. Как разругался с Россией, пообещав Грузии светлые европейские перспективы и общее процветание. Как втянул страну в войну и потерял пятую часть территории. Хотя, - тут мои собеседники задумываются, - если в Грузии дела так дальше пойдут, всяко может случиться…

Пока же, как говорится в шуточном тесте на знание грузинского языка (сами грузины считают, что только они могут это выговорить) "бахахи цхалши хихинебс", что в переводе означает "лягушка квакает в болоте". В Грузии с некоторым изумлением наблюдают, как их бывший выступает с киевско-одесских трибун и еще больше удивляются тем украинским жителям, которые его слушают, раскрыв рот, и, похоже, даже верят Мишико.

Еще только собирался в Грузию, а знакомые девушки цветущего возраста, определяемого формулировкой «опять уж замуж невтерпеж», одолевали расспросами: «А нам можно туда ехать? В смысле: одной… Это не опасно?».

Ну что вам, дорогие красавицы, которые давно на выданье, ответить? Можно! Летите! Вас там сильно ждут!

Леван, водитель маршрутки в Кутаиси, мужик, что называется, в полном расцвете сил:

- Уже семь лет живу в этой тюрьме. А что, - Леван смотрит на мое удивление, - Грузия сейчас это тюрьма. Жить невозможно, одно мучение...

Леван мечтательно закатывает глаза:

- Вот я пятнадцать лет жил в России, в Кисловодске. То была жизнь! Красиво, отдыхающих сколько. А здесь...

- А чего вернулся тогда?

- Жена не разрешала там прописаться. Говорит, русские женщины очень грузин любят. Уведут тебя, а я здесь что, одна с детьми останусь? Эх, - Леван на ходу склоняется к моему уху так, что начинаю бояться за судьбу пассажиров маршрутки, - раньше грузинские женщины были стройные, а сейчас их всех разнесло, на стул не помещаются!

- Это почему?

- Много хлеба едят. Один хлеб! Потому что хлеб сейчас самая дешевая еда... Ну я ж говорю, живу в тюрьме...

Городок Абаша примерно на полпути из Кутаиси в Зугдиди, славный тем, что здесь родился грузинский классик, поэт и драматург Константин Гамсахурдия, отец будущего первого президента независимой Грузии Звиада Гамсахурдия.

А еще тем, что побывавший здесь в начале 60-х Никита Хрущев распробовал кукурузные лепешки с сыром – мчади. И, как гласит местная легенда, так они ему понравились, что Хрущев именно отсюда дал старт знаменитой кукурузной кампании, когда "царица полей" начала внедряться повсеместно - от субтропиков до полярного круга.

Хотя исторически эта байка и не подверждается –кукурузная кампания началась раньше лет на десять, но почему бы и не подыграть абашевцам, вспомнив популярную припевку тех времен. И то маленькая радость в менгрельской глубинке:

"Не за то люблю, что стан твой узок,
Что глаза с отливом голубым,
А за то, что сеешь кукурузу
Методом квадратно-гнездовым"?

Сейчас Абаша пребывает в глубочайшей, как ущелья Кавказа, пропасти. Руины перерабатывающих цехов с черными провалами окон. Пустые, как местный элеватор, глаза мужиков, слоняющихся возле новенького торгового центра. Полная безнадега....

Следующий по пути городок Хоби, славный своим лавровым листом и мандаринами. Добротные двухэтажные дома в четыре-пять окон. Многие, впрочем, требуют ремонта: краска пооблезла, фасады облупились. Но денег на это нет. На участках все те же лавровые кусты и мандариновые деревца. Сбывать товар некуда.

Этот район – предгорная Менгрелия и Нижняя Сванетия – был практическеи единственным в Советском Союзе, где раньше выращивали чай. Ну еще чуть-чуть сажали в Краснодарском крае, но там крохи. А здесь все предгорья занимали чайные плантации. И где это всё теперь?

В сливающемся с Зугдиди пригородном селе Рухи (по-грузински это означает "серый") серые от цементной пыли и бетонной крошки развалины бывшей чаеразвесочной фабрики. Когда-то в Рухи был крупнейший в СССР чаеводческий совхоз. Теперь все плантации вырубили, засадив их орехом. А что, фундук - не чай, неприхотлив, особого ухода не требует и стоит 5 лари (150 рублей) килограмм.

В общем, грузинскому чаю досталось на орехи...

