Вадим Степанцов: моя вторая жена была корейским мальчиком

Но праздновать юбилей он уже начал - на ночной кухне своей тайной квартиры, в компании «Комсомолки»

«Семейное гнездо» женатика Вадима Степанцова расположено вовсе не в этой сталинской пятиэтажке у площади трех вокзалов, куда мы притопали в полночь по приглашению именинника. Где-то, совсем в другом конце города спит его обожаемая 10-летняя дочурка и манекенщица-жена. А здесь, давно окольцованный, но непобежденный Степанцов держит свой собственный тайный угол. Для чего? Ну, хотя бы для таких вот комсомольско-кухонных вечеринок, как мы задумали устроить в этот раз, чтобы вспомнить юность и все предыдущие 50 лет.

Четвертый этаж. Вадик открывает дверь в чем-то среднем между пижамой и мантией. Красное, с золотыми лацканами, - оно надето поверх растянутой затрапезной футболки. Степанцов величав и небрит. Обстановка в трехкомнатной квартире – в том же эпатажно-творческом стиле: шикарные картины, старинные гобелены и иконы соседствуют с кучками мелкотравчатого хлама. Вспоминая веселые оргии, которые сотрясали стены этой квартиры в пору, когда она была еще коммуналкой (в середине 90-х у поэта появились деньги и он расселил всех соседей, включая первую жену) Вадим ведет краткую экскурсию:

- Это детское творчество - огромный, деревянный член, который я купил у марокканских подростков… А сабли я коллекционирую, но пользоваться не умею. Зачем? Все равно в бою побеждает не тот, кто лучше фехтует, а тот, кто первым догадается шарахнуть огнетушителем противника по башке - классика жанра всех фильмов про боевые искусства…

Лидеру рок-группы «Бахыт-Компот» Вадим Степанцов празднует свой день рождения в компании "Комсомолки"

Идем дальше: шкаф, забитый флаконами парфюма. «Не мое, - девушки забывают…» - небрежно отмахивается Вадим. На стене большая яркая картина, которую Степанцов называет: «Лев Моисеевич ревнует». Сюжет: девушка лежит в обмороке, а лев положил на нее громадную лапу, и с негодованием смотрит на ее растерянного кавалера. Вадим объясняет: «Неведомо каким образом девушка попала в клетку ко льву, наверное хотела покормить его марципанами. А лев ее затащил и думает, то ли съесть ее, то ли изнасиловать?»

Наградная статуэтка «Серебряная калоша – 2000». Ее Вадику вручили за самое блистательное матерное произведение «История с гимном». Степанцов тогда оказался единственным артистом, который не постеснялся прийти и получить сатирическую награду.

Здесь же знаменитый портрет Вадима, где он изящно крутит на пальце значки мужского и женского начал.

- Сия аллегория значит, что Степанцов – бабник? – докапываюсь я.

- Ну… Да… Точнее, что он понимает, знает толк в куртуазии… Я не бабник, я просто влюбчивый!

Демонстрация статуэтки голой женщины с разведенными ногами и без головы сопровождается стихами:

О, если б только голова Могла от тела отделяться, Чтобы ужимки и слова Любви могли бы не мешаться!

Чтоб ни прелюдий, ни речей Не требовалось на свиданьи Чтобы ненужных слов ручей не отравлял поток желанья!

И наконец, под аккомпанемент «однострунного банжо» - азиатского барабана с натянутой струной – мы отправляемся за стол. «Это единственный музыкальный инструмент, на котором я умею играть» - вздыхает Вадим и, отчаянно дергая струну, затягивает: «Пацаны из чужого аула-а-а, спели то, что им ветром надула-а-а! А надуло им в уши песка-а-а, и такая на сердце тоска-а-а...»

