Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+7°
Boom metrics
Политика11 июля 2006 22:00

За что льют кровь евреи и арабы

Спецкор «КП» Дарья Асламова попыталась разобраться, почему на Святой земле никто не может остановить многолетнюю вендетту двух народов
Дарье Асламовой (на переднем плане) показали лагерь, где из палестинцев готовят моджахедов.

Дарье Асламовой (на переднем плане) показали лагерь, где из палестинцев готовят моджахедов.

Сектор Газа. Израильский КПП «Эрес». Бетонный коридор с колючей проволокой и тюремной решеткой, разделяющей два ненавидящих друг друга народа - евреев и арабов. Нас всего десять человек, пытающихся пройти в Израиль: слепой мужчина с бельмами на глазах, которому служит поводырем пятилетний сын, двое арабских бизнесменов в белых, но уже мокрых от пота рубашках, палестинская семья с тремя детьми и я. Немногие, кому удалось получить разрешение на въезд в Израиль из Газы. Стоит адская духота. Где-то там, за каменной стеной, яростно заливаются птицы. Время тянется словно резина. Здесь нет сидений, нет туалета. Дети плачут, а слепой, вцепившись в решетку, уныло кричит в пустоту: «Хаяль!» («Солдат!») И от этого крика у меня, несмотря на жару, мурашки бегут по телу. На том конце бетонного изолятора нас внимательно рассматривают в камеры и наверняка усмехаются. Пытка ожидания длится уже два часа. Бизнесмены курят и говорят, что это ничего. Вот еще год назад, когда палестинцы могли выйти из сектора Газа во внешний мир только с разрешения израильтян, на КПП в Рафахе на границе с Египтом скапливались тысячи человек. Их держали в изоляторе по многу дней. Рекорд бессмысленного ожидания - 45 суток, когда одна родила прямо на КПП, двое умерли.

Наконец решетка с ужасным скрежетом автоматически открывается. Мы двигаемся цепочкой, подчиняясь приказам из громкоговорителя, к странной прозрачной коробке. Что-то вроде барокамеры. Первой иду я. «Руки вверх! Ноги на ширине плеч!» - приказывает мне невидимый голос. Камера закрывается, мне делают рентген. Следом за мной в «барокамеру» заходит слепой, которого направляет пятилетний мальчик. Слепой беспомощно вскидывает руки, я вижу его бессмысленное, близкое к слабоумию выражение лица и внезапно вспоминаю горькие слова одной палестинки из Газы: «Евреи многому научились у фашистов в концлагерях!»

Для тех, кто не знает, - суть конфликта

1897 год - первый сионистский конгресс в швейцарском городе Базеле, принявший решение о создании «национального очага евреев в Палестине». Евреи со всего мира, одержимые великой библейской мечтой о возвращении в Землю обетованную, едут в Палестину.

1917 год. Население Палестины - 93 процента арабов и только 7 процентов евреев. Знаменитая декларация министра иностранных дел Великобритании лорда Бальфура, содержащая два важных обещания. Первое: «Правительство Его Величества рассмотрело идею об основании в Палестине национального очага евреев и приложит все усилия для претворения этой затеи в жизнь». Второе обещание относится к палестинским арабам: «...не будет предпринято ничего, что как-то могло бы ущемить гражданские и религиозные права существующих в Палестине нееврейских сообществ».

1920 год. Британия получает мандат от Лиги наций на управление Палестиной. (До этого Палестина принадлежала Османской империи. В 1918 году арабские силы совместно с англичанами изгнали турок.)

1920 - 1930-е годы. В Палестину переселяются несколько сотен тысяч евреев со всего мира, что вызывает резкое недовольство арабов.

1947 год. Мир потрясен холокостом и убийством нацистами 6 миллионов евреев. ООН принимает решение о разделе Палестины на два государства: еврейское и арабское. Раздел был осуществлен в пользу евреев: им было выделено 56% территории, хотя они составляли в то время только треть населения Палестины. Массовые протесты арабов. Основной аргумент: «Если вы так жалеете евреев, подарите им часть Европы. С какой стати вы забираете нашу землю?»

