Автор бестселлера о сверхчеловеке в гостях у "КП"

Издательская группа АСТ представляет:

«КОРЕНЬ МАНДРАГОРЫ» – роман о сверхчеловеке от нового героя философской прозы Евгения Немца.

Что есть человек – венец творения или только этап в развитии биологического вида? Что за чудо-бабочки выйдут из коконов наших тел? Отныне эволюция человеческого существа это эволюция сознания – к такому выводу приходят герои книги. Но люди в своей массе не готовы взвалить на свои плечи колоссальный багаж новой ответственности, и лишь единицы, случайные порождения психической природы, способны подняться на следующую ступень развития. Новый Сверхчеловек – это человек дела. Мысли его неизбежно превратятся в поступки – в этом ужас и красота повествования. Теория, вобравшая в себя все, от древнего шаманизма до современных информационных технологий, в руках героев романа становится инструментом для бескомпромиссного преобразования собственного я. Чем закончится невиданный эксперимент по культивированию новой сути?Жесткая проза, пугающая и завораживающая безукоризненной логикой, которая оставляет за скобками мораль и эмоции.

«Мне ставили в вину жестокость, хладнокровие, расчетливый подход в осуществлении мести и, разумеется, бессердечие, но благополучно игнорировали то, что, раз человек дает сдачи, стало быть, он изначально жертва. Этот нюанс как-то безболезненно для морали самоампутировался – исчез, устранился за ненадобностью. И вот уже волк выглядит невинным ягненком, а ягненок трансформируется в тираннозавра. То есть ты можешь перебить полшколы, а потом опуститься на колени и в горьких слезах раскаянья умолять о прощении, и тебя обязательно простят. И уж точно дадут возможность исправиться. Вершители судеб мира сего – они же гуманны! В этом суть воспитательной работы: ты просишь прощения, тебя прощают. Не дать возможность воспитателю (читай: учителю жизни) проявить гуманность – бестактно и грубо. А если ты с улыбкой на устах даешь отпор такому вот кающемуся забияке, – тебя тут же низвергнут в разряд бесконтрольных психопатов. В идеологии школы давать сдачи – тягчайший грех.»Евгений Немец «Корень мандрагоры»

Справка: Евгений Немец – популярный Интернет-писатель, Член Международного Союза писателей «Новый Современник». С целым рядом его произведений хорошо знакома аудитория литературных порталов Litprom.ru, Proza.ru и многих других.

Тексты Евгения Немца, а также его личный блог представлены на персональном сайте автора http://www.desertart.ru/.

Евгений Немец ответил на ваши вопросы 26 июня.

Фрагменты трансляции и стенограмма онлайн конференции.

- Сегодня у нас в гостях Евгений Немец, автор научно-фантастического романа «Корень мандрагоры». Это первый роман Евгения Немеца, который вышел в издательстве АСТ. Вообще у Евгения написано несколько произведений. Вы известный сетевой автор, насколько я знаю.

- Это так.

- В Интернете есть опубликованные тексты?

- Конечно, полно. «Литпром.ру», на «Культпросвете», на моем личном сайте есть много рассказов, повестей, даже романы кладу. Можно легко зайти, почитать.

- О чем этот роман - «Корень мандрагоры»? В аннотации – о человеке будущего.

- Хочу сказать, что это не научная фантастика и точно не фэнтези. Хотя на всех полках магазинов почему-то она стоит в разделе «Фантастика». Ну, да бог с ним. Там есть элемент нереального, но скорее мистичного, я бы сказал. Но его немного, в конце. В основном это философское осмысление каких-то событий. О чем роман? Задумка романа была очень давно, еще со времен студенчества. Я тогда очень сильно любил Ницше. Мне всегда хотелось понять, какой этот сверхчеловек, о котором Ницше пишет. Но он же пишет о нем образно, метафорично и не дает никаких технологий, как получить этого человека, какой он будет. А мне всегда хотелось увидеть его, реального, какой он может быть, этот сверхчеловек. Чтобы ответить на этот вопрос, мне пришлось написать роман.

- И как же выглядит сверхчеловек?

