Эстония - это вам не Америка, здесь по-русски говорить не желают!

Министр образования и науки Эстонии продолжает войну против русского языка. Оружие для этого похода выковано давно: закон о языке был принят еще в 1995 году. Но, как и положено оружию, оно постоянно модернизируется с помощью внесения в него поправок.

На этот раз поправки, родившиеся в недрах Минобразования, призваны запретить использование русского языка во время предвыборных кампаний. Точнее, запрет касается любого языка, кроме эстонского. Тыниса Лукаса, инициатора очередной модернизации закона, особенно раздражают воспоминания о последней кампании Центристской партии в таллинском районе Ласнамяэ. Тогда большие растяжки над таллинской «канавой» - Лаагна теэ - были на русском с вкраплениями испанского: знаменитого лозунга антифашистов времен гражданской войны в Испании: «No pasaran!».

Министр Лукас состоит в партии «Союз отечества и Республика» (СОР). Новые поправки к закону о языке показались абсурдными даже союзникам СОРа по коалиции – реформистам. Министр-реформист Рейн Ланг, возглавляющий Министерство юстиции, заявил, что предлагаемые поправки Минобразования, касающиеся политической рекламы, неприемлемы. Аргументация Ланга, которого вряд ли можно заподозрить в излишних симпатиях к русскому языку, сводится к тому, что в эстонских выборах имеют право принимать участие и граждане других стран Евросоюза. Поэтому монопольное положение эстонского языка во время избирательных кампаний противоречит принципам Евросоюза.

В ответ Минобразования выдвинуло тяжелую артиллерию: действующий под его крылом Государственный совет по языку. Председатель совета, профессор Бируте Клаас, полностью поддержала инициативу Лукаса. Совет утверждает, что сейчас дискриминации подвергаются… эстоноязычные, так как политреклама на русском языке ограничивает их доступ к информации. В то же время Совет в своем мнении поиграл и в либерализм: он не против того, чтобы политреклама была и на другом языке, но при этом с обязательным дублированием, причем текст на эстонском должен быть крупнее.

Встает вопрос: а как же насчет выделения целевых групп, неизбежного при проведении любых демократических выборов? Если в Эстонии, к примеру, появится большая группа населения, говорящая на суахили, то и она должна стать такой целевой группой. И хвала политикам, которые смогут общаться с этой группой избирателей на их родном языке.

Такая практика принята во всем демократическом мире, в том числе в столь уважаемых эстонскими политиками Соединенных Штатах Америки. Недавно русский язык стал одним из восьми официальных языков в Нью-Йорке. Теперь закон гласит, что все связанные с избирательным процессом документы должны переводиться на русский язык. Подписанный губернатором Дэвидом Паттерсоном закон, вступивший в силу с 1 января этого года, превращает русский в восьмой иностранный язык в Нью-Йорке, на котором должны печататься все официальные материалы избирательных кампаний.

Но у наших защитников государственной языковой монополии свои резоны. Под лингвистическим флером скрывается очень простая подоплека, связанная с чисто партийными интересами. СОР всегда ориентировался на националистически настроенный сегмент электората и, в отличие даже от своих союзников, Партии реформ, практически полностью отказался от привлечения в ряды своих сторонников русских избирателей. Соответственно, и реклама на русском языке этой партии(в отличие от тех же центристов) просто ни к чему. А все разговоры о защите эстонского языка – просто очередной трюк из серии «патриотизм городового».