На столе тот же творческий бардак. В почти граненых стаканах - любимое испанское вино Вадима «Риоха Кастилье де Клавиха», а на закуску селедка вперемешку с красной рыбой и солеными огурцами. «Живите долго и счастливо, как человек сидящий перед этой камерой!» - поднимает юбиляр тост за читателей «КП». И понеслось…

Лидеру рок-группы «Бахыт-Компот» Вадим Степанцов празднует свой день рождения в компании "Комсомолки"

Про Сантану, Кикабидзе и Чурбано-латино

- Я не знала, что ты получил «золотой диск»? – замечаю я висящую на стене награду.

- Это не мой – хмыкает Вадим. - Вещь с историей. Когда-то его вручили Карлосу Сантане. Тот его по пьяной лавочке промуфлонил. Потом прошел через много рук, прежде чем попасть ко мне. Мне приятно. Сантана всегда актуален. Мы фактически передрали одну из его последних поп-композиций. И получилась веселая песня «Чурбано латино». Пафос у него там очень дружелюбный. У меня есть мечта под эту песню собрать известных нацменов Москвы – Армена Григоряна…

- Вахтанга Кикабидзе…

- Думаю, для Кикабидзе время еще не пришло. Он – грузин, он будет жить долго. Кстати, в своем проекте «Бедлам-Капелла» я один из романсов посвятил ему.

- А как ты относишься к тому, что он бойкотировал Россию?

Куртуазная ассамблея во дворце Кусково

- У Кикабидзе мнение, что Грузия – великая и неделимая форева. У других именитых грузин, которые больше в Москве укоренены, у Гвердцители или Церетели, у них уже имперская позиция, что Грузия – это часть России. Каждый имеет право на свою точку зрения…

«Мой источник – сильно минеральный…»

- «Поэт в России больше, чем поэт…» У тебя есть политическая позиция?

- Я согласный. Мне все эти еб…досы – «Ельцин! Белый дом! Свобода!» - никогда не нравились. Я не торчал у Белого дома в 1991 году. Я бухал и грустил. Кружил по Москве и не понимал, почему какая-то сила меня останавливает и не пускает. Прошло время, и я стал горд, что я там не был. Не кричал: «Ельцин! Белый дом! Свобода!»

- А как же «блажен, кто посетил сей мир…»? Пропустил действо.

- Не действо - фарс. Я счастлив, что не участвовал в этой мыльной опере. Люди, запустившие танки в Москву, были искренними идиотами. Те, кто тусил около Белого дома, тоже были искренними идиотами. И потом многие поняли это. Когда появился, как черт из табакерки, Путин, я, как человек, знающий о XVIII веке многое, знающий, что все наши цари тогдашние были выскочками…

- Да ты монархист!

- Да. Так вот, через несколько месяцев после того, как Путин начал нашу помойку разруливать, я понял, что России в очередной раз незаслуженно повезло. Наконец-то я могу своего ребенка, родившегося в 2000 году, растить какое-то время спокойно.

- А как же «марши несогласных», лозунги, что власти задавили свободу, жесткая позиция некоторых рок-музыкантов на эту тему…

На презентации очередного альбома Бахыт Компота в КихКоке 23.04.2009

- Ты о Шевчуке? Я не понимаю таких вещей. Не вижу в его песнях ни смелости, ни злости, ни свободы. Хотя у «ДДТ» первый альбом был злой по-настоящему, протестный. А сейчас попса голимая. Если он общественный деятель, пусть не поет, пусть в Думу идет свои мысли отстаивать. Или пусть будет поэтом, порвет всех именно в стихах! Но он – не поэт, я считаю. Вот когда читаешь с листа Шевчука, Сашу Васильева, Владимира Высоцкого - понимаешь, в чем отличие поэтического текста от песенного. В поэзии нет места для воздуха. Она самодостаточна.

- Неужели ты Высоцкого считаешь плохим поэтом?

