Земельные войны: Сельский чёс. Часть 2

Окончание. Начало в номере за 2.08

В первой части расследования «КП» шла речь о том, как у крестьян за бесценок скупаются или откровенно обманными способами выманиваются их земельные доли. И как на тех, кто не желает играть в эти спекулятивные игры, давят с помощью суда и приставов…

Судейские и прокурорские - они друг за друга?

Ну, разумеется, к сути этой полувойны-полутяжбы не имеют никакого отношения ни родственные отношения вовлеченных в нее людей, ни судейско-полицейско-следовательско-прокурорская кастовость, которой «вообще нет» и которую к делу не пришьешь. Ни даже то, что по какой-то странной закономерности гражданские дела по земельным спорам между фермерами и их противниками рассматриваются в тюменских судах очень быстро, причем преимущественно в пользу одной стороны, а вот уголовные дела, где потерпевшей стороной выступает Бородулин и члены его семьи, тянутся годами.

Эту странную закономерность мне раскрыл один из руководителей областного УВД (его фамилию, занимаемую должность и звание не называю, поскольку наш разговор шел не под запись, на условиях доверительности):

- Поймите, в этом споре вопрос ведь не о земле вообще, а о конкретной земле, которая должна отойти городу. Бородулин, конечно же, не совсем чист. Да еще вдобавок сначала связался с уголовными авторитетами, которые обещали «порешать вопрос», изрядно подоили его, а потом кинули. Плюс не слишком умелые адвокаты, которые сначала защищали интересы фермера. Вот он и проигрывает дела… А тот же Рахматуллин, хотя и постоянно ходит по краю закона, периодически заступая за его грань, очень ловок. То есть он не из бандитов, а скорее некоторые его операции можно отнести к мошенничеству - например, подделку подписи работницы «Ембаевского» для того, чтобы через нее получить возможность скупки паев. Но доказать это очень сложно, а если не докажешь, скандала не оберешься. Да еще национальный нюанс присутствует - село-то татарское, а Бородулин - русский... Вот в Следственном комитете и прокуратуре и не торопятся.

Прокурор Тюменской области Владимир Владимиров: - Рекомендации Генеральной прокуратуры исполнены. Но последнее слово по делу останется за судом...

Напомню: после нашего материала «В Тюмени может повториться еще одна Кущевка?» заместитель Генпрокурора РФ Золотов Ю. М. прислал в редакцию официальный ответ, из которого следовало: по результатам проверки спецбригады, присланной из Екатеринбурга из управления Генпрокуратуры РФ по Уральскому федеральному округу, неправосудный приговор в отношении «мошенника» Бородулина должен быть опротестован, закрытые или заволокиченные уголовные дела, по которым проходят ретивые милиционеры и следователи, а также Рахматуллин и пр. действующие лица, возобновлены и доведены до конца, 11 прокурорских уже наказаны и т. д. Аналогичные меры вроде бы были приняты и по отношению к работникам Тюменского УВД и местного управления Следственного комитета РФ.

Но прошло 4 месяца, а Бородулин по-прежнему как условно осужденный раз в 2 недели ходит отмечаться в УИН, свидетели по уголовным делам с участием Рахматуллина, устав от многолетних дрязг (а может быть, подкупленные или запуганные?), отказываются от прежних показаний. А наказанные правоохранители, оказывается, были наказаны не по сути своих деяний, а всего лишь по форме их совершения (или, наоборот, бездействия).

Следом за письмом зама Генпрокурора мы получили дополнительное разъяснение его подчиненного - начальника управления Генпрокуратуры в УрФо Потапова А. А.: «…какой-либо информацией о результатах доследственных проверок, ходе расследования уголовных дел и их судебном рассмотрении управление Генеральной прокуратуры Российской Федерации в Уральском федеральном округе не располагает и что-либо пояснить не имеет возможности».

Представительство Генпрокуратуры РФ в УрФО расписалось в собственном бессилии.