Покупаю на рынке яблоки. Они тут на любой вкус. Выбираю красные грузинские - с чуть помятым бочком и небольшим дефектом кожуры. За 2 лари килограмм. Примерно 60 рублей на российские деньги. Плоды хоть и прошлогодние, а надкусишь – сок брызжет во все стороны…

- Этих не хотите? - молодая продавщица, легко определив во мне иностранца, но ошибшись в стране происхождения, с усмешкой показывает на соседние зеленые, гладко-восковые польские, за 3 лари.

- Нет, не хочу. Мне ведь на еду, а не на трехгодичное хранение…

В Грузии можно есть везде - и в дорогом ресторане, и в самой затрапезной забегаловке с пластиковыми столами, причем в забегаловке часто даже вкуснее бывает. Потому что здесь столуются свои, а от них, если что, в лобио такое хачапури можно получить, что губы еще долго будут в ткемали кривиться...

В самом центре Зугдиди - в так сказать, коронном потребительском месте - большой ресторан. Заскакиваю перекусить. Прошу что-нибудь местного. Самого простого. Бойко говорящая по-английски официантка предлагает мне сэндвич. Это вместо харчо и кукурузных лепешек мчади. Фу-у-у! А еще в меню есть бигмак и гамбургер. Вместо тархуна, боржоми и набеглави - кока-кола, спрайт и прочая импортная кислота.

Как они вообще могли допустить такое?! Как стал возможен фастфуд в стране, где национальная кухня с исключительными традициями?! Вах!

Или это тоже следствие благотворной ассоциации с Европой?

В Зугдиди встречаю беженца из Абхазии. Те, кто приехал в 1993 году из Сухуми, более-менее уже устроились, но Гига жил в Гали, в приграничном районе, который до 2008 года частично был под грузинским контролем. Поэтому, рассказывает Гига, отчаянно при том жестикулируя, ушел в том, что было на нем. Устроился у дальних родственников, которые приютили его в подсобке. Сейчас подрабатывает на местном рынке, подвозит мешки с товаром от машин до прилавка.

Еще одна жертва кровавого, затянувшегося на долгие годы передела границ и земель бывшего нераздельного и единого Советского Союза...

На следующий день с мужем хозяйки гостевого дома Автандилом едем на грузино-абхазскую границу. Километров в семи от Зугдиди. Для абхазов это государственная граница, грузины считают ее административной между Зугдидским районом и "временно оккупированной" абхазской автономией. Поэтому на той, абхазской, стороне службу несут российские погранцы. По согласованию с властями в Сухуми. А на этой – грузинская военная полиция. Символика пополам с политесом. Грузия принципиально не держит здесь прикордонников.

Метров за 800 до рубежа пост полиции, на этот раз гражданской, и несколько машин, ожидающих людей с той стороны. Здесь же две брички - на них за символическую плату можно переехать в Абхазию или вернуться обратно. Полицейский из участка, увидев мою камеру, машет рукой: дескать, нельзя снимать. Делаю вид, что послушался, и подхожу поближе. В кобуре у грузинского копа новое табельное оружие - внушительный пистолет "Иерихон" израильского производства.

На пятачке возле полицейского домика маются от безделья наблюдатели из мониторинговой миссии ЕС. Один из наблюдателей, Джулио Савино, он в том числе отвечает в группе за контакты со СМИ, охотно наговаривает на камеру какие-то общие слова: "мир… дружба… жвачка… за всё хорошее и против всего плохого…". И чего они тут вообще делают? Абхазия и Южная Осетия полномочий этой миссии не признают, на свою территорию не пускают. Хотя, с другой стороны… Тепло, мандарины, вина хоть залейся…

Перед мостом через Ингури - это уже сам рубеж, разделяющий Грузию и Абхазию, пост военной полиции. Бойцы в летнем натовском камуфляже и с натовскими карабинами М-4.

- "Калаши", значит, уже не используете, - спрашиваю бойца постарше, он контрактник.

- Ну есть и "калаши", а у нас вот это, - с какой-то странной интонацией отвечает тот, брезгливо поджимая губы.

Предлагаю ему и напарнику сфотографироваться. Видно, что им очень хочется, поправляют каски, оглаживают камуфляж. Но отказываются. Уж я к ним и так, и этак, со словами и без слов, но вот же, ни в какую. И чего боятся? А, понятно: из окна казармы за ними наблюдает офицер. Ну типа шалун уж протянул мне пальчик, а мать грозит ему в окно...