- Я его поэтом не считаю вообще. Он неотделим от своего актерства, от судьбы, тембра голоса. Так же как Окуджава - поэт невнятный и слабый. Но когда три аккорда дрожащими пальчиками, блеющий голос… Все вместе – магия. Отдельный жанр.

- Ты гимн написал бы?

- Нет. Не смог бы. Это не просто попса, это суперпопса. Такой дистиллят. А мой источник – сильно минеральный. Там много всяких полезных элементов содержится. Если их отстоять, ничего не останется. Гимн могут писать люди, абсолютно выхолощенные как ниже пояса, так и в районе головы. Абсолютно лишенные стиля. Вот Михалков мог. Это нужно было уметь находить такие слова, которые бы никого не задевали, не резали слух. И желательно – проходили мимо сознания.

«У старого киборга Михалкова от моих стихов плавились микросхемы!»

- Был 1988 год. Председателем государственной экзаменационной комиссии в Литинституте внезапно назначили Сергея Владимировича Михалкова, закосневшего в своем переделкинском пузыре. Ветер эпохи его еще не коснулся. А в Литинституте всегда была вольница. Народ там даже при застое жил отдельной жизнью. Но Михалков это не всосал. Плюс у него на тот момент сын – «фашист, предатель Родины» Кончаловский. Михалков бздит. И его назначили председателем ГЭКа! Он читает дипломы студентов отделения поэзии. Это машинописные сборники стихов. «О, Русь моя, о, березы мои!». «Горы мои, мой Дагестан». Все понятно. Никого ничто не задевает. И тут Михалков берет мой диплом. Читает:

Убей меня, красотка, на заре, На крыше голубого лимузина. Убей меня, вынь печень - и скорей Сожри ее, в ней много витаминов. Убей меня, разделай и сожри, Ведь я твой враг, и, значит, есть причина, Чтоб утром, на рассвете, ровно в три, Убить меня на крыше лимузина. Да, я твой враг - не веришь? Я твой враг! Да, я покамест ласковый мужчина. Но час пробьет - рассыплется во прах

Моя непостоянная личина. И превратится в ледяной оскал Гагаринская теплая улыбка. Рука, которой я тебя ласкал, Пощечиной тебя согреет, рыбка.

И у старого киборга начинают плавиться микросхемы. Мой руководитель, Лев Иванович Ошанин, автор «Гимна демократической молодежи», потом передавал их разговор. «Серег, может, ты напрасно так вспылил? Парень-то ничего, чуть-чуть экстремален». – «Какой, на х…, экстремален! Это фашист! Только через мой труп он получит диплом литературного института!» А я был отличником. И Ошанин отвечает Михалкову: «Вот ты – сатирик. Он – молодой. У них сейчас другая сатира. Не порти человеку жизнь». Михалков не унимался. Потому что, будучи литературным генералом, еще не понимая, в какую сторону качнется маятник перестройки, он вел себя как держиморда. Человек, который доедал за Сталиным чебурек… Знаете эту историю? 1938 год. «Метрополь», Сталин интеллигенции премии вручает. У Политбюро отдельный столик. Михалков видит, что Сталин съел половину чебурека, а вторую забыл на тарелке. Говорит: «Товарищ Сталин, можно мне доесть этот чебурек?» - «Зачем доедать? Возьмите целый». – «Нет, мне нужен этот». – «При мне хотя бы не ешьте». – «Нет, я его в бумажечку заверну, унесу и буду хранить».

- Дали тебе диплом?

- Приехал из отпуска ректор Сидоров. Он нашел соломоново решение. В загашниках Литфонда отрыл путевку в Египет, и быстренько сплавил ее автору гимна. Тот радостно уехал к пирамидам. А мне дали защититься.

С говорящей кореянкой

«Строй чувственных кривляк…»

- Как тебе в голову пришло придумать куртуазных маньеристов?