А власть местная? Она-то как себя ведет?

В областных ведомствах, изрядно устав от бесконечных жалоб участников многолетней тяжбы, едва услышав знакомые фамилии, уходят в печаль и бессильно разводят руками. Дескать, позорит славный Тюменский регион эта история, но сделать-то ничего нельзя...

- Вот вы говорите, что пора с этой тягомотиной кончать, - говорю вице-губернатору Тюменской области Сергею Михайловичу Сарычеву. - Ну так и урезоньте предприимчивых захватчиков, а для начала хотя бы посадите обе стороны за стол переговоров, а сами выступите в роли арбитра. Тем более что Бородулин готов на компромиссы - например, получить какую-то компенсацию за свои наделы и переехать на другое место.

Сарычев тяжело вздыхает:

- Да Бородулин-то готов, а вот его противники - нет. Мы уж с ними и так, и этак, а они ни в какую. Наша земля - и все!

С Сарычевым, кстати, презабавнейшая история случилась. Стоило Сергею Михайловичу поговорить с одной из сторон конфликта - той, что ведет себя наиболее агрессивно: мол, земляки, хватит этой бесконечной войны! - как тут же в отношении вице-губернатора была разыграна изящная «пиаровская» двухходовка: в одном из изданий от его лица разместили бодрый отчет об успехах области, а в другом, ссылаясь на эту правдоподобную фальшивку, обрушились: дескать, вице-губернатор проявляет непонятную активность. К чему бы это? Уж не метит ли на место действующего губернатора?

На войне как на войне...

Адвокат Рафаиль Рахматуллин ничуть не стесняется быть латифундистом и распоряжаться землей, которую сам не обрабатывает

Тюмень - родина слонов

Впрочем, тюменская история - это все-таки частности. Как говорили раньше, в ней, как в капле воды, отразились все несуразицы отечественного землепользования и в целом государственного устройства.

Занятный диалог по этому поводу случился у меня в новом и, похоже, секретном (во всяком случае, ни одной таблички ни на входе в задние, ни на двери внутри) офисе адвоката Рахматуллина. В стерильной чистоте кабинета - на входе всех посетителей заставляют надевать медицинские бахилы - меня и фотокорреспондента тюменской редакции «КП» ожидала пестрая компания. Вроде бы договаривались с адвокатом о личной встрече, а он пригласил съемочную группу тюменского филиала татарской телекомпании (г. Казань), корреспондентку городской газеты (девушка почему-то сидела в повязанном по-мусульмански платке), а еще редактора местного адвокатского журнала. Получилось в итоге нечто вроде пресс-конференции.

Рафаиль Рахматуллин, «Почетный адвокат России» и обладатель серебряной медали им. Ф.Н. Плевако (эти регалии хозяин подчеркнул особо), был красноречив, словно выступал на стороне обвинения уголовного процесса. Рассказывал о том, что: а) он единственный защитник обездоленных Бородулиным и другими фермерами ембаевских старушек; б) обрабатывать его землю и выращивать на ней урожай - незаконно; б) а если фермеры и Бородулин хотят работать, то пусть эти участки берут в аренду у него, нового владельца пашен и иных угодий.

- Рафаиль Шагитович, - обращаюсь к благодетелю. - Между вами и Бородулиным есть одна, но большая разница. Вы сидите здесь и занимаетесь юридическим крючкотворством, а он пашет и кормит своими овощами народ.

- В чем разница?! Мы говорим не о том, кто пашет, а кто собственник! Вот меня упрекают, что я на земле не работаю. - На этом месте Рахматуллин вскакивает с кресла, подбегает к столику, стоящему у стены, и возвращается с какой-то штуковиной в руках. - Это зуб мамонта, который я сам нашел! То есть у нас здесь жили мамонты, а это значит, жили и слоны. А где слоны - там и страусы! Я первый привез страусов в Тюменскую область, чтобы вернуть их на историческую родину…

- Страусы - это, конечно, замечательно. Можно еще попытаться бананы выращивать. Как в Колумбии, например. Там латифундисты, то есть владельцы огромных земельных плантаций, тоже, как правило, землю не обрабатывают, а сдают ее в аренду тем, кто на ней работает. Ситуация ведь схожая: вы ведь ждете, когда можно будет ее втридорога продать городу?

