Алексей Горшенев: о брате Михаиле, воссоединении «Короля и Шута» и втором сезоне сериала
Алексей Горшенев. Фото: Евгения Гусева
Создатель группы «Горшенев» Алексей Горшенев рассказал в интервью Андрею Горбунову о продолжении сериала «Король и Шут», соперничестве с братом, жизни дочери Михаила Горшенева, концерте памяти Горшка и многом другом. Читайте подробности на Афише KP.RU.
Про концерт «Песни брата» и детство
– 19 июля 2023 в VK Stadium в Москве пройдет концерт «Песни брата», посвященный памяти Михаила Горшенева. С какими чувствами поете эти композиции?
– Мы понимаем, что все уйдем, и не должны находиться в какой-то черной субботе постоянной. Нет, это открылась дверь и – Мишка, здорово, давай с нами вместе петь. Я в некоторых композициях иногда пытаюсь петь, как Мишка. Для меня это погружение в Мишкин мир, он для меня свой и, возможно, это кому-то покажется интересным. Но не делаю акцент на этом, ни в коем случае. Здесь Мишка должен остаться один, должен быть не подражаем никем, это важно.
– Мне казалось, что у вас неосознанно это происходит, когда вы начинаете петь песни Михаила, что так получается само собой.
– В данном случае некоторые композиции я исполняю осознанно. Но это опять же не игра вокала и не игра в память. Это духовная близость плюс актерская тема.
– Ваш папа в молодости тоже занимался музыкой. На праздниках семейных втроем что-то пели?
– Мы с Мишкой переглядывались и не понимали – петь или не петь? Мама садилась за фортепиано и отец пел какие-то вещи. Баритоновая тема, и она такая, знаете, очень, как говорил Мишка, магомаевская. Если бы отец пошел в музыкальную индустрию, и вы бы услышали его голос, тогда бы поняли.
Про соперничество с братом
– У вас с Михаилом было соперничество музыкальное? Старались друг друга как-то показать, кто чего добился, кто круче?
– Конечно, было, но это не были какие-то сожаления. Это не спорт, и здесь кому что дано. В песенном жанре же не только вокал, есть текстовая нагрузка, аранжировки. Нам было дано делать какие-то мелодические ходы без каких-то проблем. Из этого всего создаются песни, из песен создается видение мира. Потом это все нужно переложить на сцену, и здесь у каждого свой путь.
У нас разные жанровые вещи. Я не имею отношения к панк-року и к бурному веселью на сцене. Мишка был король хардкора. Это движение энергетики, ломающее стены и предлагающее тебе вызов определенный. Я же более лирично-темный герой. На одном «Нашествии» меня назвали Черный принц. Если мы будем говорить о форматах жанрового такого, типа панк-рок или еще что-то такое, всякие вещи делить, то здесь мы не можем спорить с друг другом – ты лучше, а ты хуже. Это абсолютно разные вещи. Мы не можем сравнивать драму и комедию. Это все наше, это все мы.
Про конфликты Андрея Князева и «Северного флота»
– Как вам удается общаться и с Андреем Князевым, и с «Северным флотом» и не поссориться ни с кем из них?
– Я не очень конфликтный человек. Мне делить с ними ничего. Они были в одном коллективе. Любой человек, находившийся в какой-то команде, поссорится с другим человеком. Они обмениваются энергией, и им деваться некуда. Мы всегда кусаем ближнего. Поэтому у них накопилось много неприязни, поэтому им тяжело делить огород под названием «Король и Шут», и они все двигают забор. Это нормально, это жизнь.
Как родственник, как друг и тех, и тех, я здесь абсолютно как чистый лист. Имею свое мнение к каждому берегу – и к «Северному флоту», и к Андрею. Кто-то прав в этом случае, а в этом не очень. Меня это не очень волнует, я просто живу. Не стремлюсь ничего ни у кого отвоевывать, доказывать, показывать, улыбаться, либо не улыбаться. Если я вижу, что человек поступает не очень, я об этом говорю, если у меня спрашивают. Не лезу с тяпкой вперед, мне это неинтересно. Ребята все хорошие – и те, и те, пусть они варятся в меру своей испорченности.
