Вдоль дорог лишь дураки не готовят шашлыки...

Ирина (справа) и ее подруга Ася завлекают шоферов шашлыками в Умет, как мух на мед.

В мордовской лесной глуши загадочный есть поселок. Умет называется. Много былей и небылиц - веселых и страшных - бывалые люди про него сказывают. Наш спецкор Николай ВАРСЕГОВ, любопытством гонимый, отправился в те края

Неправильные милиционеры

В Умет я приехал уже под сумерки. Жутко проголодавшись, подался в первое же кафе. Только расселся и жадно насадил на вилку пельмень, как в залу явились два дюжих милиционера. Пристально оглядели меня, и вдруг старший из них сказал (как скомандовал!): «Приятного аппетита!» Младший не сказал ничего, но чуть заметно поклонился в приветствии. Оба ушли. Я огляделся по сторонам - в зале никого не было, кроме меня... «И что бы то значило?! - с испугом подумал я. - С чего бы нормальным милиционерам желать незнакомцу приятного аппетита?! Это недобрый знак!» За всю мою жизнь только один раз вот так же галантно в апреле этого года милиционеры грузинские мне пожелали: «Спокойной ночи, приятного отдыха!» - провожая в камеру тбилисской тюрьмы («Как я в Грузию ходил и в застенки угодил»). Аппетит сразу пропал. Вспомнилось чье-то зловещее изречение: «Ничто не стоит для нас так дорого, как вежливость...»

Вышел на улицу - милиционеры стояли неподалеку, но почему-то не окликнули, не предъявили счетов за учтивость! Зачем тогда было человека нервировать?

Значит, не зря говорят про этот Умет всякие странности!

Уметские мужики - хранители очага

Стоит Умет хоть и в глуши, но на большой дороге Москва - Челябинск. По рассказам шоферской братии - это единственное в России место, где на двух километрах пути понастроено аж около трехсот дощатых шашлычных! И проезжающие «пируют» здесь шашлыками денно и нощно.

Вопреки здравому смыслу шашлыки тут готовят и жарят почти поголовно... женщины, если не считать восьми армянских шашлычных, где этим делом, как и положено, занимаются мужики.

- Ну и что? - отвечают дамы-шашлычницы, - шоферам даже очень нравится! Бывает, правда, заедут некие больно шибко уж мусульмане. Для них специально держим баранину. Сразу спрашивают: «А есть тут хоть где-нибудь мужчины-шашлычники?» - «Есть, - отвечаем, - вон там, на конце, армяне». - «Армяне?! А мусульмане мужчины есть?» - «Мусульман нету». Они что-то побормочут по-своему, есть-то хочется, говорят: «Ладно, женщина, давай сюда мясо и шампуры, мы сами шашлык жарить будем!»

Уметовских мужиков при шашлычных вообще-то немало. Но они поддерживают очаги - пилят, колют дрова для печей и мангалов. Многие под балдой прям с утра - денежки благо водятся. Любят поговорить «за жись». «Но чтобы обслуживать клиентуру?! Это ниже их человеческого достоинства! Да я, хочешь знать, на лесосплаве работал! Могу грамоту показать - и чтобы с грамотой да в официанты...»

С армянами уживаются мирно, им где-то даже сочувствуют. Во-первых, не от хорошей жизни они сюда подались, во-вторых, бандиты берут дань с армян вдвое больше - 1400 рублей в месяц. С местных, стало быть, по 700 рублей. Про эти поборы почти все, не таясь, говорят. В год со всего Умета - легко сосчитать - крышующие снимают два с половиной миллиона. Как это ни странно - все тем довольны: и армяне, и здешние: «Это недорого. Зато в последние годы никаких безобразий не стало! Мы, женщины, по ночам одни в шашлычных и с полными карманами денег уже давно никого не боимся. Если пьяные забушуют, милицией припугнешь - и тишина. А раньше ой что тут было! Убивали, грабили, поджигали...» Но кто ныне конкретно «навел порядок» и «недорого» крышует Умет, дающие дань не ведают. «Человек просто приходит, а от кого человек, о том мы не знаем...» Не знают о том даже в районной милиции, полагая, что рассказы про дань - просто байки для разжигания интереса у прессы.