1948 год. В день создания государства Израиль его атакуют пять арабских государств - Иордания, Египет, Ливан, Сирия и Ирак. Израиль победоносно отбивает атаку, развивает наступление и захватывает обширную часть территории, отведенную палестинским арабам. Около миллиона палестинцев изгнаны из собственных домов.

1967 год. Шестидневная война Израиля с соседними арабскими государствами. Ослепительная победа евреев и удвоение территории Израиля. Евреи убедительно доказали, что никто их не «сбросит в море», скорее они кого угодно загонят в пустыню. В результате этой войны еще полмиллиона палестинцев вкусили хлеб изгнания. Сегодня почти забыта резолюция № 242 Совета безопасности ООН о «неприемлемости приобретения территорий в ходе войны» и с призывом вывести израильские силы с захваченных земель. Но великий Бог евреев признает только древнейшее право победителя.

2006 год. На выборах в палестинский парламент побеждает ХАМАС - радикальная исламская организация, не признающая права Израиля на существование. В конце июня Израиль вводит войска на территорию сектора Газа с целью «спасти капрала Гилада Шалита», захваченного палестинскими боевиками.

Спустя несколько десятилетий кровавых войн между евреями и арабами государства Палестина все еще нет на карте. Более четырех миллионов палестинцев официально числятся беженцами. Зато существует государство Израиль - страна мудрого эгоизма, эластичной совести, железной еврейской энергии, блестящих военных побед и спецопераций, презрительной государственной обособленности и беспримерного умения защищать своих граждан до конца. Страна, никогда не забывающая одну из заповедей Моисея: «Око за око, зуб за зуб, руку за руку, ногу за ногу».

И евреи, и арабы глубоко увязли в этой земле, удобренной кровью их дедов, отцов, братьев и детей. Если бы спор шел лишь о территориях, проблему можно было бы решить. Но вопрос куда глубже и эмоциональнее. На этом сравнительно небольшом куске земли находятся все важнейшие святыни человечества. А значит, в борьбе за него все средства хороши - и дилетантские, и профессиональные.

Как сделать ракету? Клуб самоделкиных

Лагерь палестинских беженцев Хан-Юнис в секторе Газа. В воздухе непрерывное, действующее на нервы жужжание. Над поселком кружат израильские самолеты-разведчики. Ищут они как раз тех людей, что скрываются в этом маленьком домике, - боевиков «Бригады мучеников Аль-Аксы», религиозного и военного крыла ФАТХа. (ФАТХ - Движение за освобождение Палестины, основанное в 1957 году, партия, десять лет находившаяся у власти и потерявшая ее в результате победы ХАМАС.)

Разгар дня. Время молитвы. Я терпеливо жду, когда мужчины закончат намаз. Меня интересует один из них, одноглазый Абу Харон, боевик «Бригады мученика Абуриш». Израильский солдат выбил ему глаз резиновой пулей, когда ему было всего десять лет. А уже в четырнадцать лет Абу взял в руки автомат и прошел курс молодого бойца у знаменитого боевика Амра Абусетта, ликвидированного израильскими спецслужбами.

Молитва окончена, теперь можно говорить об оружии. Абу Харон достает из шкафа металлическую болванку, похожую на артиллерийский снаряд, и засыпает в нее взрывчатое вещество. «Все идеи мы берем у евреев, - объясняет он. - Но производство наше. Конечно, самодельная ракета не идет ни в какое сравнение с боевой израильской, но убить может. Такими ракетами мы обстреливаем еврейские города. Ну и, конечно, на вооружении у нас добрый старый «калашников». Россия всегда помогала революционерам». Абу Харон смеется и подмигивает единственным уцелевшим глазом. Во время разговора с ним мне трудно сосредоточиться, в какой же глаз смотреть - в живой или искусственный.

«Люди из нашей бригады действуют в Дженине и Наблусе, нападают на военные посты. Нам удалось взорвать несколько израильских джипов», - продолжает рассказ Абу Харон и с гордостью показывает мне две гранаты: одну - израильскую, другую - самодельную палестинскую, уверяя, что местная граната ничуть не хуже. Когда он всовывает палец в кольцо, у меня сдают нервы. Заметив мой испуг, Абу Харон зубами хватается за кольцо гранаты, делая вид, что сейчас рванет. Я с визгом убегаю в соседнюю комнату. Мужчины хохочут и кричат: «Что ж ты так боишься?»

