Первый срок отбываем в утробе...
Фото: Владимир ВЕЛЕНГУРИН
...«Ничего там хорошего нет», поется в песне Высоцкого. А все из-за слишком низкого уровня медобслуживания в наших гинекологиях. Это подтверждает и опыт нашего спецкора Ярославы Таньковой, которая на месяц угодила в обычную женскую клинику и пришла к выводу, что именно в стенах подобных учреждений кроется одна из основных причин демографического кризиса России
ДОРОГИЕ ЧИТАТЕЛИ!
1. Извините за натуралистичность повествования. Мы старались помягче. Но тема женского здоровья и родов в принципе очень физиологична. А затронуть накопившиеся проблемы необходимо. Ведь от их решения зависит будущее.
2. Мы не указываем здесь номера больницы, потому что проблемы во всех российских гинекологиях и роддомах одинаковы.
3. Мы не нападаем на врачей. Этот материал - претензия к системе в целом. Хороших докторов у нас немало. Но и они вынуждены работать в жутких условиях.
Политики бьются в истерике: «Как бы современных теток рожать заставить? Может, аборты упразднить или за бездетность пусть платят?» Господа, не надо заставлять тех, кто не хочет, помогите тем, кто хочет! Ведь чтобы научить утку плавать, не надо запрещать ей ходить по земле, достаточно организовать пруд.
А может, наши власти просто не в курсе, что такое среднестатистическая женская больница? Ведь большинство из них - мужчины. Так мы расскажем!
Мужики, поверьте - это дурдом, похлеще армии. Вы и от двух-то лет службы «косите». А наш «призыв» - длиною в жизнь, «дембель» только после климакса.
Конечно, сейчас много суперцентров, в которых и родят за вас, лишь бы платили. Но у большинства женщин на них нет денег. Размножаются и лечатся они в обычных клиниках, то есть в условиях, приближенных к боевым. Сама проделала это не раз и искренне недоумеваю, как в российских прериях вообще сохранились такие прихотливые «зверьки», как беременные женщины.
«Если сердечко бьется, будем оставлять»
...Палата в женской клинике. На двери вырезка из еженедельного журнала: «Всю неделю в хорошей компании!» Правдиво, ибо в комнате восемь человек.
- Здравствуйте, девушки! Я не бомж, честное слово, - оправдываюсь я, знакомясь с подозрительно оглядывающими меня соседками.
На мне тапки 42-го размера, порванный безразмерный халат. А на груди - громадный штемпель больницы, как в колонии.
- В больницу на «Скорой» приехала, без вещей, - оправдываюсь. - Пришлось надеть больничную «униформу».
- Ничего-ничего, - утешают женщины, - мы такие же ходили.
Знакомимся. Поначалу имена не запоминаются. Только диагнозы. Шесть беременностей на сохранении, одна внематочная и одна - дисфункция.
«На сохранение» беременных кладут, когда возникает угроза выкидыша. Подразумевается, что в гинекологии женщине создадут идеальные условия. Постоянное наблюдение, чтобы не нервничала и соблюдала постельный режим. В приемном отделении обычно говорят: «Завтра на УЗИ послушаем, бьется ли у малыша сердечко, и, если да, - будем сохранять». Обычная фраза, но после нее на аборт идут крайне редко. Даже те, кто не планировал беременность. Эту тему мы и обсуждали весь мой первый вечер. Как выяснилось, не планировал почти никто, однако...
Поскользнулась. Упала. Потеряла плод
- Я как колотящееся сердечко увидела, так поняла, что убить его духу не хватит, - вспоминала беременная на 6 - 7-й неделе Маринка. - Хоть и не вовремя все это - денег нет.
- Да, вот и у нас... - поочередно кивали девчонки.
А остальные тут же принимались увещевать сомневающуюся: «конечно, надо оставлять, а коляску я попрошу подругу тебе подарить». Эффективнее любых противоабортовых агиток.
Засыпала наша беременная палата, верная заветам государства улучшить-таки демографическую ситуацию в России. Даже вопреки своим жизненным планам.