В лихие девяностые годы, по словам местных жителей, на богатый Умет то и дело совершали набеги то москвичи, то татары, то пензенцы, то саранские... Одна из памятных битв состоялась в 1998 году на уметском колхозном поле между здешними и якобы подмосковными бандюками. Из местных четверо пали замертво и пятеро были ранены. Потери «московитов» историкам неизвестны, поскольку тела их забрали свои. Сейчас на месте сражения мраморная плита с портретами убиенных и с надписью «От пацанов». Умет тогда якобы целиком перешел под власть Московии, но порядка не стало. На селение то и дело нападали ночные банды, грабя шашлычников и проезжих. И вдруг... с 2003 года, после очередного громкого убийства и гнева республиканских властей, в Умете настала полная тишина.

По мнению дальнобойщиков, порядок неожиданно навела... милиция (?!). «Раньше на этой трассе бандиты обирали безбожно! Стоило где-то по нужде остановиться, подкатывала «бригада» и могла ограбить до последней копейки. А потом менты стали делать подставы: остановится фура, выйдет из машины шофер - бандюки к нему шасть с ножами, а из фуры ОМОН с автоматами! И бандитов мочили без суда и разбору!»

- А как теперь на других дорогах? - спрашиваю шоферов.

- Почти что везде порядок, грабят только на Кавказе. Напиши еще, что на Кубани и в Ростовской области менты чересчур обирают.

Автор, конечно, сие подтвердить не берется, но предлагает вслушаться кому следует в глас народа...

На халяву здесь не кормят!

Ни в одной шашлычной Умета нет кассового автомата.

- А зачем они нам?! - не понимают идиотского вопроса шашлычники.

- Так как же вы налог государству платите?

- Налоги мы платим! Тысяча рублей в месяц! У нас все по-честному!

Еще я пытался выведать у этих простодушных людей, сколько они отдают пожарным, электрикам, санэпидстанции, милиции... Все в один голос утверждали, что - ничего!

- У меня, например, даже министр МВД Мордовии недавно за деньги питался! - горячится на этот вопрос армянин Сано Бидзян. - Вы представляете?!

- Не может быть! - «не верю» я нарочито.

Сано злится и кличет в свидетели официанток.

- Сам министр МВД со своими друзьями! - задирает он кверху указательный палец. - Я ему говорю: товарищ министр МВД Республики Мордовия, вы и ваши друзья для меня самые дорогие гости, и я с вас не возьму ни копейки! А он мне говорит: возьмешь! А я говорю: не возьму! А он говорит: возьмешь, иначе закрою твои шашлычные! А потом он мне и сказал: уважаемый Сано, много я съел шашлыков и прочих блюд в своей жизни, но у тебя, Сано, самые вкусные шашлыки на свете! И министр не только мне заплатил, но еще и чаевые оставил!

- Сано, почему вторая ваша шашлычная с таким странным названием «Калина красная»?

- Э-э! Шофера - народ романтичный, - отвечает хозяин, - и слова они любят красивые.

...Между прочим, я в Умете единственный, - продолжает Сано рассказ, - кто не платит бандитам! А почему? Потому что я первый человек, кто поставил здесь в 1990 году мангал! А после уж, глядя на меня, занялись этим делом и здешние женщины. Я говорю бандитам: зачем я должен платить, если я первый?! К тому же у меня у единственного над шашлычной реет российский флаг!

И бандиты сказали: раз так, тогда не плати!

После Сано настойчиво предлагает и мне откушать его шашлыков, уверяя, что, как с дорогого гостя, не возьмет с меня ни копейки. Признаться, мне очень хотелось попробовать самое лучшее блюдо из тех, что вкушал министр МВД Мордовии, но... совесть так называемая не разрешила. Было бы нехорошо: министр с друзьями за деньги, а репортер «Комсомолки» - за счет трудящихся, подобно бандиту презренному! Заплатить бы Сано мне все равно не позволил. Тогда я пообещал зайти через пару часов и... растворился в тумане. К слову сказать, мне многие еще предлагали шашлыки задарма, особо армяне, но я нигде не поддался искушению ради объективности материала.

Уметский шашлык неправильный

Да и если уж честно, то готовить шашлык в Умете никто не умеет, даже армяне и даже великий Сано - в прошлом нефтяник. Между кусочками мяса на шампуре они оставляют небольшой зазор, чтобы скорее зажарилось. Для классического шашлыка это недопустимо! Меня учили шашлычному ремеслу в Нагорном Карабахе собственно те же армяне, только потомственные мастера-шашлычники. Не раскрою вам всех секретов, но скажу нечто важное: мясные куски должны быть порезаны ровными квадратиками примерно пять на пять сантиметров и толщиной сантиметра в три. Куски надеваются на раскаленный шампур, чтобы мясо в дырке спеклось и не выпускало сок. (Тут уж не обожгите руки!) Широкими поверхностями мясные куски прижимают между собой, но очень деликатно «они должны касаться один другого легко, как робкий поцелуй горной девушки!». (Возможно, что вас ни разу не целовала робкая горная девушка? Не стоит отчаиваться! Поймайте жабу и заставьте себя поцеловать ее в брюшко - плотность прикосновения примерно такая же.) Это очень важный момент! Чуть пережмете мясо - сок шашлыка вытечет! Чуть недожмете - кусочки скукожатся, сок испарится!