Время обеда. На белый пластиковый стол, по которому рассыпан порох, кладут лепешки пресного хлеба, а рядом с гранатами ставят тарелки с приправами цвета пороха - затаром (травка с кунжутом) и дуккой (жареная перемолотая пшеница с лимоном). Мы пьем крепкий кофе с кардамоном и закусываем хлебом со специями. Вот и вся нехитрая еда. «Израильтяне пытаются унизить нас безденежьем, - говорят мои собеседники. - Ты знаешь, что после победы ХАМАС на выборах в автономию перестали поступать деньги. Но мы не продаем наши принципы за зарплату. Если придется, будем есть один хлеб с затаром».

Абу Харон с восхищением говорит о юных шахидах-самоубийцах, идущих на смерть ради правого дела, хотя для себя такой героической смерти явно не планирует. «Но разве справедливо убивать невинных женщин, детей и стариков?» - возражаю я. «В Израиле нет гражданского населения, все - и мужчины, и женщины - служат в армии. И потом, почему евреи имеют право убивать наших детей ракетами, а потом заявлять, что просто ошиблись? И весь мир называет это военной операцией, а не государственным терроризмом».

О России и проблеме Чечни у Абу Харона своеобразное мнение. «Чечня - исламское государство», - уверенно заявляет он, но потом извиняется и говорит, что не очень хорошо знает проблему. Главное, он уверен, что его братья-мусульмане страдают, их угнетают, а значит, они нуждаются в помощи.

Абу Харон и его товарищи - отнюдь не дикие, необразованные бандиты. Большинство из них прекрасно говорят по-английски. Боевик Абу Харон, к примеру, преподает журналистику в университете. «Так ты еще и педагог?!» Я широко раскрываю глаза от удивления. «Что ж здесь такого? - обижается он. - Арафат был инженером, многие наши боевики работают учителями, докторами и получают зарплату. Борьбу с Израилем мы ведем в свободное от работы время». «Когда у вас отбирают дом, вы звоните в полицию, - вступает в разговор Махмуд, самый юный - и пылкий из присутствующих. Если полиция отказывается вам помочь, вы идете в суд. Если суд выносит несправедливое решение, вы хватаетесь за оружие. Это история о нас, палестинцах, пытающихся вернуть свой дом с оружием в руках. Все остальные законные методы мы уже испробовали».

После обеда мы едем в тренировочный лагерь боевиков. «Только очень быстро, - говорит Абу Харон. - Лагерь уже дважды бомбили. Последний раз это было в апреле. Погибли шесть человек, и среди них мой друг - журналист Ибрагим Абдель Хади. Он бежал к нам предупредить: «Уходите все! Самолеты в воздухе!» И сам стал жертвой бомбежки».

Лагерь выгодно расположен. Это бывший израильский наблюдательный пункт, с которого видны все окрестности. После вывода еврейских поселений из Газы местные боевики устроили здесь тренировочную базу. На песчаной насыпи гордо развевается палестинский флаг. А вокруг играют дети, запускающие в небо воздушных змеев. Вездесущие палестинские мальчишки, которые первыми гибнут при налетах. В Газе самая большая плотность населения в мире, и фактически ни одна израильская ракета не пропадает даром. Уж кого-нибудь да «замочит».

Однако даже радикальный Абу Харон считает, что с Израилем надо говорить. «Израилю нужен партнер, - говорит он. - Должны быть политики, ведущие переговоры, и должны быть люди вроде меня, боевики с оружием в руках, способные на серьезные акции. Одна политика без сопротивления ничего не стоит. Никто не уважает слабых». «Но если ХАМАС, отрицающий право Израиля на существование, пойдет на переговоры, разве он не будет выглядеть предателем в глазах палестинцев?» - спрашиваю я. - «В этом случае он будет предателем собственных принципов, но не интересов народа».

Продолжение следует.