- Я не смогу, наверное, весь роман в двух словах изложить. Выглядит как человек, если смотреть внешне.

- Он белокурая бестия?

- Вряд ли. Бестия отчасти, может быть, и есть. По крайней мере, это ни в коем случае не супергерой или человек-паук, каким его видит Голливуд. Это никакая не гора мускулов. Это в первую очередь человек иной внутренне. У него совершенно другой мир, другая мораль, своя собственная. Больше объяснить, наверное, не смогу. Читайте.

- Вопрос от читателя. Как вы отнеслись к смерти Майкла Джексона?

- Я не был его большим поклонником. Я всегда слушал тяжелую музыку. Мне вообще удивительно, что он так долго прожил. Я думал, что он уже мертв.

- Вторая часть вопроса. Как относитесь к попыткам человека переделать себя?

- В общем, я очень положительно. Потому что для того, чтобы вообще чего-то добиться и быть удовлетворенным своей жизнью и собой, надо постоянно себя менять, надо над собой работать. Другое дело, что Джексон просто за большие деньги решил изменить внешность. Я просто смысла в этом не вижу никакого. По-моему, совершенно бездарно растратил деньги. Зачем это было нужно?

- Главное, что свое здоровое погубил, что сегодня привело к такому печальному результату. А как вы относитесь к тому, что женщины себе что-то улучшают внешне?

- Здесь тоже нельзя из крайности в крайность. Бывают ситуации, когда пластическая хирургия, может, даже необходима. Ну, есть какой-то дефект, почему его не устранить? Я не против. Но когда губы силиконом накачивают, думаю, это перебор. Я к этому не отношусь очень категорично. Хотят люди с собой это делать, пусть делают. Кто-то же набивает татуировки, пирсинг носят. Да ради бога.

- Вы верите в загробную жизнь, в жизнь вечную, что с нами что-то происходит?

- Я об этом думаю очень давно, очень много. У меня нет однозначного ответа, я пока не определился. Да и все человечество тысячелетиями не может определиться. Мне эта тема очень интересна как писателю, потому что я люблю все необычное, не совсем реальное, то, что выходит за рамки. В этом плане я могу без сомнений использовать эти сюжеты, но быть до конца уверенным я не могу, конечно. Я в размышлении.

- А Бог есть?

- Да. И, наверное, не один. Я сторонник вообще язычества.

- Какая-то первооснова бытия была, мифологическая.

- Да. Я вообще люблю очень мифологию разных стран, особенно нашу, славянскую. Я не могу сказать о себе, что я верующий человек. Я не хожу в церковь, не крещен. Хотя я неплохо знаю христианство, историю его еще со времен Рима. Но все-таки язычество мне ближе. Оно само по себе как-то естественнее. Когда этих богов несколько, они отвечают, взаимодействуют как-то. Это как-то по-человечески. То есть это нам всегда ближе было. Единобожие, по-моему, какое-то надуманное. Я не очень принимаю единого Бога. Это от человека очень далеко, он очень отстранен от человека, сидит на недосягаемой высоте, и добраться до него просто невозможно никаким образом.

- Мы ему подобны.

- Мы же не знаем на самом деле, так ли это, подобные ли мы ему, похожи ли мы на него или он на нас. Мы подобны сами себе, и всё.

- Мало ли как нас отображает собственное зрение. Вдруг оно недостоверную картину нам рисует нас самих?

- Оно и рисует недостоверную картину. Мы же о других всегда знаем больше, чем о себе.

- Вопрос от Семена. Как писатель что вы думаете о том, что сейчас пишут книги все, кому не лень?

- Их всегда писали все, кому не лень.

- Но эти произведения читает молодежь, - возмущается Семен.

- Не совсем понятно, о каких книгах он говорит. Если он говорит о Донцовой, так такая литература всегда была. Если он говорит о Сергее Минаеве, - вполне нормальная литература, со своим уклоном, она довольно качественная. Много пишут фантастики. У меня друг Руслан Галеев вторую книгу уже издал. Он чистый фантаст, пишет прекрасную фантастику. А желтая литература, которую выпускают огромными тиражами, чтобы просто прочитать и выкинуть, так она всегда была. На самом деле ничего особенно не поменялось. Разная литература должна быть. Не все же будут читать Достоевского, допустим, кому-то хочется иногда и детектив прочесть.

