95 лет со дня рождения Михаила Ульянова: недовольство собой на экране, роли Жукова и легенда о запертой жене актера

20 ноября 2022 года исполняется 95 лет со дня рождения Михаила Ульянова. О том, каким был один из самых выдающихся советских актеров, рассказывает наш кинообозреватель Денис КОРСАКОВ. Итак, биография Михаила Ульянова.

Начальная биография: юноша с пистолетом

У Михаила Ульянова и Скарлетт О’Хара вообще-то мало общего, но одного не отнимешь: у обоих родина называлась Тара. В случае Ульянова это был город в Омской области. Михаил Александрович появился на свет в нескольких десятках километров южнее, в селе Бергамак, но именно в Таре провел все детство.

И в этом детстве он даже не помышлял о том, чтобы стать актером. Участвовал в какой-то школьной самодеятельности, в литературных вечерах, но это было несерьезно. А вот в 1942 году в Тару эвакуировали украинских артистов, главным образом из Львовского театра. И один из эвакуированных, режиссер Евгений Просветов, открыл театральную студию, куда записался и Миша.

Довольно быстро он «отравился театральным ядом». И через какое-то время отправился в Омск, – там при местном театре функционировала значительно более солидная студия. Долго и серьезно в ней занимался. А после войны – ему было 18 лет – поехал покорять Москву. Со скромным чемоданчиком, в котором, однако, имелся настоящий пистолет – подарок вернувшегося с фронта отца. Миша и сам не понимал, зачем он ему – скорее всего, его, как и многих мальчишек, гипнотизировало оружие. И, как только он вышел на Курском вокзале, наткнулся на проверяющих: тогда обыскивали многих, приезжающих в Москву. Его чемодан перетряхнули, указали на тряпочку, в которую был завернут пистолет, и спросили: «Что это?» Миша пролепетал: «Вакса…» И ему, как ни удивительно поверили, тут же отпустив восвояси. А если бы тряпочку развернули, Миша прямо с вокзала отправился бы в тюрьму…

Провалился везде, кроме «Щуки»

Ульянов вспоминал этот случай до конца жизни, начал с рассказа  о нем свою последнюю (из пяти) автобиографических книг. Он начал считать: сколько в его жизни было таких счастливых случайностей?.. Ведь его могли призвать в армию и отправить на фронт – когда ему было 17 лет, война еще шла; как знать, выжил бы он там? Но в последний момент было принято решение не призывать юношей 1927 года рождения. И уж, конечно, абсолютным чудом было то, что в многомиллионной Москве Ульянов вдруг столкнулся на улице с омским приятелем, который предложил ему подавать документы в Щукинское училище при театре Вахтангова. Во всех остальных актерских училищах Ульянов провалился, а в «Щуку» его неожиданно приняли. И верность Вахтанговскому театру он хранил до конца жизни.

Алла Парфаньяк: жена

Там Ульянов встретил и жену – актрису Аллу Парфаньяк. Казалось, это откровенный мезальянс. Алла была старше Михаила на четыре года, родилась в семье профессора математики, считалась одной из первых московских красавиц. «За ней ухаживали все знаменитости, среди которых были и Леонид Утесов, и Александр Вертинский, а она порхала среди них в своих каракулевых шубках и шляпках. У нее был безумный роман с Марком Бернесом. А на момент знакомства с отцом ее мужем был Николай Крючков, у них уже родился сын», – рассказывала в интервью Елена Ульянова, дочь Аллы Петровны и Михаила Александровича. Несмотря на все это, сын сибирских крестьян и малоизвестный на тот момент актер Ульянов смог ее завоевать. Они провели в браке больше полувека. В 2007-м, через два месяца после смерти мужа, Алла Парфаньяк перенесла инсульт и впала в кому, а через полтора года скончалась, так и не придя в сознание.

Лучшие роли: «Дом, в котором я живу» и другие

Но нельзя сказать, что в театре Ульянову поначалу сильно везло с ролями. Он вспоминал, например, пьесу «В наши дни» – «ее герои схлестнулись в непримиримом споре типа: пять или шесть дней вести посевную кампанию. Они надрывались, доказывая каждый свое, и неизвестно, чем бы все это кончилось, не переплюнь всех ударница-колхозница, которую играла Людмила Целиковская: она засеяла свой клин в три дня»…

В кино все пошло значительно веселее. Правда, первые съемки, в картине 1956 года «Они были первыми», оставили в голове Ульянова «какую-то сумятицу». Увидев себя на экране, актер «был расстроен и даже подавлен. Все мне не нравилось в себе: фигура, лицо, голос, глаза… Конечно же, я не ожидал увидеть такое неуклюжее, некрасивое, кургузое и очень старающееся что-то сыграть существо».

Но уже в следующем году на экраны вышел «Дом, в котором я живу», со временем ставший классикой – там Ульянов выглядит совершенно уверенным в себе. И поехало: «Добровольцы», «Простая история», «Балтийское небо»… В 1964-м вышел «Председатель» по сценарию Юрия Нагибина, который Ульянов счел «виртуозным», а роль председателя колхоза Егора Трубникова – «грандиознейшей, интереснейшей». (Кстати, председателем колхоза до войны работал его отец). Правда, поначалу роль представлялась Ульянову «секретом за семью замками», и он признавался, что мучительно разгадывал этот секрет целый год. В результате картина стала сенсацией. Ее чуть не запретили «сверху» – но потом разрешили по личному требованию Алексея Косыгина, и «Председателя» посмотрели 32 миллиона человек. Ульянов был удостоен Ленинской премии. Он стал считаться одним из лучших советских и российских актеров – каковым считается и поныне.

