Армен Григорян: «Пугачеву я люблю. Но не настолько, чтобы петь ее песни»

«ХАБИБУЛЛИН РАБОТАЕТ В НЕФТЯНОЙ КОМПАНИИ»

- Доброе время суток, дамы и господа. Говорит и показывает «Комсомольская правда». Я с удовольствием представляю гостя нашей сегодняшней программы «Супер-стар». Передо мной сидит солист легендарной московской группы «Крематорий», Армен Григорян.

- Просьба: не называйте меня, пожалуйста, солистом. Я не солирую, я и петь-то толком не умею. Я просто музыкант.

- Как вы скромно... Я хотел бы начать с того вопроса, который меня лично интересует по отношению к вашему творчеству. Есть классические песни группы «Крематорий»: «Таня», «Безобразная Эльза», «Моя бывшая подруга сейчас растолстела». У героев этих песен ведь есть реальные прототипы. Что с этими людьми сейчас, вы следите за их дальнейшей судьбой?

- Слежу по мере возможности. Хабибуллин до сих пор жив, здоров. Он был моим одноклассником и до сих пор продолжает тот же образ жизни, который вел в школе. То есть он, никоим образом не изменился, прекрасно выглядит, работает в нефтяной компании, получает много денег и вообще счастлив. Что касается Эльзы, то я ее видел последний раз лет, наверное, 15 назад в одном из ресторанов Москвы. Она уже сидела с таким животом, месяцев на шесть., но при этом очень бойко потребляла португальское вино, в простонародье «Портвейн». Что касается, скажем, Маленькой Девочки, то судьба ее сложилась очень плохо. Родители, которые оставили чадо свое на произвол судьбы, до сих пор пребывают в пьянстве, а девушка живет в каких-то нечеловеческих условиях – вот это последнее, что я видел.

- А Таня?

- Танечка. К сожалению, она обиделась на меня в свое время после того, как я ей на голову надел арбуз, она после этого ушла и больше я ее тоже не видел. Наверняка она счастлива, где-то живет и машет мне рукой, может быть, сейчас.

«РУССКИЙ РОК НЕ СОЗДАЛ НИ ОДНОГО МЕЖДУНАРОДНОГО БРЕНДА»

- Когда-то Артемий Троицкий, сопоставляя рок-музыку западную и рок-музыку, тогда еще Советского Союза, говорил, что ТАМ очень хорошо играют, зато у нас - поют интересные вещи. За последние 20 лет, что-то изменилось в лучшую или худшую сторону?

- Честно говоря, я не очень согласен с этим утверждением. Если взять западную культуру и тем более музыкальную, она крайне обширна. Она - не та колода карт, которая есть у нас: некое количество групп, которые живут так долго! Среди наших, конечно, есть люди, которые писали прекрасные тексты. И во многом наши музыканты просто копировали т о, что было на Западе. Тот же самый Майк Науменко все-таки пользовался чужими текстами, иногда представлялся, как переводчик. И был абсолютно прав. Боб Дилан, ранние стихи «Битлз», «Роллинг Стоунз», тексты Марка Болана, все это достаточно интересная культура. Но у «Крематория», к сожалению, не получилось ни с музыкальной точки зрения, ни, думаю, с точки зрения поэзии. Я просто обозначал некий рассказ текстом, главное было выразить мысль. Думаю, что так делали и все остальные. К сожалению, русский рок не смог создать ни одного международного музыкального бренда. Поэтому сравнивать ту музыку и эту, уже априори, то же самое, что поставить рядом «Москвич» и «Майбах». Это совершенно разные вещи, к сожалению.

- Если раньше рок был контркультурой, то даже в России, как и на Западе, это просто сегмент музыкального рынка, и весьма прибыльный сегмент. Это хорошо или плохо?

- Знаете, я в мае был на московском концерте «Muse». Это группа соединила в себе мастерство, нженерность музыки, прекрасный вкус. Эти музыканты действительно то, что сейчас может представлять современную музыку. Что касается наших музыкантов, то я абсолютно согласен - постепенно грань между городом и деревней, то есть грань между поп-музыкой и рок-музыкой, стирается. И я иногда привожу говорю так: если в поп-культуре очень много мальчиков, похожих на девочек, то сейчас в рок-н-ролле очень много девочек, похожих на мальчиков. И все ушло в какую-то такую сексуальную стезю. А на самом деле, к сожалению, надо посмотреть правде в глаза. Волны, которые когда-то набегали на российские берега рок-н-ролльные, в начале они были очень сильные, но постепенно эти волны угасают. И, возможно, когда-нибудь даже и прекратятся.

- Но ведь есть люди, которые через Интернет пробиваются, минуя телеканалы и все эти правила серьезного рыка, и при этом жутко нравятся людям. Тот же Петр Налич или Игорь Растеряев...

