Ростов-папа, или Мама, роди меня обратно

В первых кадрах дебюта ростовчанки Ангелины Никоновой сотрудники ДПС грабят и насилуют дешевую придорожную девку. В это же время девушка подороже (лучшая на сегодня роль Ольги Дыховичной, вдовы режиссера Ивана Дыховичного) задумчиво спаривается на даче с малопривлекательным любовником - «для повышения самооценки». По пути домой сломала каблук, попыталась поймать такси - не успела опомниться, как рука, вытянувшаяся из притормозившей машины, украла у нее сумку.

«Молодой человек, дайте телефон позвонить!» - «Ты че, больная?» - случился такой диалог. А тут и менты подоспели. Те самые, что насиловали проститутку. И предложили «дунуть в трубочку». Короче, изнасиловали менты и ее (сейчас такого быть уже, конечно, не может, хотя бы потому, что и в Ростове вместо ментов - полиция). Сидя в грязи, героиня испытала столь сильное душевное потрясение, что отрезала себе путь к прошлой жизни. Она дистанцируется от друзей и от мужа, не желая больше жрать их оливье и петь в караоке. Напротив, желая испить чашу унижения до последней капли, практически как героиня «Ночного портье», начинает сама искать встреч с одним из насильников. Принимается жить его жизнью: есть в забегаловке, за окнами которой мочится у забора бомжиха, курить «шмаль» с его братом-наркоманом, принимать участие в судьбе допившегося до белой горячки дедушки.

Выбор героини, в общем, понять можно. Все мужчины в картине либо насильники, либо слабовольная квашня. Героиня просит мента не выгонять ее, признается ему в любви - чтобы еще и еще получить по морде.

…а потом она отдалась одному из них «по любви»

Героиня служит социальным работником, входит в проблемы подростков из неблагополучных семей (хотя у Ольги Дыховичной лицо и пластика глубоко столичной штучки). «Чем дальше, тем больше все равно. Даже детей не жалко. Уроды порождают уродов» - этот внутренний монолог еще одно свидетельство ее бесчувствия и «астенического синдрома».

До одноименного шедевра Киры Муратовой первому опусу проживающей в США Никоновой, конечно же, далеко. Тем не менее понятно, почему этот снятый на фотоаппарат (!) фильм (справедливо получивший на «Кинотавре» приз за операторскую работу), после международной премьеры в Венеции отправится на фестивали в Торонто, Салоники, Варшаву и дальше. Только не надо песен о том, что Запад мечтает видеть Россию грязной и униженной. Фильмы, подобные «Портрету в сумерках», снимаются во всех «цивилизованных» странах мира - просто потому, что искусству интересен экстрим, а художников вечно охватывает чувство тотальной безнадеги.

Разумеется, это чернуха. Но жизнь-то дает повод и для такого отношения к жизни, и для такого кино. Да и престижные международные кинофестивали ищут и ждут молодых авторов, способных, как Никонова, рассказать о «новой российской реальности» на языке, предельно далеком от «папиного кино».