Вместе с моим провожатым идем по мосту через пограничную Ингури в сторону "оккупированной территории". До родных "зеленых беретов" остается каких-то 200-300 метров, когда я попадаю в зону абхазской сотовой связи и объятия грузинских полицейских, догнавших нас на белом внедорожнике. Очухались родные! Мой мобильный оператор заботливо предупреждает: скидок нет, цены на звонки, СМС и интернет почти в 3 раза дороже, чем в Грузии, "рекомендуем пользоваться интернетом в зонах вай-фай...". А грузинские копы с не меньшей любезностью просят сесть в машину, распахивая дверцу, поддерживая фоторюкзак и подталкивая внутрь белозубыми улыбками. Ну не полиция, а смольный институт какой-то!

- Пожалуйста, поедем с нами! Вы поймите, мы просто боимся за безопасность иностранца! – это они, видимо, намекают, что при встрече с суровыми росийскими погранцами гражданину РФ грозят страшная кара и пытки симпатичной прапорщицы в кокетливом берете.

Что ж, нельзя отказывать в просьбе таким любезным хозяевам. Едем. В участке беседа приобретает еще более теплый характер. Славные ребята. Чай, кофе, потанцуем...

И в самом деле не соврали: на нынешнюю грузинскую полицию не намолишься!

Скажу честно, очень радует, что уже много лет на этом рубеже спокойно. Что из Гальского района Абхазии тамошние жители вполне свободно могут попасть в Грузию, где у многих родственники и друзья. Что грузины в рекордные сроки – за какие-то четыре месяца – построили в нескольких километрах от погранперехода большой торговый центр, а в соседнем селе ударно возводят огромную многопрофильную больницу с самым современным оборудованием. Все это за счет средств государственного Фонда развития Грузии.

- С чего бы это вдруг? Зачем такой торговый комплекс в вашей глухомани? – спрашиваю представителя Фонда, руководителя торгового комплекса Мамуку Меунаргия.

- Мы хотим создать условия для покупателей здесь в Зугдиди, такие оазисные места, чтобы люди могли приезжать, брать, что им надо. Чтобы людям жилось лучше и чтобы зарабатывали, - очень аккуратно, подбирая правильные слова, отвечает тот.

Ни слова про соседнюю Абхазию! Но мы-то понимаем: в Грузии сейчас пытаются лечить раны войны с помощью торговли. А почему бы и нет?

Город Поти, главный грузинский порт, встречает гудками старенького маневрового тепловоза. Это значит, к стенке встал турецкий контейнеровоз. Великое событие! Впервые за все время передвижения по Грузии вижу товарный состав. Аж из 15 вагонов. Нет, я и раньше замечал грузовые вагоны, но они стояли без очевидного намерения тронуться.

Хотя и в Поти железнодорожное сообщение вряд ли назовешь интенсивным. Проржавевшие рельсы и прогнившие шпалы. Коровы прямо на путях...

Состояние экономики любой страны, как ни крути и как ни ссылайся на высокие цифровые технологии, все еще определяется объемом грузоперевозок. Пшеницу или нефть по оптоволокну не перекачаешь.

По преданию, здесь, в устье Риони к берегу причалили аргонавты, прибывшие в древнюю Колхиду за золотым руном. Но то дела давно минувших дней. А сейчас, в Поти только плавучий ресторан у места легендарной высадки. «Арго», о каких потерях плачет птица встречная (муз. А.Басилая, слова Ю.Ряшенцева, исполняет ансамбль «Иверия»)?

Вместе с Тамази Гватуа, местным старожилом логистики, совершаем небольшую экскурсию по грузовым терминалам. Возле них на обочине замерли автотягачи с прицепами – ждут, вдруг удастся зацепить груз.

- И скольку ждать? – спрашиваю Тамази.

- Кто ж его знает. Иногда несколько дней, а иногда и неделями груза нет.

Такое же унылое, как и по всей стране, положение в этих морских воротах Грузии. Раньше хоть не одним портом жили. В советские времена в Поти размещалась крупная военно-морская база Черноморского флота с командующим в звании не ниже контр-адмирала. Из тогдашнего 70-тысячного населения города 25 тысяч были русские - офицеры и члены их семей, рабочие и инженеры иногочисленных заводов и фабрик - судостроительного, где делали корабли на подводных крыльях, знаменитые "Кометы" и "Колхиды", судоремонтного, механизации гидрологии, деревообрабатывающего… Две лучшие городские школы, третья и четвертая, так и назывались - "русские". Школы остались, превратившись в грузинские, а предприятия закрылись за ненадобностью для нового типа экономики, который внедрялся при Саакашвили.

