Премия Рунета-2020
Россия
Москва
+5°
Boom metrics
Василий Песков27 апреля 2005 11:09

Шестеро из берлоги

Неделю назад я был разбужен телефонным звонком. Из тверских лесов звонил друг Валентин Пажетнов: «Без промедления приезжай. У нас в руках шесть медвежат-сирот, обнаруженных во время охоты в медвежьей берлоге. Они уже бегают...»

Продрав глаза, я понял: случилось то, что называют сенсацией. В берлоге находят обычно двух-трех медвежат, очень редко - четырех. В литературе описано два случая (в Карелии и Сибири), когда медвежат было пять. Тут же шесть и «все здоровы, подвижны, у всех есть шансы вырасти и вернуться в природу».

Через день рано утром с Валентином Сергеевичем увиделись мы на станции Старая Торопа и встречали рассвет по дороге на биостанцию в лесной глухомани, где Валентин с семьею не только изучает медведей, но и прославился тем, что выращивает, воспитывает и выпускает на волю сирот из берлоги, уже способных к полноценной жизни в природе.

По дороге узнаю: в середине февраля, идя на лыжах по волчьим следам в лесах Старой Руссы, егерь Михаил Розов обнаружил неряшливо устроенную берлогу и даже увидел в снегу голову почуявшего человека медведя. Немедленно повернув в сторону, егерь через несколько дней, соблюдая необходимую осторожность, вернулся к берлоге. Медведь её не покинул, и была организована законная, как говорят, легальная охота на зверя.

У берлоги была добыта медведица, что является в здешних местах делом обычным. Изумление егеря вызвало число медвежат, вполне здоровых, весом соответствующих медвежатам, рождаемым в этих местах. Необустроенность берлоги была вызвана, возможно, переменою места из-за оттепели в январе. Заботой егеря стала доставка медвежат невредимыми на биостанцию, немедленно извещенную по телефону о редком явлении. Через день медвежата, укутанные в тулуп, уже были в спасительном для них месте.

С Валентином Сергеевичем Пажетновым впервые мы встретились тридцать лет назад. Уже опытный биолог тут, в лесах Тверской области, заменил осиротевшим малюткам-медвежатам мать и жил с ними в лесах, не появляясь в заповедном поселке, - присматривался к их возмужанью, оберегал от опасностей и наблюдал, что в разном возрасте они едят, чего боятся и как ведут себя в неожиданной обстановке. «Спал с ними вповалку, мок под дождями. Еду в условное место мне приносила Светлана (жена)». Возмужавших к зиме подростков Валентин уложил в берлогу, и они благополучно перезимовали под снегом, а проснувшись в апреле, по запаху признали своего покровителя и еще одно лето ходили с ним по лесам.

В эксперименте этом Валентин узнал многое из скрытой обычно от глаз человека медвежьей жизни. Честолюбивая мечта вернуть двух уже взрослых зверей в природу в том первом случае не удалась, и ученый понимал - почему. Новую пару зверей он воспитывал уже по ясной методике и победил.

Вернуть в природу хищного зверя очень непросто. Никому до той поры это не удавалось. Пажетнову удалось. Он написал о пионерской своей работе серьезную книгу и был немедленно признан ученым миром, и сам, подавая другим пример, стал воспитывать осиротевших медвежат по выверенной им методике.

Все годы я следил за успешной работой друга - читатели нашей газеты знают об этом. Медведи стали главным интересом пытливого человека. И бывают такие счастливые случаи - вся семья (жена Светлана Ивановна, дети, а потом и внуки) стала верным помощником увлеченного человека, чей опыт вызвал интерес во всех странах, где есть медведи.

А в Тверской области, на месте умершей деревеньки Бубоницы, с помощью международных фондов по охране диких животных выросла биостанция, куда приезжают сейчас за опытом биологи многих стран. Сам Валентин Сергеевич побывал в Соединенных Штатах, Индии, Южной Корее, Франции, Финляндии, Германии, Швеции. Всюду опыт его воспитанья медведей был известен и везде давал превосходные результаты.

На хорошо теперь оборудованной биостанции «Чистый лес» семья Пажетновых вырастила готовых к жизни в дикой природе почти девяносто медведей. Пятнадцать из них выпустили в заповеднике «Брянский лес», и они хорошо прижились на Брянщине, где медведи когда-то были зверями обычными.