А ночью случился выкидыш у той самой Маринки. Она пошла в туалет. Он один общий на весь этаж. Везде кровища, как на поле боя. Не садиться же на все это. Попыталась пристроиться на корточках, нога соскользнула... Через час ревущая девчонка пошла сдаваться медсестре. Крови было уже столько, что сомневаться не приходилось - крохотное сердечко, которое так тронуло ее душу, больше не бьется.
Не хватает пациентов, чтобы оплатить ремонт
Утренний обход. Мы, жалея несчастную Маринку, докапываемся до врача:
- А почему не в каждой палате туалет?
- Здесь ремонта 20 лет не было, - вздыхает докторша. - Денег нет. Нам государство платит за количество пациентов. А люди в таких условиях лежать не хотят. Но жаловаться нельзя, иначе клинику могут закрыть, как несоответствующую санитарным нормам. И хорошие специалисты останутся без работы.
Впрочем, в наших клиниках и ремонт - не залог удобства. Роддом, где раньше появилась моя дочь, сиял свежей побелкой. Но окна в нем в 30-градусную жару были забиты гвоздями. Потому что строители сэкономили на креплениях, и однажды фрамуга грохнулась на кровать, с которой секунду назад встала женщина. С тех пор на этаже открывалось только одно окно - у сестринского поста. Но нас к нему не подпускали, «не положено, ради нашей же безопасности». Мы от духоты в обморок шлепались. А погулять выпускали строго на два часа. И посещения только для блатных!
Что может быть важнее для беременной, чем родные лица? Так нет же. Во многих клиниках свидания вообще запрещены. Только за взятку, у входа в приемное, пока охранник отвернулся. Девчонки с мужьями встречаются, как пионерки: в кладовой для одежды, сидя на перевернутых поломойных ведрах, за плату нянечке.
Сохранение беременности в абортарии
День. По расписанию нам положено лежать на кровати и в благостном покое сохранять свои пузики.
- А-а-а-у-у-ы-ы-ы! - вдруг раздается звериный вой из коридора.
Я подпрыгиваю. Вопль повторяется.
- О Господи, чистки начались, - стонут девчонки.
Мини-операционная - абортарий - расположена прямо напротив нашей палаты. И, как выясняется, целым днями там кипит работа.
Я выглядываю. Коридор пустеет, как в фильмах Хичкока перед появлением чудовища. Из-за приоткрытой двери операционной зловеще посверкивает «пылесос» для вакуумных абортов и несутся вопли. У меня холодеет в животе.
- Это они в бессознательном состоянии кричат, - успокаивает нянечка.
- А я, несмотря на наркоз, все чувствовала, - тихо возражает Маринка. - Может, экономят на лекарстве?
Между операциями, когда крики очередной женщины прекращаются, можно выйти прогуляться в коридор. Но тогда слышно, как санитарки везут прооперированное тело в палату и переваливают его на кровать с ободряющим: «Чего пищишь? А как рожать собираешься? Ты же женщина!»
Звучит как: «Ты же Иван Сусанин!» Не знаю, кто и где учит этой дурацкой фразе гинекологический медперсонал, но произносят они ее очень часто, причем раздраженно. И не только перекладывая стонущую женщину на кровать, но и когда схватки или когда шов на живую чистят... Действительно, чего орать, когда у тебя в ране без обезболивания ковыряются? Ведь сказано же, что русские тетки «слона на скаку остановят и хобот ему оторвут»!
Работы сегодня, видимо, много. Даже в часы посещений по коридору все еще продолжает сновать каталка с прооперированными. Иногда их накрывают халатами, а иногда забывают. Так и везут по коридору голое тело. А по сторонам вжимаются в стены мужики-посетители, среди которых по особенно красным ушам можно вычислить мужа прооперированной.
Яростное отрицание деликатности в женских клиниках, кажется, - неписаное правило. Никогда не забуду, как меня готовили к родам. Роддом тоже был «среднестатистическим». Мало того что только после вливания двух литров воды сообщили, что унитаз не работает и надо бежать на другой конец коридора в палату (это с пузом-то!). Выяснилось, что каталка, на которой меня должны везти в родовое отделение, в палату не пролезает. Посему все подготовительные процедуры будут проводиться за дверью. И вот я в чем мать родила лежу посреди коридора, по которому только что дворовые мальчишки в футбол не гоняют. А медсестры раскрашивают меня, как индейца перед охотой: грудь и живот - зеленкой, пальцы на руках и ногах - йодом. (В Европе те же обеззараживающие процедуры делаются бесцветными жидкостями). Сверху водружается пухлая папка с личным делом, и в таком виде катят через всю больницу.