- Да, хорошо мы жили, дружно, - вздыхает Тамази. - Вместе работали, вместе отдыхали. Даже дрались вместе на танцах в парке.

Тамази вспоминает славные битвы минувших дней. Как году примерно в 1983-1984 в парке случилась грандиозная махаловка с ливийскими курсантами из учебного центра при военно-морской базе. Горячие моряки из Джамахирии пристали к местной девушке, и тут на ее защиту плечом к плечу встали грузины и русские.

- Как же мы их отмудохали, мля..., - радостно рассказывает Тамази. Горячие арабские парни уже подсчитывали синяки и раны, когда к ним на подмогу прибыла сотня соплеменников. И тут подтянулся спецназ ВМФ. С тех пор отлежавших в лазарете и вылечившихся ливийских морячков - а что, медицина-то на флоте была отменная! - перестали выпускать в город...

- Интересно жили, - снова вздыхает Тамази. - Не то, что сейчас. Скучно живем...

Таких легенд и баек в Поти хоть отбавляй. И старых, и совсем новых.

Рассказывают, что когда в августе 2008-го в город вошли российские войска, командовавший ими полковник остановил колонну возле третьей школы, слез с танка, поцеловал кирпичную стену и заплакал. В этой школе полковник когда-то учился. А потом, когда русские ушли, полковника якобы сняли с должности. За неправильное поведение и нарушение дисциплины…

Так в грузинской душе трансформируется вера в добро, справедливость и представления о дружбе и чести. И совсем неважно, что разведгруппа российской армии была в городе меньше двух суток, да и имени некоего полковника, выпускника школы, никто не знает. Мифы сильны не правдой, а своей красотой.

- А русские в Поти остались? – спрашиваю моего гида.

- Какие-то остались, но очень мало. И чего уехали – их здесь никто не обижал…

Ох уж эта загадочная и иррациональная русская душа. Вот, например, в соседнем курортном поселке Григолети – это в 10 километрах от Поти, была большая русская община старообрядцев, относящих себя к так называемой Русской древлеправославной церкви (РДЦ). Жили они там 200 лет, но большинство уехало в Россию еще в начале 90-х. Испугались гонений новой грузинской власти. Оставшиеся вроде бы никуда не собирались и вдруг после войны 2008 года больше 100 человек, взрослые, малолетние дети, в одночасье снялись и с тем, что могли унести в руках, двинули в сторону абхазской границы. Там их встретили, хотя и не ждали. Погрузили в БТРы и переправили в Россию.

Что случилось? Почему так срочно побежали? Внятно староверы объяснить не могли. Больше всего не понравилось им, что в школе русский сегмент сокращают. Дети должны учиться на родном языке! Это причина для возвращения на Родину или как?

Сейчас в Григолети осталось всего несколько русских В основном пожилые люди, которые не решился бросить дом и имущество и отправиться в неизвестность. И еще те, кто успел за это время создать смешанные семьи…

- Может, вы там передадите в Москве, что нам церковь нужна, - обращается ко мне Надя Гугелия, которая привезла на рынок в Зугдиди петухов на продажу. – А то нам совсем тоскливо…

Батуми - визитная карточка Грузии времен расцвета режима Саакашвили. Помпезные дворцы - фаллические гостиницы во многие десятки этажей. Загадочные памятники в стилистике авангарно-механической скульптуры, когда обозначающие мужчину и женщину проволочные фигуры движутся по механическому кругу, постепенно приближаясь друг к другу, чтобы в итоге слиться, обозначая то ли просто любовь, то ли акт полового соития в его металлическом варианте.

Странные сооружения типа башни грузинского алфавита с недействующим рестораном наверху, с которой сейчас не знают, что делать.

Канатная дорога "Арго" - ее открыли как раз накануне отставки Саакашвили. Это объект чисто туристический. Потому что на верхней станции ничего нет. Кроме обзорной площадки с тремя трубами для наблюдения за пейзажем (1 лари за просмотр), сувенирного магазина и дорогушего ресторана, где чашка кофе стоит, как обед из двух блюд в среднем грузинском заведении общепита.

