А завтра им снова на работу

Предчувствовали ли они что-то в эту субботу? Тринадцатый месяц плена: кажется, что их мужей давно забыли. В новостях о летчиках уже и не поминают. Какой там экипаж?

Потом Марина, жена инженера Бутузова, скажет: «Время для нас остановилось. А вы спрашиваете, как мы жили этот год».

Так что они делали в субботу? Фарида Хайруллина работала - на таможне была ее смена. Нина Здор покупала билет, чтоб вернуться из Крыма от родни. Гузель Аббязова с утра пошла гулять с двухлетней дочкой...

Кто из ребят дозвонился первым? Как только добрались до телефонов, стали набирать домашние номера наперегонки. Вспоминает жена бортинженера Женя Резанова:

- Зазвонил телефон - и меня будто что-то толкнуло. Не верю: слышу его голос! «Женя, передай всем, что мы наконец в безопасности!» - «Где ты? Откуда звонишь?» - «Пока сказать не могу. Но у нас все в Порядке».

Но главную новость они сообщили: «Жены! Мы бежали из плена!»

Дважды в прошлом году я летал к пленникам талибов, и оба раза, преодолевая 30 километров, отделявших их тюрьму от аэропорта Кандагар, клял собственное бессилие. Еще эта дорога осталась на моих фотографиях. Сейчас они вроде реликвий: на съемку был строгий запрет. И попробуй, при всей конспирации, снять из «штормового» «джипа». Опять бухаемся в воронку. Сбоку нависает набитый автоматчиками грузовик, почему-то весь в ленточках и побрякушках. Вот-вот задавит ослика под кучей хвороста. На фоне глинобитных трущоб мелькают черные тени. Это - кандагарские женщины. Когда пришли талибы, они не только массово изъяли телевизоры и видики, как небогоугодные. Еще лишили женщин права зайти одной в торговую лавку. Или грызть гранит науки. Свою первую кандагарскую ночь мы провели в бывшей девичьей школе. Сейчас тут миссия ООН. Кстати, самое надежное место. Отсюда я и вел съемку.

Выходишь на околицу, не теряя из виду солдата в голубой каске, и - щелкаешь затвором. Но, как я ни прятался, начальнику охраны было доложено. Он ласково указал на мой локоть и спросил переводчика Абдерразака: «Как же этот неверный будет молиться, если руку укоротить по это место?»

...Все воскресенье, с утра, связной Министерства по чрезвычайным ситуациям России зависал на казанской волне. Обзванивал семьи. Последний звонок - в одиннадцатом часу вечера: «Ждите, через 20 минут будут машины в аэропорт».

В аэропорту собралось пол-Казани. Приехали президент Республики Татарстан Минтимер Шаймиев, премьер-министр Фарит Мухаметшин. Давно так не встречались: и по-семейному, и в широком кругу.

Наконец около часа ночи сел долгожданный самолет. Вот они сходят на казанскую землю: слезы, цветы, пресс-конференция - которая по счету? Потом - шампанское. Ну когда вот так запросто чокнешься с президентом? Домой добрались около трех ночи. Лиц жен не было видно из-за букетов цветов.

Я позвонил им утром. Планы? Сегодня - семейный отдых. Завтра - на работу. Узнать: а вдруг уволили за годовой прогул. Потом - в резиденцию Минтимера Шаймиева. Спросил у жен: а как там парни? Говорят: бродят по квартире, как очумелые, дети к ним просто прилипли.