- А кого из современных писателей вы бы выделили? Понятно, что Сергея Минаева. Из одаренных писателей, ваших собратьев по цеху кто вам нравится?

- Недавно вышла книга Андрея Остроумова, в Интернете его знают как Ширвиндта, «Шуби Дуби Ду». Прекрасная, замечательная проза. Очень хорошая книга, мне понравилась. У Антона Чижова тоже относительно недавно выходила книга «Суточный роман». Я, правда, ее не читал, она мне до сих пор не попалась. Сам Антон в Питере живет, мы с ним не пересекались. Вы имеете в виду тех, кого я лично знаю?

- Нет, в принципе.

- В принципе я обожаю Павича. Я его всего прочел, иногда по нескольку раз. Я люблю Сартра. Правда, это уже не современник. Из современников я прочитал всего Уэльбека. Тоже такая проза довольно пограничная.

- Насчет Уэльбека. У него в романе «Элементарные частицы» дается картина нашего светлого будущего.

- Очень мрачного.

- Что мы утратим пол, будем размножаться по-другому, выглядеть будем как-то специфично. Как вы воспринимаете такую уэльбековскую картину?

- Когда мне попались его «Элементарные частицы», я прочитал и понял, что он хочет сказать. Поэтому я прочитал все сразу. И у меня общая картина сложилась довольно четкая. Думаю, что Уэльбек просто в тупик пришел. Он во всем своем творчестве подводит к тому, что надо менять общество кардинально, а как менять, не знает. И он просто придумал этот выход. Ему нужно было роман дописать. Я думаю, он сам себе до конца не ответил. Возможно, он изменит мнение, может быть, выйдет новый роман с совершенно другой концовкой. Думаю, что эта концовка не то, что не состыковывается с общей картиной его творчества, она нелогична даже по самому роману.

- А мне показалось, что он просто устал описывать этого своего развращенного героя, надоел ему этот текст, и он решил написать в конце что-то совсем новенькое.

- Он просто показывает на этом примере, что все человечество в тупике, с ним надо что-то делать. Поэтому он просто уничтожает таким вот образом, мстит. Он довольно агрессивно настроенный человек, замкнутый. Я его лично не видел, не встречался, но думаю, что он не очень общительный. В любом случае он мне понравился намного больше, чем Бегбедер, на которого целый бум был.

- Как вам Бегбедер?

- Не очень. Я прочитал «99 франков» и больше читать ничего не стал. Честно говоря, мне не понравилось. Я не люблю все эти темы – гламур, антигламур, когда люди бесятся непонятно от чего, потому что не от чего больше беситься. В общем, тема не совсем моя, вернее совсем не моя. Я очень люблю Тибора Фишера. Замечательный писатель, отличный слог. И всегда очень неглупо, такие серьезные вещи пишет.

- Я из него запомнила одну фразу: «Тупой, как жопа». Это было прекрасно.

- У него фраз полно. «Смерть - это маленький мусорщик, тихий, как мышь. Он ездит в общественном транспорте и никогда не скажет ничего интересного».

- А как вам Луи-Фердинанд Селин?

- Не знаю, не читал.

- Если вам нравится Уэльбек, то вам понравится Селин.

- Да не то, что он мне нравится. Просто я заинтересовался его творчеством, прочитал. Я не хочу его больше читать, надоело уже, в принципе одно и то же. Прочитал и успокоился. Не хочу больше. То есть это не Сартр, которого я перечитываю постоянно.

- А что вам близко у Сартра?

- Да все близко. Он пишет великолепно. В одном предложении может вместить бездну смысла. Замечательный писатель. Борхеса очень люблю. Но он тоже не современник, к сожалению.

- Иван спрашивает. Тема сверхчеловека, как известно, давно занимает умы мыслителей, философов, политических деятелей. Чьи идеи из мыслителей, философов и политических деятелей оказали на вас наибольшее влияние? Почему вы обратились к этой теме именно сейчас?