Наконец, многочисленные казино и иные игорно-азартные заведения. Этакий Гонконг, Макао и Лас-Вегас в одном лице. Точнее, их имитация. Будто посетил Диснейленд: вроде бы все есть, но какое-то ненастоящее.

При том после грубых вмешательств в ткань старого Батуми, кажется, безвозвратно утерян его романтический дух. Дух тихих зеленых уголков и уютных кофеен. Дух спокойной размеренной жизни приморского курорта. Даже Пионерский парк, бывший городской сад, с его мамашами, детскими колясками, велосипедами и самокатами умудрились втянуть в политиканство. Теперь место многолетнего отдыха батумцев названо в честь странной даты - 6 мая, когда в 2004 году Аджарию покинули ее многолетний лидер Аслан Абашидзе и его сын. Великое, конечно, историческое событие!

Другие страны, узнав об этой плодотворной грузинской идее со специфическим амбре, нервно курят в сторонке. Потому что просто, грубо, зримо. Любые недострои, недостатки архитектуры и туристической инфраструктуры после первой, ну максимум второй уходят на задний план и становятся совершенно несущественными.

Хотя в чем дело? Передовой опыт – в международные массы! В России можно открыть Дом водки, в Армении - коньяка, во Франции - кальвадоса, в Англии - бренди и так далее. Главное - не понижать градус.

- Какую из стран, где мы с тобой были, напоминает тебе Грузия? – спросила меня жена.

- Советский Союз, - честно ответил я. - Именно там мы были, и именно на него до боли похожи некоторые черты современной Грузии, как бы она ни хотела оттуда сбежать.

Сажусь на старый, с трещинами в стеклах, протертыми сидениями, ворчащий и дребезжащий на батумской брусчатке китайский автобус Zonda bus. Свое они на родине давно отходили, окупились несколько раз, но зачем добру пропадать? В независимой Грузии сгодится и этот автохлам... Отъезжаю в сторону, буквально 5 минут, чуть дальше от прибрежных эспланад, и попадаю в Батуми местных жителей. В микрорайоны почерневших от времени, облупленных и изгвазданных хрущоб. С изгаженными подъездами, окнами в траурной кайме потеков, с раскрошившимися ступенями и висящими на честном слове балконами. Они 50 лет не видели ремонта, разве что кое-где внешние панели обшиты металлическими гофрированными листами - убогим подражанием новомодному сайдингу.

Всё как в любом захудалом городишке большинства бывших республик СССР...

И чего, спрашивается, внешний марафет наводили? Для кого и зачем был нужен яркий макияж на потертом лице при изношенном городском организме?

Спрашиваете, для кого Батуми прихорашивался?

А вот для кого!

Бессчисленное множество казино и отелей при них предназначено для гостей из соседней Турции – до пограничного перехода Сарпи рукой подать. Турки приезжают в этот мир азарта и чистогана на выходные. Зачем им пляж, когда есть ломберные столы и рулетка?

Ну а те, кто остаются, сконцентрированы вокруг старой мечети в старом городе. Здесь сплошные обменные пункты, турецкие рестораны, парикмахерские и прочие заведения, в которых охотно принимают турецкие лиры. Турецкая речь слышна чаще, чем грузинский гортанный говор.

Аджария и прилегающие районы быстро отуречиваются. И даже обосманиваются-обэрдоганиваются. В гостиницах в Поти и Батуми десятки турецких каналов - от невинных советов садоводам и домохозяйкам до эпических кинополотен о славном имперско-османском прошлом. Куча и религиозных каналов с нескончаемым намазом.

Спешу в Международный Аэропорт в Батуми, еще одно достижение имени Саакашвили. Гибрид помпы со стеклянным куполом и функциональной бессмысленности. После кордона безопасности сразу попадаю в накопитель, где ни туалета, ни буфета. Даже элементарного кофейного автомата нет. Вай-фай здесь тоже отсутствует.

- А у нас здесь так, - смеются девушки из службы безопасности. - Это же турки строили. Они предусмотрели только один туалет в зоне ожидания – в той части, где пассажиры международного рейса. Ну на Стамбул который…

Впрочем, симпатичная грузинская секьюрити легко идет тебе навстречу и спокойно выпускает обратно в общий зал, где имеются минимальные услуги аэропортовского сервиса.

- Потом пройдете сканер еще раз, - предупреждает она.

Сканер-то пройти нетрудно и вернуться в зал ожидания. Но вот будет ли еше одна попытка у Грузии? Пройдет ли проверку страна и успеет ли на свой рейс?