Потом сырой шашлык надо быстро нам закалить - поставить на самый резкий жар, покрутить секунд сорок - минуту (здесь важно почуять особым мужским чутьем момент обжига периферии) и сразу вынуть шашлык на ветер, как кузнец вынимает на закалку булат. Тогда на мясной поверхности образуется легкая поджаристая корочка, которая сохранит внутри шашлыка все тот же ценнейший сок при дальнейшей поджарке.

Понятно, что ни одна женщина - ни с каким академическим образованием - не сможет освоить столь тонкой науки. Посему профессия шашлычника, возможно, единственная на земле, исключительно мужская профессия! Но барышни про это не знают и едут в мордовский Умет на шашлычные заработки даже из Рязанской и Пензенской областей. Иные живут за сто километров. Ирина, например, тридцати четырех лет, из шашлычной со странным названием «777» ездит вахтово из пензенского города Спасска. Красивая разведенная женщина. Шофера в нее часто влюбляются - подходят с цветами и с непристойными предложениями. Но за полтора года службы на трассе она еще никому не раскрыла объятий. У Ирины две дочки, и ей не до глупостей. Муж был хорошим и ласковым, мастером на все руки. Но по рукам ему, как и прочим пензенским мужикам, ударила безработица. Пошел калымить, а платили все больше-то самогоном. Спился, конечно, и теперь совсем конченый человек. Ирина его жалеет как инвалида перестройки и безработицы. Немного подкармливает.

- Почему, - спрашиваю у пензенских и рязанских барышень, - вы не поставите шашлычные на своих трассах?

- У нас, - отвечают, - дорогое мясо, а в Мордовии самое дешевое.

И это так. В трудные времена, когда Мордовия загибалась и голодала вместе с прочими регионами, здешний глава Николай Меркушкин антидемократическим указом обязал всех селян поголовно выращивать скот, сдавать молоко и мясо. Даже учителя и работники культурного фронта попали под трудовую повинность. За несколько лет привыкли, и теперь из республики мясо и колбасу везут фурами, эшелонами во все концы, даже на Петербург. К слову сказать, в Умете порция шашлыка в 400 граммов стоит 100 - 120 рублей.

Художник должен быть голодным

Но все не так просто. Уметский поэт, гитарист Александр Дубинин сорока лет тоже было открыл шашлычную, но это не принесло ему счастья.

- Шашлычной надо заниматься, а я человек творческий. Деньги считать не умею. Прогорел, и жена ушла. Я вам лучше спою романсы свои.

Стихи поэта Дубинина, по моему мнению, не вершина поэзии:

Рябины гроздь среди берез зарею алою Зардеет, словно девка юных лет, Равняться ей с ольхою обветшалою, Конечно, не пристало, вовсе нет...

- но умнее и приличнее, чем в телевизоре типа: «...слушай, отвали, знаешь, нет любви...» Зато голос у Александра отменный, не уступает Малинину, и музыка - высший класс.

- А ты б, Александр, с гитарой на трассу - да в национальном мордовском костюме...

- Пробовал, - машет он безнадежно.

Как ни пытался Александр заразить шоферов в шашлычных высокой поэзией, но у них к этому делу стойкий иммунитет. За пищу духовную никто платить не хотел.

- А ты, Александр, сочиняй шоферские песни: «...машина «ГАЗ», груженная бензином, решила 130-й обойти»!

- Нет! - возражает он резко. - Я поэт и до такого не опущусь!

- Как же думаешь жить?

- Так земля есть и пища будет. К тому же я не пью, не курю. А стихи сочинять ни за что не брошу, чтобы ради этой шашлычной наживы на трассе... Моя миссия - творить для народа.

Поэт Дубинин, подобно Иешуа из Гамалы, считает, что люди на трассе все очень добрые и скоро сердца их раскроются для большого искусства.

Да уж, коль народ при деле и при деньгах, он, конечно же, добрый и вежливый. Даже милиционеры. К последним за несколько дней я уже так привык, что совсем не боюсь, когда они улыбаются мне навстречу и говорят «Здрасте!». Если хороший бандит - мертвый бандит, то хороший милиционер - сытый милиционер...