- Я закончил Литинститут. Это был 1988 год. Самый накал угарной перестроечной литературы и журналистики. Я, видимо, чем-то переболел в своей ранней лирике. И захотелось дистанцироваться от эпохи. В стихах своих тогдашних приятелей – Вити Пеленягрэ, Андрея Добрынина, Константэна Григорьева, - какие-то проблески этого всего надэпохального я заметил и попытался вылить в некое направление. Я им сказал, что и как надо писать. Куртуазный маньерист – это чувственный кривляка. Орден – это то же самое, что орда. По-русски это строй. Строй чувственных кривляк – орден куртуазных маньеристов.

- Быть предводителем – это в твоем характере заложено с детства?

- Да нет. Пожалуй, только в области поэзии. Во дворе я не был заводилой. Заводилами были парни, которые чинили велосипедные цепи и хорошо точили ножи. А я их поддерживал только в плане релакса. Мы класса с шестого выпивали самогон. Когда была Пасха, ходили на кладбище. Там люди рюмочки, стаканчики оставляли. Мы все это сливали в банку. Собирали куличи, яйца и шли бухать. В этом я был неутомим. В плане зажечь я был предводителем шахтерских детей.

Лидеру рок-группы «Бахыт-Компот» Вадим Степанцов празднует свой день рождения в компании "Комсомолки"

«Моей первой женщиной могла быть негритянка...»

- Когда поклонницы лезут к тебе на сцену, кидают лифчики и предлагают расписаться на обнаженной груди, как реагируешь?

- На моей памяти такое было всего два раза. На обеих я женился. Они показали свои… Аргументы, и я не смог устоять. Я же честный человек. Третья жена поступила по-другому. Она долго и упорно меня изматывала. И измотала вконец.

- Девчонки тебя всегда любили?

- В юности так и не удалось стать бабником. Не моя среда была. Чужая. Тульская область, шахтерские мальчики, такие, быдляческие ухаживания… Девочек пальцем под ребра ткнут: «Ну че, пошли потанцуем?» Я пытался делать так же. Но девочки чувствовали фальшь, видели «чужого» и шарахались.

- А когда же появился дамский угодник?

- Властителем умов я стал в мясо-молочном институте. Я писал поэмы. Я их читал. И девушки думали, что я очень опытный и прожженный типаж. Они меня принимали за какого-то интеллигента-извращенца, потенциального Чикатило. В результате, тоже дистанцировались. Хотя однажды была возможность... У нас учились две негритянки из Мали. Это 1977 год. Мари Луиза Барри ее звали. Она была готова лишить меня невинности, но я ее понюхал… Луиза очень много выливала на себя духов. В общем, я понюхал и все - не захотелось.

- Дальше как развивались твои успехи у женщин?

- Невинность потерял почти в 21 год. Какой-то день рождения, именинница, друг пожертвоваший нам ром, мама и бабушка как раз уехали, квартира пустая, дома только брат. Я его утром гордо так спрашиваю: «Мы тебе не очень мешали?» А брат: «Она так противно смеялась!»

А дальше был Литинститут. Я попал в свою стаю. Институт маленький. 200 человек на дневном отделении. Девки глазом косят. И я весь такой свежачок, губастенький, глазастенький, загадочный.

Вторая жена – «корейский мальчик»…

- Ты женился по любви?

- Первый раз – по прописке. Мой друг поэт Алексей Дидуров, ныне покойный, сказал: «Ниночка, есть хороший мальчик, ему нужна прописка». «Хорошо», - сказала моя будущая жена. Ее отец был скрипачом, он свою жену в 1949 году похитил у какого-то московского барыги. Чтобы сбежать подальше, уехал в Иркутск и там осел в филармонии.

- Она-то за тебя зачем замуж вышла?

- Влюбилась. Я был талантливым мальчиком. Мне было 27 лет, ей 34 года. Зато прописка. Кувыркаться с ней было не противно.

- Вторая жена?