– Вас могут привлекать в качестве третейского судьи? Например, Алексей, скажи Князю или скажи Ренегату, что он здесь неправ?
– Такого не было никогда. Мы все вместе существовали как малая семья. Все всё знают, все друг друга понимают, просто есть определенные обиды и недоговоренности. Здесь не нужен арбитр. Это отношения, они зарабатывались годами. Вместе в автобусах ездили, что-то еще – это все-таки жизнь обычная. Я уважаю и тех, и тех, и просто хочу исполнять песни. У каждого есть возможность это делать. Пусть делают.
– Не пытались ли вы всех помирить, чтобы сделать реюнион «Короля и Шута»?
– Было бы интересно. Есть Андрюха, я помогаю вокально, «Северный флот» играет, но слишком много запуток. А кто будет играть на музыкальных инструментах? У всех свои команды. Я не знаю, как это объединить. Все играют так, как могут. Ну и хорошо. Все здороваются, ни у кого нет за спиной какого-то камня, чтобы бросить. Понимаете, вот есть Солнце и вокруг него планеты. Солнце погасло. Как могут теперь все стараются жить в меру возможностей, что вы хотите еще?
Про мюзикл «TODD»
-Как Михаил вас привлек к работе над «TODD»? И какой вклад был у вас в этот проект?
— В работе такого масштаба нужно иметь не менее 22 песен, лучше – 25. И Мишка говорит – слушай, Леха, мне не написать столько хороших вещей, есть ли у тебя какие-то? Мы как раз делали альбом новый, там есть композиция «Мой бог», я принес ее и говорю – вот такая мелодия есть. И текст лег четко. А потом он говорит – а еще? Вот «Добрые люди» — там тоже текст лег четко. Потом «Христова невеста»… Мишке нужна была моя помощь как композитора. А потом мы уже с ним сидели и думали, что нам сделать по сценарному решению.
— А правда, что Горшок после «TODD» хотел делать рок-оперу про Гамлета и сам хотел сыграть Гамлета?
— Последняя моя встреча с Мишей была рядом с книгой Гамлета. Я не уверен, что он бы это потянул. На тот момент это было сделать невозможно. Чтобы дойти до Гамлета, нужно пройти еще кучу разных вещей, которые должны тебя обучить и научить, как свои силы расставлять, как делать определенные ходы. Это не так просто, как можно себе представить. И тогда я об этом не знал. Миша тоже об том не знал, но вот сейчас я понимаю, что это было, конечно, слишком залихватски. Не хватило бы многого.
— А про новый альбом «Короля и Шута» он вам рассказывал? В последних интервью он говорил, что это будет самый тяжелый альбом по звучанию
— Миша был король хардкора. Хардкор – это четкость, это собранность воина, который проламывает стенку, и ходы эти нужно отыгрывать настолько четко, чтобы подать музыка как определенный кулак, который может разбить все. Это хардкор у Миши имел право на жизнь, и он бы выстрелил бы круто. Но народ бы этого не понял — народу нужно проще. Но Мише было фиолетово. Он считал, что его хардкор внутренний гораздо важнее, чем мнение окружающих людей. В этом его была сила.
Про сериал «Король и Шут»
— Какая у вас была мотивация, когда вы согласились написать музыку для сериала «Король и Шут»?
— Мне было интересно, как это работает. Тем более, я все дальше и дальше уходил в мир ощущений. А когда ты пишешь музыку для кино – это только мир ощущений, ты видишь определенные события на экране, ты их через себя прокручиваешь, переписываешь, продумываешь и выдаешь определенные линеечки. У меня не так много кинематографических всяких работ, которые я делал, и для меня это был определенный момент интереса.
— Но здесь же еще и личный момент, это не просто сериал, это сериал про вашего брата.