У него было множество замечательных киноролей. Дмитрий в «Братьях Карамазовых» Ивана Пырьева (режиссер скончался во время работы, и несколько оставшихся важных сцен вместо него ставили Ульянов и его партнер Кирилл Лавров – справились безупречно). Генерал Чарнота в «Беге» Алова и Наумова по пьесе Михаила Булгакова («роскошнейшая фантасмагорическая роль, какую только актер может представить себе»)

Ульянов всю жизнь с улыбкой вспоминал, что несколько сцен удалось снять в настоящем Париже, но актеры приехали туда практически без денег, жили в убогом отеле – фактически дыре, рассчитанной на кратковременные любовные свидания,  и все время вырубали там электричество, когда пытались в номере приготовить чай с помощью кипятильника. Абрикосов в «Частной жизни» Юлия Райзмана, ныне незаслуженно забытой, но в свое время номинированной на «Оскара». Ким Есенин в «Теме» Глеба Панфилова, положенной на полку на семь лет, зато потом получившей «Золотого медведя» на Берлинском кинофестивале…

«Я боялся побеспокоить маршала Жукова»

По какой-то невероятной иронии судьбы, девичья фамилия матери Михаила Александровича была Жукова. И в итоге так получилось, что Ульянова (Ленина) Ульянов много раз играл на сцене и в кино, а Жуков (маршал) вообще стал его визитной карточкой. «Кино вдолбило в голову зрителей этот образ как мою сущность!» – писал актер. Еще бы: он сыграл его в 17 фильмах.

И мог лично познакомиться со своим легендарным героем – но во время съемок фильма «Освобождение» маршал Жуков был тяжело болен. А потом выздоровел и был готов встречаться, но Ульянов «боялся побеспокоить маршала», и из-за множества дел «все откладывал возможность встречи на завтра. А «завтра» и не вышло. Только цветы к гробу Георгия Константиновича я успел положить. Гроб с телом Жукова был установлен в Краснознаменном зале Центрального дома Советской Армии. Помню, шел проливной дождь. Но пришедшие проститься с маршалом не обращали на это внимания: очередь стояла вдоль всей площади и уходила куда- то за Уголок Дурова. Я ехал в машине. Милиционеры узнавали меня и давали проезд…»

Бросил выпивать из-за случая с трамваем

Самые, наверное, вдохновенные мемуары о Михаиле Александровиче оставил Сергей Соловьев – блестящий режиссер и виртуозный, хотя не всегда точный в фактах рассказчик (Ульянов снимался у него дважды – в фильме «Егор Булычов и другие» и в «Доме под звездным небом»). По словам Соловьева, в определенный момент Ульянов, которого начало «колбасить внутри себя», пристрастился к выпивке; но, «как рассказывают, выпивал он исключительно талантливо, то есть это был веселейший, обаятельный и абсолютно не мрачный, не черный алкогольный демон. Это был человек, который снимал с души груз и тяжесть и становился прямо таким Моцартом выпивки… Он полюбил выпивать вместе с Папановым. Это была театральная катастрофа в Москве, когда запивали Михаил и Анатолий, потому что закрывались практически два театра. Они уже к тому времени были звездами – каждый своего театра. Закрывался Вахтанговский театр, так как исчезал Михаил, и закрывался Театр сатиры по той же причине. Они очень ласково, дружно, весело и невероятно художественно выпивали.

И вот однажды они начали выпивать в квартире Ульянова. Это легенда. Я там не был, но в эту легенду я верю. Тот, кто ее рассказывал, верил в нее. Они выпивали, и Алла Парфаньяк высказала свое редкое неудовольствие этим самым. И тогда два этих персонажа артистической жизни вот такими вот дюймовыми гвоздями… забили Аллу в туалете и ушли дальше пьянствовать. И в течение суток Алла пыталась выбраться из этой неволи. А эти безумствовали и пили…

Вот так бы все это и продолжалось – а это мне уже рассказал сам Михаил Александрович, – если бы не один эпизод. Однажды после какого-то выпивания он почувствовал на ноге, на щиколотке, там, где брюки кончаются, что-то холодное. Он не сразу понял, что это. Он открыл глаза и увидел колесо трамвая. То есть он поскользнулся, упал, и на него уже наехал трамвай. Но каким-то чудом он остановился в миллиметре и не переехал Ульянову ногу. И вот Ульянов говорит, что в тот момент у него что-то в голове прояснилось раз и навсегда: «Я понял, что либо под трамвай, либо дальше жить. Я, не будучи совсем уж дурак, выбрал второе». И вот за всю свою жизнь, а дружили мы лет тридцать, я был у него на всех торжествах и не видел его ни разу не то что выпившим, а чтоб он выпил хоть одну рюмку водки. Я ему несколько раз говорил: «Михаил Александрович, ну хоть одну рюмочку…» Он говорил: «Забудь. Я забыл, и ты забудь. Рюмочку я с тобой никогда в жизни поднимать не стану». И у них с Папановым началась очень смешная борьба за здоровье…»

«Моцарт выпивки», опасавшийся Смоктуновского

Соловьев рассказал и еще одну, очень трогательную историю, касавшуюся съемок «Егора Булычова». Он хотел пригласить на роль Трубача Иннокентия Смоктуновского. И тот согласился! Соловьев бросился к Ульянову в гримерную, чтобы обрадовать его этой новостью – вот только Ульянов в восторг не пришел. Он сказал: «Запомни, этого не будет никогда. Никогда Кеша не будет играть Трубача. Потому, что я корячусь с этим Егором тут с утра до ночи, а приедет Кеша, два раза дунет в трубу – и меня нету!»

«Я понял, что тут уже не шутки, – тут очень серьезное артистическое противостояние», – добавлял Соловьев… Так или иначе, Смоктуновский в «Егоре Булычове» так и не снялся.