- Она у меня была кореянка. Хипушка. Школьница. У нее кличка была в тусовке «Корейский мальчик». Очень хорошенькая. И болтливая, со странной речевой вязью. Много чего нахваталась в свои 16 лет. Помню, остались мы с ней вдвоем на Сретенском бульваре, пьяные. Сидим на скамейке, все романтично. Говорю: давай поженимся. Она: я бы с удовольствием, но меня почистили, смогу только через две недели, пока все подживет. Расстегивает мне ширинку... И две недели длился у нас минетный роман. На бульварах, на скамейке.

Потом спрашивает: «А чего ты живешь в этой халупе? Переезжай ко мне, на Павелецкую». Думаю: чего я с этой старой еврейской грымзой живу? Давай к молодой кореянке перееду.

Как у нас старик старуху

Променял на молодуху.

Это не ребячество,

А борьба за качество!

Стриптизерша Бахыт Компота. Песня "Пьяная помятая пионервожатая"

Но не учел одного обстоятельства. «Корейский мальчик» был очень говорлив. Какое-то время оставалось для досуга, только когда она уходила в школу. Потом приходила и опять говорила. Про что угодно! Про жизнь, про мужиков, про друзей-санитаров в абортарии, которые ее бульоном из человеческих зародышей кормили… Три дня – и у меня лопалась голова. Думаю, нет, лучше жить на Красносельской с тихой еврейской любящей женой.

Итого, с корейской женой мы прожили три дня, с еврейской женой - три года, но эмоций с обеими пережил одинаково.

А третья жена – модель

Дальше - третья жена – нынешняя. ЦДЛ, 1992 год. Сумасшедший парень королевской испанской крови презентует российско-испанский поэтический альманах. Туда приглашают куртуазных маньеристов. У нас уже несколько публикаций в «Литературке», в «Новом мире». Сидят Евтушенко, Окуджава, Вознесенский. И тут министр Сидоров понимает, что даже эти люди, которые ходят в ЦДЛ как на работу, скучные, пресные, все уже заснули. Он говорит: а вот у нас тут есть куртуазные маньеристы, постмодерн. Может, они нам чего-нибудь расскажут современное? Выходим мы и читаем:

Ах, кружевница, ах шалунья, ах, В прозрачных ослепительных чулках! Пускай меня рассудок не оставит, Когда она на цыпочках впотьмах У зеркала мгновенно их поправит... Так ты все видел? Ах, негодник... Ах!

Зал сразу ожил. Там оказалась моя будущая жена. Ее привела туда подружка, Раиса Моисеевна, ветеранка движения натуризма, пожившая лисичка еврейской национальности. Раиса Моисеевна когда-то в тусовке соблазнила принца королевской крови, поэта. Когда поэт утром на нее посмотрел, он понял, что был не прав. А Раисе Моисеевне это стало обидно. И она подговорила мою будущую супругу: «Наташа, я тебе покажу принца, ему – тебя, а потом он на тебя стойку сделает, мы свинтим оттуда, пусть он страдает». Но девушка Наташа увидела меня и всех этих дурашливых куртуазных маньеристов, и до принца дело не дошло. Я был тогда хромой: занимался дзюдо и футболом, и меня сильно нокаутировали, нога приволакивалась. Она мне помогла спуститься со сцены. Я увидел красоту несказанную. Она дала телефон и убежала.

- Это была твоя первая настоящая любовь?

- Не то чтобы самая первая. Но в моей брачной истории - да. Тогда Наташа уже не работала в театре у Славы Зайцева, но еще поклонников было много. Все богатые, обходительные, но ей ни за кого не хотелось - противные. И со мной – нищим поэтом - неизвестно что делать. А у нее мама болеет, и дача. Я ненавижу копать картошку, но копаю, окучиваю, пытаюсь быть хорошим. Рву крапиву для супчика. Все делаю, чтобы понравиться. И она меня уже хочет через два месяца знакомства, а я упираюсь. «Что вы, что вы! Вы же для меня ангел, а не женщина!» Наконец, случилось то, что должно было случиться. И вот проходит лето, последние дни августа, она меня обнимает и говорит: «какой ты человек хороший. Мне так с тобой уютно, что неохота расставаться. Но ведь придется. Потому что ты беден, как церковная мышь…»

Но сердце оказалось сильнее расчетов. Я на ней женился. Только через пять лет. Она сама настояла.