— Да. Мне показалось, что я могу обрисовать по форме музыки характеры людей. И в Музыке посвящения, которая должна выйти 19 июля, я показал человека. Это не саундтрек, это выборочные мелодии, 13 композиций, музыкальные ходы из сериала, которые я расширил, сделал из них драматургию. Я думаю большинство людей, слушая эту музыку, будут думать о Мишке. Кто-то, может, свое еще туда добавит. И для вас это покажется чем-то интересным. Вот для чего я это делал.
— А сам сериал вы от начала и до конца посмотрели?
— Ну я же музыку писал – конечно.
— Сейчас много разговоров о втором сезоне. На ваш взгляд, куда можно было бы двигать эту историю и что бы вы хотели увидеть во втором сезоне?
— Конечно, фэнтези. Я думаю, что реальный мир трогать не нужно. Учитывая, как это давалось тяжело – уход от биографической системы, от системы документалистики, когда я просто настаивал на том, что давайте сделаем панк-сказку. Нельзя в кинематографическом жанре сделать документальное кино. Тем более, нам, кто помнит это. Мы родственники, друзья, сами люди в группе понимаем, что здесь немножко не так, надо по-другому. А сделать это невозможно. Поэтому делать нужно только фэнтези, выдумывать какие-то варианты из сказочного мира. Тем более в «Король и Шут» это делать реально, и это прикольно.
— Вдова Михаила, Ольга, очень резко отозвалась о сериале. Вы с ней обсуждали это, она делилась своим мнением?
— Нет. Это ее личное мнение. Я никому не наступаю на ноги, на хвосты и на прочие вещи. Люди как видят, так они и говорят, это их личное дело.
— У вас не было желания позвонить ей и сказать: Оля, ты здесь не права или: да, я согласен с тобой? Ну как-то поддержать ее.
— Во-первых, я же понимаю, что это кино. Жизненно сделать кино – это категорически сложно, это нереально. И поэтому для кого-то кино — вызывающе. Потому что в жизни многое было не так, начинается сравнение. Когда я понял, что кино работает по своим законам, я это дело отпустил. С одной маленькой ремаркой — давайте делать панк-сказку, как я и сказал.
Вы поймите, никто не хотел сделать плохо. Не было задачи: а давайте мы извертим всё так, перекрутим, чтобы никто ничего не понял. Да нет, все делали в меру своих возможностей и в меру своей испорченности. Что получилось — это на сегодняшний день оказалось лучшим. Если мы каждый год будем снимать сериал «Король и Шут», то я уверен, что где-то к сезону 8-11-му мы сделаем отличное кино. Но это надо снимать постоянно. Это работа над ошибками, это надо всех бить, всех поднимать.
О дочери Михаила Горшенева
— А вы общаетесь с дочкой Михаила, Сашей, своей племянницей? Насколько вы дружны?
— Для нее это тоже было шокирующее – как же так, а почему так? Понимаете, малышу объяснять, кто такой был ее отец, было сложно. Мы ведем беседу, она иногда ко мне сюда заезжает, но я не могу сказать, что мы с ней часто общаемся. Говорить конкретные вещи, почему так это происходит, я не буду.
— Всем поклонникам «Короля и Шута» все равно интересен единственный ребенок Михаила – Саша. И если можно, в общих каких-то чертах, чем она увлекается, что она любит, какие песни «Короля и Шута», что для нее вообще творчество «Короля и Шута» значит?
— Она сейчас планирует заняться музыкой. Конкретно я не знаю, все-таки у человека свои фантазии, и в это влезать не особо уместно. Она слушает музыку «Короля и Шута» — это да.
— Есть какие-то традиции, как вы сейчас отмечаете день рождения Михаила Горшенева в семье Горшеневых?
— Концерт 7 августа мы отыгрываем либо в Питере, либо в Москве. В этом году он будет в Петербурге, дворик Гостиного двора. Ну да, Мишка, я его вспоминаю. Я мысли о нем частенько гоняю в своей голове туда-сюда, чего и как.
Спасибо, что вы с нами!