- Я уже отвечал на этот вопрос. Как я написал роман? Идея, несомненно, Ницше. Было это давным-давно, со студенчества, 15 лет назад.

- Может быть, кто-то из политических деятелей?

- Если там намек на Гитлера, то нет, он на меня не оказал никакого влияния, хотя с его книжкой я знаком. Вообще я читал многих философов, именно философов фашизма, 3-го Рейха. Было время, когда я интересовался. Я не увлекался, эти идеи мне никогда близки не были, мне было просто интересно, как эта империя появилась. Я историю этого всего читал. Я вообще историю люблю, историю СССР неплохо знаю. Все эти политические лидеры, все эти диктаторы, со времен, может быть, Древнего Рима, Нерона и прочих тиранов на меня никакого влияния никогда не имели и иметь не будут. Я вообще стараюсь от политики держаться подальше. Потому что в ней надо либо разбираться, либо не лезть туда вообще.

- Мне политики всегда казались не очень умными людьми.

- Я думаю, что это неправда. Я думаю, что там, как правило, очень умные люди. А то, как они выглядят и кажутся, это совершенно другое. Там надо быть таким актером, чтобы жить в этой среде. Они бы друг другу глотки перегрызали, если бы были просто идиотами какими-то. Там очень серьезные люди, умные.

- На какой текст Ницше вы больше всего опираетесь?

- Не могу такое сказать. Ну, «Заратустра», несомненно. Но «Заратустра» - это миф, он и читается как мифология своеобразная. Это фактически литературное произведение. Но я не могу сказать, что «Заратустра» на меня самое большое влияние оказала. Нет, «По ту сторону добра и зла» на меня сильнее действует. Он просто свои мысли выкладывает, без всякой литературы. Просто надо сидеть и думать над каждым словом. Сидел, думал.

- Кстати, из-за «Заратустры» Фридриха Ницше считают женоненавистником. Я забыла, где я прочитала, но он к женщинам относится с сочувствием. Например, когда высказывался об угнетенных женщинах античности, было очевидно, что он их жалеет и никакой плеткой их лупить не собирается… Вы всерьез считаете, что настало время создать сверхчеловека, или вы описываете один из возможных путей развития?

- Ни в коем случае нельзя воспринимать мой роман как руководство к действию. Это не руководство никакое. Боже упаси подобным способом пытаться создать сверхчеловека. Я не думаю, как Уэльбек, например, что мы подошли к тому, что надо кардинально менять общество. Мне лично, например, в этом обществе вполне комфортно, я не хочу все взорвать, переиначить. Меня эта идея интересовала всегда чисто философски. Я для себя хотел определиться. Говорить о том, что человечество подошло к рубежу и теперь надо срочно что-то менять, я не могу, потому что это с моей стороны будет даже наглостью, наверное. Кто я такой, чтобы за все человечество решать? Поэтому – нет, нет и нет.

- Как вы считаете, мир изменился, человечество изменилось, допустим, за 2 тысячи лет? Изменились мы, или мы прежние, похожие на тех людей?

- Мы похожи. Если убрать все наши технологии, мы такие же, как были 2 тысячи лет назад, а может быть, и 2 миллиона лет назад. Ничего не изменилось. Человек не может измениться, он стабилен в своем внутреннем мире, в своем внутреннем сознании. То есть сознание же не развивается, оно какое было у нас, такое и осталось. Мы придумываем, у нас есть наука, мы разрабатываем новые технологии, прогресс. Это все правильно, хорошо, но так всегда и было. А все остальное не меняется и измениться, наверное, не может.

Я не думаю, что это вопрос веры или неверия. Я думаю, что это факт. И в этом ничего странного нет. Они были и раньше. У природы же нет такого плана, по которому она что-то делает. То есть надо вот так, молекула от молекулы, и мы получим человека. Есть, видно, какое-то направление, по которому все происходит. Но бывает, что-то получается не так. Рождаются же люди с 6 пальцами на руках. Помните, Петр I кунсткамеру собирал? То есть какие-то отклонения всегда бывают. Природа моделирует, время от времени появляется что-то новое, необычное. Верить в это или не верить глупо. Просто это есть, бывает, случается. Я глубоко убежден, что разум, наш мозг способен на большее, чем у нас есть, чем мы пользуемся. Поэтому вполне возможно, что такие люди есть, у которых действительно такие сверхспособности.