- Да, прекрасные, прекрасные артисты. Музыканты, которые сейчас существуют в Интернете, это вообще тот самый поезд, который может прорвать наши границы. На самом деле, когда люди выкладывают что-то в Интернете, это гораздо интереснее того, что мы видим в телевизоре. Это искренне, это честно. В телевизоре очень много людей, которые чего-то добились за счет денег, любовных отношений. В Интернете все гораздо честнее.

Через три года "Крематорий", давн ополучивший статус культовой команды, будет отмечать свое 30-летие.

ГЛЫЗИН ЗАСТАВИЛ СПЕТЬ ПОД ФОНОГРАММУ

- А вы ностальгируете по тем временам, когда были квартирники, флэты, о которых вы пели в своих песнях, или нет смысла об этом вспоминать?

- Это возврат в прошлое – вспоминать, как хорошо было в люльке, мама с папой тебя водили гулять на улицу. Все было как-то – детские воспоминания. Ностальгировать и возвращаться в состояние, когда ты лежал в люлечке с соской, это, конечно, смешно. В то же самое время хиппаны московские, с которыми я общался, сейчас выглядят очень смешно. Каждому фрукту – свое время. Поэтому возвращаться никакого смысла не имеет. Но, тем не менее, сейчас крайне сложно музыкантам вырваться куда-то. Потому что все изменилось. Нам просто повезло в свое время, потому что мы успели что-то сделать в то время, когда зритель искал исполнителя. Сейчас все наоборот.

- А под фонограмму вам никогда не предлагали сыграть?

- Нет, вообще рокеры под фонограмму никогда не поют. Другое дело, что в то время у «Крематория» были «двойники», появлялись афиши – это были аферисты, которые собирали кассу и с портфельчиком кассир удирал на поезде или самолете. Но мы вовремя, слава Богу, была тогда возможность все это пресечь. Все-таки у человека, который выходит на сцену, тем более, у рок-музыкантов, существует уважение к своей профессии. То есть нужно очень себя не любить то, чем ты занимаешься, чтобы открывать рот и позировать перед публикой. Это унижение серьезное. Поэтому никогда, может быть, они не очень хорошо играют, рокеры, но они играют.

- Но, тем не менее, такие предложения такие были?

- Было два предложения. И на одно мы согласились – Глызин еще в мохнатые 80-е пригласил нас играть концерт в Парке Горького. И когда мы приехали, выяснилось, что есть только магнитофон и две колоночки. Он хороший дядька оказался очень. Мы там чуть-чуть выпили и решили, что уж ладно, сыграем одну песню, потому что телевидение приехало. И мы там «Хабибулина» исполнили. После того раза, договариваясь о концертах мы всегда отдельно отмечали: не поем под фонограмму.

«ФУТБОЛЬНЫЕ БОГИ УЧИЛИ НАС МУЗЫКЕ»

- Вы ведь в детстве серьезно увлекались футболом. Эта страсть сохранилась?

- Я очень серьезно отношусь к футболу. Вот только мини-футбол не люблю - считаю, что нужно играть на нормальном, большом футбольном поле. Но сейчас я едва ли пробегу половину поля. Но, честно говоря, сейчас черт-те что творится в нашем футболе, очень много матчей каких-то совершенно непонятных... Мы были приучены к другому. Все-таки для нас это был очень такой благородный спорт. И у нас были очень серьезные преподаватели. Они учили не только футболу, но и той же самой музыке. У того же самого Никиты Павловича Симоняна была огромнейшая коллекция самой разной музыки.

- Вы тренировались у Симоняна?

- У Никиты Павловича, и Качалин тоже с нами занимался. Это были боги.

- Это в футбольной школе «Динамо»?

- Да. И Бесков, когда ушел из «Спартака», тоже с нами, с маленькими пацанами, иногда занимался. А еще наши дачи были рядом, мы там тоже встречались. Поэтому сейчас я не готов с высот личностей и профессионализма этих людей серьезно воспринимать то, что твориться сейчас в нашем футболе... Поэтому перестал за ним следить.

- Многие музыканты, в том числе и рокеры, они все-таки периодически в виде хобби где-то играют, даже команды есть, которые выставочные матчи проводят или в турнирах участвуют. Вас туда никак не агитировали, зная о вашем прошлом?

- Был турнир, где играл наш фан-куб. Мы дошли до финала. Я даже забил гол. Пустые ворота справа – такой прекрасный навес прямо мне на голову – я подставляю голову, и мяч улетает куда-то туда высоко и попадает в пустые ворота.

В нашей студии Армен появился в футболке с Куртом Кобейном.

Фото: Мила СТРИЖ

«ТО, ЧТО СЫН УШЕЛ В АРМИЮ, ОТ МЕНЯ СКРЫВАЛИ»

- У вас четверо детей. Радуют они вас, может быть, своими выборами, ошибками, вызывают ваши волнения?