Дочка – куртуазный маньерист, только маленький

Дочку зовут Ольга. Сейчас ей десять. Хорошо рисует, любит читать. Первый стих написала в неполных четыре года.

Курица на улице

С петухом целуется.

Ха-ха-ха, ха-ха-ха,

Ощипали петуха

И сварили супчик,

Чтобы съел голубчик.

После этого как поэт она на несколько лет замолчала. Недавно разродилась следующим опусом:

Так приятно коту на природе поссать.

Это чувство, скажу вам, ни с чем не сравнять.

Но не только коту, уверяю, друзья,

Ведь любитель поссать – это я.

По папиным следам идет.

- А ты ей сам что-то свое читал?

- Когда ей было 8 месяцев, она очень много кричала. Бессонная мамаша кинула мне на руки ребенка и сказала: я ей Моцарта завожу под купание, а ты, хренов поэт, хоть бы чего написал ребенку. И у меня рождается:

Слышал ли ты, как пердит обезьяна

В чаще бамбука у храма Исудзу,

Жопой касаясь воды?

Я прочитал, ребенок замолк. Две минуты молчал, потом стал хохотать. Мама выбежала. «Что ты ей сказал?!» Как тут объяснишь? Понимание на генетическом уровне. Поздний любимый ребенок…

- Ты примерный отец?

- Нет. Я отец приходящий. И муж такой – объелся груш. Я примерный поэт. Хрестоматийный. Стихотворение про обезьяну я включил бы во все детские антологии.

«Сначала опера, а потом нажремся…»

- Как отметишь юбилей?

- Будет опера по моему либретто. 18 лет назад ее поставили. А сейчас благодаря друзьям возобновили. И я понял, что она не устарела. Поменять несколько жаргонных словечек – и все станет на свои места. Остальное – как на любом банкете. Рыба, поросята, водка, селедка…

- Нажретесь и посмотрите оперу?

- Нет. Сначала культур-мультур, и только потом нажремся.

- Кстати, почему именно опера?

- Опера была массовым искусством в XVIII-XIX веках. Простенькие понятные сюжеты на родном языке. Наверное, подспудно я хочу сделать оперу массовым искусством, вернуть людей в театр.

- Ты-то сам в театре часто бываешь?

- С дочкой приходится. Смотрели «Снегурочку» и «Лебединое озеро» не так давно.

- И все же: куда людям идти смотреть на Степанцова-драматурга?

- Лучше пусть они поздравят меня виртуально на сайте. На оперу билетов немного в свободной продаже и они достаточно дорогие – 3 тысячи рублей. Или пусть приходят в клуб «Табула раса» на концерт «Бахыт-компота» 10 сентября.

Про миллионы и гламур

- Ты уже миллионер?

- Не очень… Рублевый. В 96-98 годах основные деньги пришли. Тогда даже таким мелкооптовым артистам, как я за альбомы хорошо платили. Тогда и заработал на ту же квартиру.

- Ты в гламурной тусовке свой?

- Периодически бываю внутри нее. Но мне это интересно только как эпизод. Как опыт, но не как жизнь. Реальная жизнь внутри тебя. Я живу расслабленно. Живу как старосветский помещик. Я не стремлюсь к этому гламурятнику. Если он находит меня, почему бы и нет. можно потусить. Но не более того. Я не тусовщик вообще. Мне жить этим неинтересно. Хотя раз в полгода почему бы и нет?