- Многие говорят, что это новый эволюционный тип. Это новый вид биологический, отличный от нас, или это какая-то ступенька к новому биологическому виду?

- Это был бы новый биологический вид, если бы на следующий год, например, 90 процентов детей родились именно детьми индиго. А поскольку это единицы, это не может быть новым видом. Я не думаю, что даже если эти дети индиго вырастут, соберутся в семейные пары, что у них дети будут такие же. Скорее всего, они будут обычными людьми, без всяких способностей.

- Олег спрашивает. Как вы думаете, может, Путин – первый сверхчеловек?

- Может быть.

- Кто-нибудь из наших известных людей отличается, по-вашему, перспективами сделаться сверхчеловеком? Из политиков, может быть, из звезд, актеров?

- Чтобы серьезно на этот вопрос ответить, нужно с этими людьми быть близко знакомым. Как можно сказать о человеке, видя его лицо по телевизору или читая о нем статьи? Все эти звезды, они не есть мои друзья. Может быть, среди них и есть какой-то носитель следующего поколения разума, но мне это не известно на 100 процентов.

- Соня спрашивает. Как вы относитесь к мату, даже если он кажется уместным в какой-то ситуации?

- Очень спокойно. Я за то, чтобы не матерились при детях, на улицах. Очень некрасиво, когда идут пьяные люди и ругаются. К такому мату я отношусь отрицательно. Или, что меня иногда поражает, приходишь к каким-то знакомым, а они на собственного ребенка орут матом. Ребенок вырастет и будет думать, что это нормальное общение. Но сам по себе мат, в нем ничего страшного нет. Почему вообще появился мат в языке? Просто мы таким образом выражали какую-то экспрессию, которую никак иначе выразить нельзя было. Как элемент языка он был всегда, он никуда не денется. И он даже нужен отчасти. Я иногда пишу тексты на «Литпроме», я вполне могу там вставить ругательство какое-нибудь. Но я никогда не пишу текст из одних ругательств. Если в диалоге какую-то экспрессию надо обозначить, - пожалуйста, я могу это сделать. Я тут не одинок. И Эдика Лимонова вспомните, и Довлатов тоже вполне мог вставить.

- Есть такой поэт Андрей Орлов. Я сразу его вспомнила.

- Я знаю.

- Как вам его стихотворения?

- Очень смешно бывает. Вообще он классные стихи пишет.

- Я начала читать его книжку. Первая книга про Ксению Собчак, про Митволя и т.д. А потом идет такая лирика.

- Он обалденные стихи пишет. Он вообще спокойный человек. Мы как-то раз встречались года 1,5 назад. Очень спокойный, улыбчивый.

- Симпатичный человек?

- В общении – да.

- Вопрос от Натальи. Изучали ли вы психологию?

- Я вообще технарь по образованию, я заканчивал Харьковский университет радиоэлектроники и вычислительной техники. Специально сказать, что я изучал психологию, я не могу. Но я много читал по этой теме, у меня и полка довольно большая этой теме посвящена. Я себя специалистом в этой области не считаю.

- Все считают, а вы не считаете. Как же так?

- Зачем мне быть специалистом по психологии? У нас одно время бум был, считалось круто закончить курсы. На кого ни плюнь, каждый выходил с этой корочкой. А начнешь ему говорить, оказывается, он не понимает, что сам говорит, а не то, чтобы разобраться в другом человеке.

- Спрашивает Анна. На сегодняшний момент написано много книг и снято много фильмов о том, что компьютеры и роботы в конечном итоге захватят власть над человечеством.