- Очень радуют. Мой сын закончил с отличием школу. Закончил институт, и сам пошел в армию. Я узнал об этом, когда он был уже в части – от меня это скрывали. Потому что я изначально был как-то немножко против. Но у него есть целеустремленность в жизни. И мне нравится, что мы его в свое время не пытались навязать ему свои интересы, вкусы и миропредставление. Он сам по себе, сейчас это очень самостоятельный человек, за судьбу которого я абсолютно спокоен.

Вообще дети, это, наверное, то самое, что было когда-то сделано в какой-то степени осознанно. И это действительно самые лучшие песни, которые были написаны. Потому что мир без детей очень тяжел. Я знаю одного миллионера, у которого есть жена и кошка. И он, бедный, мучается, потому что не понимает, что будет с ним дальше. И эти деньги превращаются просто в золу.

Старшая из моих дочерей, Елизавета, будет юристом. Анна проявляет огромный интерес к языкам. К истории, к биологии и у нее очень хорошо с математикой. Дети пошли в моего отца – у него был математический ум, огромные познания в области языков. Что касается Ксюши - только она из моих девочек поет, у которой абсолютный слух. Возможно, будет участвовать в детском «Евровидении». Она учится в школе, ее там заметили. Клянусь Господом Богом, что я не прикладываю свою руку, я не хочу ни в коем случае, чтобы они почувствовали, что все просто. Если она пробьется, сможет сама по себе все это сделать, то это будет для меня большой радостью.

- Многие скептически относятся к «Евровидению».

- Конечно это не конкурс, это так, на безрыбье. Эта система голосования - конечно, ниже плинтуса. Но за неимением других – люди пытаются… Если моя дочь туда попадет, для меня никакой трагедией, потому что я воспринимаю любой жанр с позиции этого жанра. И в попсе очень много порядочных и честных людей, которые действительно умеют играть и петь. Для меня те же Розенбаум, Иосиф Давыдович Кобзон, Алла Пугачева – это действительно артисты, которые доказали временем, что они существуют. У Агутина прекрасные песни, он очень мощный музыкант. Пресняков тот же самый.

«ЕСЛИ НЕТ НОВЫХ ИДЕЙ, НУЖНО ИХ ПРОСТО ЖДАТЬ»

- Вы вспомнили о Пугачевой. Недавно был проект: «Песни для Аллы». Это когда заслуженным рок-ветеранам и молодым артистам было предложено спеть по любимой песне из репертуара Пугачевой. Вас не звали?

- До этого были проекты с песнями Цоя. Честно говоря, от подобных вещей мы всегда отказываемся. На мой взгляд, не стоит перепевать то, что уже было кем-то отлично спето. Это как если у вас есть алмаз, а вам предлагают сделать подделку: в красный цвет его покрасить, или в синий, зеленый, розовый. Все равно, в итоге получается что-то около. Что касается Аллы Пугачевой, то я ее люблю, но не настолько, чтобы ее песни петь. Есть вещи, которые я никогда в жизни не сделаю. Но, тем не менее, как артист, как художник, и даже иногда как композитор, это, безусловно, явление.

- Но, например, Вячеслав Бутусов поет на своих концертах огромное количество песен того же Цоя, хотя есть и свои, известные, популярные и любимые народом. Это попытки быть еще более популярным, востребованным или от того, что собственных идей уже нет?

- В случае с Бутусовым, я считаю, он просто хочет выйти за рамки. Может быть, самого себя. Человек имеет право экспериментировать. Мне нравится иногда тоже на концертах петь песни Майка Науменко. Это, знаете, отпуск такой, отдых – отойти от себя самого. А если у вас нет идей, если вы не можете сделать то, чего хотели бы сделать еще, не повторяя себя, старого, то вам нужно ждать. Иначе получается самоплагиат.

- В книжных магазинах нет книг о вас. Хотя это очень можно сейчас - выпускать сейчас различные биографии.

- А наша группа давно заявила, что мы не хотим иметь о себе книжку, нормальные люди и не выпускают. О нас есть, я знаю, какие-то пиратские издания. За 27 лет с нами переиграло более 50 прекрасных музыкантов. Если рассказывать правду, это обидит очень многих людей. Возможно, дело дойдет до разводов – некоторые жены узнают о своих мужьях то, чего лучше бы вообще не знали никогда. Правдивая история просто невозможна с этической точки зрения. А писать полуправду, полушутки, ради того, чтобы потусоваться, не имеет смысла. Песни и 14 альбомов, которые записали, это самая правдивая история группы. Нужно просто уметь это все прочитать.

(Полную версию интервью слушайте в воскресенье, 4 сентября, в 19.00 на радио "КП").