- Ну и что? Латифундизм - это обоснование собственника земли. Тот, кто имеет ее много, тот называется владельцем земли. Я же этого не стесняюсь. Сегодня могу по закону защищать свои интересы и зарабатывать деньги!..

Адвокат Рахматуллин и в самом деле не стесняется. И упрекать его в этом смешно. Конечно, земля - это такой же товар, как нефть или, например, ботинки. Знаю, что здесь нарвусь на упреки тех, кто выступает против свободного оборота земель, особенно если речь идет о пашне и иных угодьях. Но очевидно: в рыночных условиях нужны и аграрии-производители, и спекулянты-перекупщики. Ну вот такое, пусть и не слишком приятное условие ставит этот самый рынок. Другое дело, что каждой этой твари на земле должно быть свое место, чтобы божья коровка пожирала тлю и клещей, но не перерождалась в уничтожителя травы и листьев. Но для того чтобы в рыночной цивилизации нашлось место и тем, и этим, нужны четкие и ясные законы, определяющие правила поведения каждого вида. А их-то и нет...

Честно признаемся: сравнение тюменской фермерской истории с Кущевкой, вынесенное в заголовок одной из наших предыдущих публикаций, неточное. В Тюмени много хуже! На смену отморозкам с «тэтэшками», «калашами» и помповиками пришли знатоки параграфа. В Кущевке - откровенный бандитизм с поножовщиной, а с бандитами разбираться все же проще. Здесь - нудные сутяжнические процессы, в которых выигрывает не тот, кто прав, а кто знает внутреннюю судейско-прокурорскую кухню и лучше ориентируется в крайне запутанном земельном законодательстве, где на один пункт десять подпунктов, а каждому еще не одна ссылка на другой закон или разъяснение Верховного и Арбитражного судов.

Популярная советская телепередача «Сельский час» - о славных делах колхозного и совхозного крестьянства, высоких урожаях и рекордных надоях - сменилась в жизни, если так можно выразиться, сельским чёсом, когда заезжие гастролеры, не отличающие плуг от бороны и считающие, что молоко берется из тетрапаков, пользуясь забитостью и юридической неграмотностью людей, лазейками в законодательстве, а то и просто с помощью подлогов, обмана и мошенничества, захватили землю.

И это, увы, ситуация не региональная, а всей страны…

Э-э-э, брат, зачем снимаешь? Здесь снимать нельзя!

КОММЕНТАРИЙ ЭКСПЕРТА

Наталья ШАГАЙДА, главный научный сотрудник Всероссийского института аграрных проблем и информатики имени А. А. Никонова, доктор экономических наук:

Бабушки отдают свои земельные доли, потому что не могут оформить их в собственность

- Ситуация в Тюмени абсолютно типична, потому что у нас нет ограничений на покупателей сельскохозяйственной земли: ее могут скупать организации и даже граждане, которые совершенно не планируют заниматься сельским хозяйством. Есть, правда, некоторые ограничения на концентрацию земли в одних руках, а также на покупку земельных долей (паев), но опять же эти барьеры легко обходятся.

Вся система регистрации прав на землю, процедура выделения участка в счет земельной доли для расширения личного подсобного хозяйства или фермерского хозяйства семьи чрезвычайно затруднена и для сельского жителя просто неподъемна. Поэтому, когда к бабушке приходит некий человек и говорит ей: «Вот вам деньги (или еще что-то), а вы отдайте мне ваше свидетельство о праве собственности на землю, а уж дальше я сам все сделаю», - бабушка с удовольствием идет на это…

На центральном рынке Тюмени овощные ряды плотно оккупировали посланцы Средней Азии и Закавказья. Овощи по заоблачным ценам тоже с юга...