- Я обожаю эту тему, даже сам хочу написать на эту тему большой роман. Конечно, никто ничего не захватит. Я слежу за развитием робототехники, компьютерных технологий. На данный момент весь искусственный интеллект, который можно собрать на компьютерах, со всеми самыми передовыми технологиями, не будет дотягивать даже 10-й части интеллекта таракана. Поэтому думать о том, что когда-то роботов переклинит и они начнут захватывать планету… Не знаю, может быть, через пару миллионов лет. Но тогда у нас будут другие проблемы. Тогда уже Солнце будет себя плохо вести, поэтому бояться…

- Может быть, мы вообще улетим куда-нибудь на другую планету? Как вам такая перспектива?

- Очень бы хотелось.

- Вам бы хотелось посмотреть, есть ли на других планетах жизнь?

- Конечно, хотелось бы. Кому бы не хотелось? Я бы на Луну слетал, хотя там ни черта нет, один песок да пыль. Но все равно я бы слетал с удовольствием.

- Елена спрашивает. Скажите, герой нашего времени, кто он, или каким вы его видите?

- Само определение «герой нашего времени» - клише.

- Был же Печорин.

- Что, он определял целое время, что ли? Не бывает героя нашего времени. Время делает куча людей, даже мы с вами делаем. Все по чуть-чуть его делают. Просто, когда идут какие-то тяжелые, страшные времена, например, Вторая мировая война, тогда понятно, что у нас определял просто солдат. Обычный человек с ружьем в руках. Платонова, кстати, очень люблю, он много писал об этом. Там сразу было видно – нормальный, простой русский человек, с ружьем в руках, который любит свою землю, идет и умирает за нее. И даже не думает о том, чтобы где-то там спрятаться или убежать. Во все другие времена найти героя очень сложно. Потому что у людей проявляются положительные черты характера, но, как правило, проявляются они незаметно, в кругу близких людей. Просто делают свое дело, да и все. Сказать, что в наше время есть герои? Их полно, только их, наверное, не видно, и они не делают ничего особенно геройского.

- Они, наверное, благотворительностью занимаются? Сейчас благодаря Интернету, скорости передачи информации стало возможным помогать друг другу деньгами, помогать больным детям.

- Совершенно верно.

- Николай спрашивает. Судя по вашему тексту, вы ставите логику и рационализм выше морали и нравственности. Так ли это? Между техническим прогрессом и нравственностью вы выбираете первое? Каковы ваши взгляды на проблему клонирования или совершенствования видов вооружения?

- Судя по моему тексту, я не ставлю. Ставит мой герой. Это его мировоззрение. Я с ним как бы не совсем согласен, если брать меня. Надо вообще отделять автора от героя. Все, наверное, думают, что авторы себя пишут. Вовсе нет. Я выводил человека, который никак не похож и думает куда кардинальнее, чем я. Я всегда был довольно мирный человек, не конфликтный, всегда легко приходил к какому-то результату, если возникали какие-то споры. Я не максималист, а мой герой максималист. Поэтому он ставит, а я нет.

- Это одна из субличностей автора, если говорить языком психологии. К нам приходила Ольга Славникова и говорила о том, что настоящая литература начинается, когда герой начинает жить своей жизнью. Она говорила: «У меня герой третью страницу в книжке матом ругается, а я никогда в жизни не ругалась.

- Совершенно верно.

- Между техническим прогрессом и нравственностью вы выбираете первое?

- Вопрос максималисту. Я выбираю то и другое, и выбирать из них не собираюсь. Да и смысла не вижу, как вообще это разделить.

- А вот виды вооружения совершенствуются.

- Хорошо. А как же без этого? Каждая страна должна иметь, тем более такое государство, как наше. Что ж, нам теперь армию разогнать? Китай сразу полезет. Они и так всю жизнь пытаются подобраться. Так что вооружение необходимо. Давайте смотреть правде в глаза. Оборонка, по крайней мере у нас в России, а раньше в СССР, это был чуть ли не единственный двигатель прогресса. Ведь все самое передовое, все технологии рождались именно на военной промышленности. Поэтому говорить о том, надо ли нам сокращать вооружения, не вкладывать деньги в новые военные технологии, думаю, это просто глупо. Конечно, нужно. Как же мы без этого?

- Анатолий спрашивает. Каким вы хотели бы видеть своего читателя?