- Куртуазные маньеристы сейчас живы?

- Только двое – я и Александр Вулых. Остальные люди, которые называли себя куртуазными маньеристами, просто такие старые, обрюзгшие, скандальные, опущенные старички. Там уже огня нет. А огонь он обязателен…

Когда тебе уже семнадцать,

И некому тебя обнять,

И не с кем в губы целоваться,

И время ласками занять,

Ты куртуазных маньеристов

Прижми к груди толстенный том.

От их стихов струи игристой,

Упившись, ляжешь ты пластом.

Задравши к небу руки, ноги,

Ты будешь хитро хохотать.

И сексуальные тревоги

Не будут грудь твою топтать.

Когда тебе давно за тридцать,

И ты не резв, и туп как пень,

Когда не то чтобы влюбиться,

А даже громко пукнуть лень,

Ты маньеристов куртуазных,

Чайку попивши, полистай.

От их безумств и рифм алмазных

Чистейшим ромом станет чай.

За противоположным полом

Гоняться будешь ты как стриж.

И разлохмаченным и голым

К ментам в кутузку угодишь.

О пьянке

- Я был честным абстинентом, то есть с трезвенником с 1994 года, после лечения в США. Я тогда удачно попал в компанию «рок-звезды, излечивающиеся от алкоголизма». Я не хотел излечиться. Я хотел в Америку на халяву. Вот и посмотрел. Хорошо было, месяц жил в старом американском поместье – на базе анонимных алкоголиков, посмотрел Балтимор, Нью-Йорк… Неожиданно и состояние трезвости оказалось интересным. Я так и не пил после этого шесть лет. А потом у меня родилась дочка, я со своими рабочими, которые строили дачу, выпил… И понял, что без вина куртуазия все же не куртуазия. А с ним - и мир ярче, и с девчонками после стакана правильнее беседовать.... Так что каждому свое. Выбирайте свое состояние. Пить или не пить – вот в чем вопрос!

Об итогах

- Говорят, до определенного возраста человек – «конспект», а после – лишь комментарии к нему. Ты – уже «комментарии»?

- Да, видимо. Я впадаю в детство, стремлюсь к молодости своей зеленоглазой, пухлогубой… Но оперу про любовь казачка Алексея Розумовского и принцессы Елизаветы Петровны я еще обязательно напишу! И пусть я не стал не большим, ни малым поп-артистом, но зато я достиг вершин лондонского дна. Я стал королем андеграунда!

P.S.

Мы сидели до утра. Во многом я была с Вадимом не согласна, но мне было интересно и как-то уютно, что ли. Не было за тем столом ни злости, ни звездной болезни, ни обиженности судьбой, так часто встречающихся у людей, перешагнувших за полвека. Честно говоря, я вообще не уловила в 50-летнем Степанцове возраст. Так и не поняла, чего в нем больше: хитрющих, пронзительно-лазоревых улыбок или мягких, усталых вздохов? Разгильдяйства, обеспечивающего ему окружение восторженных малолеток, или серьезности, заставляющей оберегать жену и дочку от лишнего эпатажа? А, может, того и другого поровну? Вадим завершил наши посиделки тостом: «За мудрость и молодость!» Взаимоисключающие понятия. Но, может, это и есть лучшее определение его куртуазной личности? С днем рождения, поэт! Оставайся таким же последующие полвека.

ГДЕ ВАДИМА УВИДЕТЬ И ПОЗДРАВИТЬ:

Регулярно, каждую четвертую среду в клубе «Дача на Покровке» Степанцов презентует свою программу «Бедлам-капелла». В ней он не только читает стихи, но и поет романсы своего собственного сочинения. Говорит: «Музыкально это перекликается с мещанским и городским романсом 19 века, с романсом эпохи модерн а-ля Вертинский, где-то с дембельским шансоном…» А 16-го сентября с этой же программой он будет выступать в Одессе.