Из платной клиники - с трупом в животе
До вечера необходимая беременным положительная эмоция была у нас только одна, когда Галка случайно отправила директору своей фирмы SMS-ку, адресованную сыну: «Зайчик, у нас есть одноразовые тапочки?» К чести высокопоставленного «зайчика», надо сказать, что он перезвонил и поинтересовался: «Может, и правда подвезти?»
Все остальное время девчонки дергались от криков из операционной и обсуждали отличие платных центров от бесплатных клиник. Мол, в коммерческих такого бардака не бывает, но уж больно дорого.
Как в ответ на это, к нам положили еще одну женщину. Длинноногая и заплаканная 30-летняя Аля как раз из тех, кто в состоянии оплатить лечение в дорогой клинике. Но именно сегодня утром ее поперли из самого престижного медицинского центра Москвы с разлагающимся трупом в животе. Почему 30-сантиметровый ребенок умер, выяснять не стали. Но сообщили:
- 15 недель - самое неблагоприятное для операций время. Может начаться кровотечение, всякие последствия. Так что мы вас абортировать не будем.
- А что же делать? Вы же вели мою беременность! - опешила женщина.
- Пусть вас по «Скорой» кладут в обычную больницу.
Слава Богу, государственные клиники обязаны заниматься даже самыми сложными случаями.
- Подавай в суд! - загалдели мы.
- Нет, - грустно покачала головой Аля. - Мне в следующий раз к ним снова идти придется. Там хоть условия нормальные. В обычном роддоме я точно не рожу.
«ДЫРКА» В ЗАКОНЕ
Кто для Европы «ребенок», для России - «поздний выкидыш»
Перинатальный период - это тот срок беременности, с которого, по закону, ребенок считается недоношенным, но жизнеспособным. То есть даже если родился, его должны выходить. Во всем мире этот срок с 22-й недели беременности, когда малыш весит всего 500 граммов. И только в России - с 28-й недели, если ребенок - не меньше килограмма.
Все потому, что у нас нет необходимой аппаратуры. Не хочет правительство сильно тратиться на обустройство перинатальных центров. И ежегодно «недобранные» полкило и шесть недель губят около 60 - 70 тысяч новорожденных россиян.
Мало того. По словам завлабораторией Научного центра здоровья детей РАМН, доктора медицинских наук Риммы ИГНАТЬЕВОЙ, даже если ребенок дотягивает до 28-недельной «планки», врачи часто записывают его в мертворожденные, просто чтобы не возиться. А чтобы не портить статистику - не увеличивать цифру российской детской смертности, занижают его вес. Меньше кило - значит «поздний выкидыш», а не «умерший ребенок».
В России и так детская смертность в 2 - 4 раза выше, чем в развитых странах. Если же посчитать всех детей, которых по международным стандартам должны были выходить, то эта цифра в 6 - 8 раз выше, чем в Европе. Это примерно 25 умерших на тысячу новорожденных.
ПРОГНОЗ ДЕМОГРАФОВ
Мы вымираем
К 2025 году в России вместо сегодняшних 143,7 миллиона человек будут жить 125 миллионов. А к 2050 году нас останется 100 миллионов. Сейчас россиянка рожает за всю жизнь лишь 1,25 среднестатистического младенца. Чтобы нация не вымирала, надо хотя бы - 2,15. А чтобы восстановить численность населения, рожать надо троих!
ГЛАС НАРОДА
Россиянки выбирают «чистку»
На вопрос ВЦИОМа «Если в семье случится незапланированная беременность, как вы поступите?»:
47% опрошенных выбрали аборт15% - сохранение ребенка38% - затруднились с ответом.
ЗВОНИТЕ, ПИШИТЕ
Вам тоже есть что сказать на тему наших роддомов и женских клиник? Автор материала ждет ваших звонков сегодня, 17 ноября, с 14 до 18 часов по московскому времени по телефону (095) 789-43-30. И писем по почте в любое время с пометкой «Таньковой - женская клиника». Или на электронный адрес: Tankova@kp.ru