- Я видел своего читателя вчера. Довольно много людей пришло на встречу. Это совершенно разные люди. Я себе такой образ читателя не складывал в голове, не пытался даже. Пришло очень много ребят с «Литпрома», которых я и так уже давно знал лично. И пришло много совершенно незнакомых людей, некоторые даже приехали из Подмосковья. Они совершенно разные. То есть, собрать из них какой-то единый образ не получится. Да я и не вижу смысла его собирать. Зачем?

- Писателем в наше время быть очень сложно. Это деньги небольшие, а труд великий.

- Так и есть.

- Что вас подвигло на то, чтобы заняться писательским трудом?

- Мне, наверное, не хватает этой жизни, этого мира не хватает. Я всегда хотел заглянуть подальше. Это все равно что создавать свои собственные миры. Наверное, писатели – это народ… По крайней мере, такие писатели, как я, фантасты, которые в детстве не наигрались, они свои мирки какие-то строят, во взрослом возрасте продолжают эти миры строить и в них жить. Вот что такое для меня литература. Я, наверное, заболею психическими расстройствами, если это не будет из меня выходить, а будет копиться внутри.

- А чем вы зарабатываете?

- Я программист.

- А когда же вы пишете?

- Я и на работе пишу. Бывает свободное время на работе, особенно с утра. У меня максимальная работоспособность где-то с 8 утра часов до двух. Я за это время успеваю написать 4 страницы, иногда 5. Это вполне достаточно. Это где-то 15-20 тысяч знаков. Вечерами, ночами. Время всегда можно найти, если хочешь этим заниматься.

- А кто же вам еду готовит?

- Я живу с собакой. У меня такса.

- Вы много с ней гуляете?

- Он еще маленький, ему 5 месяцев, он тявкает, за ноги хватает. Часто приходится выгуливать.

- Он ничего еще не съел у вас в квартире?

- Я ему отдал старые кроссовки специально на растерзание. И никакую другую обувь он не трогает. А обои пооткусывал везде, где мог дотянуться.

- Спрашивает Крендель. Существует ли, по вашему мнению, коммерческая литература? Если да, то каковы жанровые, стилистические особенности таких произведений?

- Вне всякого сомнения, такая литература существует. Это литература, которая выпускается, например… Вот вышла игра и вдогонку выпускается серия книг. Или та же Донцова, которая пишет роман два месяца. Не представляю, как можно с такой скоростью писать. По-моему, это чисто коммерческая литература. Все прекрасно знают, что продадут ее. Она выходит хорошими тиражами, разлетается. Прочитали, выкинули, забыли. Это коммерческая литература, я считаю.

- Вопрос от Карины. Приведите, пожалуйста, пример жестокости в нашей повседневной жизни, которая может считаться обоснованной.

- Обоснованная жестокость? Если тебя кто-то бьет, и ты даешь сдачи, причем так, что побеждаешь, жестокость ли это? Если да, то она явно обоснованная. Все мы должны держать дистанцию, не переводить отношения на кулаки. Вообще любое проявление жестокости само по себе может ли быть обоснованным в принципе? Наверное, нет. Если жестокость подразумевает просто агрессию какую-то, геноцид, например, тот же, когда один народ пытается довлеть над другим, такая жестокость никак не может быть оправдана, потому что свободными должны быть все. Для меня все это неприемлемо.

- Сейчас мощное движение антифашистов. Его, может быть, не так видно и не так слышно. Мне кажется, в России великорусский шовинизм – это было временное явление. Мне кажется, русский человек…

- Достаточно миролюбивый. Спокойный человек, если трезвый, конечно.

- Как вы считаете, сверхчеловеком может быть только мужчина или женщина тоже?

- Я даже не знаю, будет ли там пол, если мы вообще дойдем до сверхрасы. Поэтому, вне всякого сомнения, и мужчина будет, и женщина, а, может быть, и собака даже.

- У нас в гостях был Евгений Немец, писатель-фантаст, читайте его на «Литпроме» и покупайте книжку, на ней какой-то фантастический зверь изображен.

- Там беркут и змея.

- И называется роман «Корень мандрагоры».