Сначала я увидел близняшек в щель приоткрытой двери - по плошкам им разливали еду. Медвежата, подвывая, ссорились, ревниво заглядывали в чашки соседей. Но быстро всё утряслось, и резвая компания, чавкая, с аппетитом позавтракала. А после обеда Валентин Сергеевич, указав мне место, где надо стоять, не шевелясь и не двигаясь, приоткрыл двери и сам тоже спрятался за угол приюта - стали ждать, что будет.

Сначала было слышно повизгиванье и возбужденную толкотню - медвежата опасались выйти в наполненный светом пахучий мир леса. Кто-то первым должен был решиться покинуть «берлогу». И герой, конечно, нашелся - озирается, нюхает воздух, заинтересовался бабочкой, севшей рядом с когтистой лапой. Провожая бабочку взглядом, медведь-разведчик царапнул весеннюю грязь, ветка хрустнула у него под ногой... И вот уже вся команда вслед за первопроходцем выкатилась на свободу. Медвежата кажутся одинаковыми - темно-бурая шерстка, темные пуговки мокрых носов, закругленные уши, и у каждого - белый воротничок. Все медвежата рождаются с этим нарядом. Позже белый загривок исчезнет, но, бывает, и взрослые мишки его сохраняют.

Наблюдаем: нерешительность и осторожное отношение ко всему, что видно вокруг после двухмесячного сиденья в «амбарчике», постепенно проходят. Медвежата перестают жаться друг к другу и, в меру любознательности каждого, начинают осваивать окружающий мир. Страха зверята еще не знают. Неподвижные наши фигуры принимают, как видно, за дерева. Один из шестерки подошел, поскреб лапой мой ботинок и потыкал носом в опрометчиво не закрытую фотографическую сумку. Двух других привлекла низко свисающая с ёлки хвоя - встали на задние лапы и передними стараются её достать. Еще одному нравится стоять столбиком и, подняв нос кверху, с шумом вдыхать волнующие ароматы талой земли. Еще два приятеля рядом со мною пытаются влезть на толстую ель. Обхватить её лапами невозможно - полагаются только на когти и поочередно добираются до нижних сучьев. Дальше лезть опасаются - благополучно соскальзывают вниз и опять настойчиво лезут, лезут. Лазанье - наследственная способность у медвежат. Так они спасаются от медведей, готовых весной покуситься на малышей. Спасти их может только яростная защита матери и способность быстро залезть на дерево, и повыше, куда не всякий взрослый медведь заберется.

Снимать осмелевших медвежат трудно. Они уже носятся друг за другом, а интерес к доселе незнакомому миру рассыпает их по всему пространству перед «амбарчиком». Все же два мгновенья, когда в кадре оказалась вся шестерка, я уловил. Специально чем-либо собрать медвежат вместе нельзя. Выход из берлоги в мир леса - важнейший в жизни момент. Происходит запечатление в памяти облика матери, проявляется инстинкт следованья за нею. Сейчас матери нет, и может произойти запечатление человека, если он движется или если стал бы кормить их из рук. Но человека медвежата должны бояться, в этом залог благополучия их в будущей жизни в природе. Сейчас же страха они не знают и нас как бы вовсе не замечают. Мы неподвижны. Но стоять в одной позе трудно, и Валентин Сергеевич глазами сигналит: пора, мол, занавес опускать, представленье окончено. Медвежата, кажется, тоже устали от впечатлений. Осторожно двигаясь и прикрыв лицо капюшоном, Валентин Сергеевич побуждает шестерку водвориться в «амбарчик». Но медвежатам не хочется снова в «берлогу», им очень нравится пахучий весенний лес. За спешно прикрытой дверью они начинают визжать и возиться, однако скоро стихают - в самом деле устали.

Теперь уже скоро «амбарчик» покинут они насовсем. Их по-прежнему будут сытно кормить, но так, будто пищу они сами находят. А когда возмужают и уже будут способны еду добывать, рацион им резко уменьшат - крутись, добывай сам! Медвежата будут искать муравейники, осиные гнезда, будут ловить мышей и лягушек, искать съедобные травы, и это поможет им вырасти пригодными к дикой жизни. В конце лета их отвезут в какое-нибудь заранее определенное место и, пометив, выпустят - живите на воле!