P. S.

Про капустную тлю и черный рынок

На центральном городском рынке Тюмени я включил видеокамеру в овощных рядах. Буквально через минуту ко мне подскочил чоповец и со словами «Здесь снимать запрещено!» препроводил в служебное помещение.

- А у вас здесь что, стратегический объект? - попытался спросить я охранников, усердно бросающих кости в «шеш-беш», как здесь называют древнюю восточную игру нарды.

Мне не ответили. Хотя главная и самая страшная тайна известна всем. Местный рынок просто оккупирован картошкой, морковью, луком и прочим овощем из Узбекистана, Азербайджана и иных дальних краев. И, естественно, посланцами этих самых овощных житниц за прилавками. Морковка - 50 рублей за килограмм, капуста - тоже 50 рэ, молодой картофель - 100. Однако!

А в СПК «Ембаевский» на арендованных у адвоката Рахматуллина полях как раз подошла молодая капуста. И хоть бы кто купил! Хотя, плачется директор СПК Баязит Хайруллин, отдаем ее практически за бесценок - по 5 рублей за килограмм.

Никто не берет. Еще несколько дней, и кочаны начнут лопаться. На поле только небольшой фургон оптовиков-посредников, в роли которых, как нетрудно догадаться, выступают те же посланцы солнечного Азербайджана. Как капустная тля, три чернявых молодца кружат возле посадок и торгуются: «Э-э-э, брат, пять рублей дорого!» Но и Хайруллин, и я знаем: за сколько им ни отдай, хоть бесплатно, цены на рынке вряд ли снизятся, потому что наша власть и наши бестолковые законы уничтожают не только аграрную конкуренцию, но и само сельское хозяйство страны, и реальных производителей. Зато пестуют дельцов и спекулянтов, торгующих исключительно воздухом…

Тюмень - Москва.

А В ЭТО ВРЕМЯ

За урожай сражаются врукопашную

У пшеницы оказалось... сразу два хозяина, готовых насмерть стоять за «королеву полей».

В ставропольском селе Подлесное пшеница нынче уродилась на славу. Казалось бы, радоваться надо. Да не тут-то было. У зерна оказалось сразу два хозяина, каждый из которых не уступает врагу ни пяди земли.

А получилось так. Раньше в Подлесном все 303 га были общим полем. Затем несколько человек вышли «из доли», оформив паи на 42 гектара. Но пока бумаги на право собственности на землю путешествовали из кабинета в кабинет, арендатор Рамазан Аджиев засеял все поле. Даже те 42 га, которые принадлежали селянам Шкире, Зайцевой и Пономаренко.

Было это еще осенью. А в феврале, когда Шкиря, Зайцева и Пономаренко получили документы и стали законными владельцами земли, на их территории уже произрастала пшеница господина Аджиева.

Так у зерна оказалось сразу два хозяина. И началась битва за урожай не на жизнь, а на смерть.

Селяне начали убирать пшеницу. Причем чужую. А тут - второй владелец со своими комбайнами. Люди - в крик, преграждают дорогу машинами. Пошли в ход кулаки и угрозы. Пострадавшие оказались в райбольнице. Милиция приезжает, а Рамазан Аджиев говорит: «Ну это же я сажал. Значит, моя пшеница!»

- Мы - мирные люди, нам не нужна война, - говорит один из пайщиков, Николай Шкиря. - Мы предлагали Аджиеву разные варианты. Например, компенсировать затраты или поделить прибыль (ведь земля-то наша). Но он отказывается.

В конце концов урожай убрали. Милиция его арестовала, чтобы ни одна из сторон не могла им воспользоваться. Но в итоге он оказался... на току Рамазана Аджиева. Куда селянам, понятное дело, хода нет.

Алла СОБОЛЕВА («КП» - Ставрополь»)

Подготовлено при участии «КП» - Тюмень» и других региональных редакций «Комсомольской правды».