Сергей ПОНОМАРЕВ
Репортаж из дальнего гарнизона
«Грачи» снова прилетели…
Наш корреспондент побывал
на российской авиабазе «Кант» в Киргизии
на российской авиабазе «Кант» в Киргизии
- Вы ведь в газете работаете? А можно я вам свои стихи почитаю? – спрашивает меня дежурящий на КПП контрактник, чуть сомлевший на последнем жарком августовском солнце Чуйской долины.
- А что, валяй! – отвечаю я, готовясь услышать пронзительные строки любовной лирики про девушку, которая ждет солдата, где-то далеко несущего суровую службу. Пребывание за тыщи километров от родимых берез и осин всегда настраивает на томление души…
И лирика следует:
«Под желтыми кронами осень
Последними каплями тает,
Крылом покачавши у сосен,
Грачи улетают…».
- А что, валяй! – отвечаю я, готовясь услышать пронзительные строки любовной лирики про девушку, которая ждет солдата, где-то далеко несущего суровую службу. Пребывание за тыщи километров от родимых берез и осин всегда настраивает на томление души…
И лирика следует:
«Под желтыми кронами осень
Последними каплями тает,
Крылом покачавши у сосен,
Грачи улетают…».
И перед КПП авиабазы, и на территории внутри воинской части установлены памятники боевым самолетам, которые здесь когда-то летали.
- Это ты про каких «грачей» - про ваши самолеты, что ли? – переспрашиваю местного поэта.
- Конечно, - удивляется тот. – А про что еще у нас здесь можно написать?
И в самом деле – о чем? Ну что я, как маленький: штурмовик Су-25, в повседневном военном жаргоне – «грач», так его назвали за укороченные крылья и характерную низкую посадку, на объединенной российской военной базе «Кант» не просто главный персонаж, но и смысл жизни: не будет «грачей» - что еще тут делать?
- Конечно, - удивляется тот. – А про что еще у нас здесь можно написать?
И в самом деле – о чем? Ну что я, как маленький: штурмовик Су-25, в повседневном военном жаргоне – «грач», так его назвали за укороченные крылья и характерную низкую посадку, на объединенной российской военной базе «Кант» не просто главный персонаж, но и смысл жизни: не будет «грачей» - что еще тут делать?
НАША СПРАВКА
Объединенная российская авиационная база "Кант" структурно входит в состав 14-й армии ВВС и ПВО Центрального военного округа, является авиационным компонентом Коллективных сил быстрого развертывания и участвует в обеспечении безопасности территории и воздушного пространства государств Организации Договора о коллективной безопасности. На вооружении летчиков - штурмовики Су-25СМ и вертолёты Ми-8.
База располагается в Чуйской области примерно в 20 километрах от столицы страны и способна принимать самолеты оперативно-тактической и военно-транспортной авиации.
По межгосударственному соглашению России и Киргизии от 22 сентября 2003 года российские военные располагаются в Канте на безвозмездной основе.
База располагается в Чуйской области примерно в 20 километрах от столицы страны и способна принимать самолеты оперативно-тактической и военно-транспортной авиации.
По межгосударственному соглашению России и Киргизии от 22 сентября 2003 года российские военные располагаются в Канте на безвозмездной основе.
ПО ЗДОРОВЬЮ ГОДЕН!
ПО ЗДОРОВЬЮ ГОДЕН!
В военном городке сегодня тихо. Парковый день. Пилоты отдыхают и готовятся к завтрашним полетам, а техники и авиаинженеры на аэродроме – он километрах в пяти отсюда – проводят, как здесь говорят, «регламент», то есть ковыряются в железе, проверяя системы своих титановых «птичек».
Вместе со старшим лейтенантом Сергеем Ложкиным, его мне выделили в провожатые в отделе по работе с личным составом, идем по территории. Музей части с портретами прежних командиров, кубками, грамотами и подарками. Спортивный зал. Столовая. Офицерский клуб – он сейчас частично на ремонте. Типовая школа – точно такие же я видел и в других военных городках российского Минобороны, расположенных за пределами России. В школе отсчитывают на электронной доске – этим оборудованием, поступившим от Департамента образования Минобороны здесь сильно гордятся, - последние дни перед учебным годом. Рабочие наносят заключительные мазки и штрихи в и без того блестящую картинку...
Вместе со старшим лейтенантом Сергеем Ложкиным, его мне выделили в провожатые в отделе по работе с личным составом, идем по территории. Музей части с портретами прежних командиров, кубками, грамотами и подарками. Спортивный зал. Столовая. Офицерский клуб – он сейчас частично на ремонте. Типовая школа – точно такие же я видел и в других военных городках российского Минобороны, расположенных за пределами России. В школе отсчитывают на электронной доске – этим оборудованием, поступившим от Департамента образования Минобороны здесь сильно гордятся, - последние дни перед учебным годом. Рабочие наносят заключительные мазки и штрихи в и без того блестящую картинку...
Мой провожатый, офицер отдела по работе с личным составом старший лейтенант Сергей Ложкин показывает музей части: портреты командиров, подарки, кубки и почетные грамоты…
Средняя школа в "Канте" практически полностью готова к новому учебному году (фотосъемка была в последние дни августа).
Завуч школы Светлана Короткова между школьным прошлым и школьным настоящим: учебные классы в «Канте» оснастили электронными досками.
Заворачиваем в медпункт авиабазы. В коридорах пусто.
- Народ у нас в основном здоровый. Сами понимаете, здесь не гражданское здравоохранение. Если что и случается, то простуды бывают, острые респираторные. Утром до построения, кому надо было, пришли на прием к врачу, а сейчас уже лечение получают, - объясняет начальник медсанчасти, старший лейтенант Сергей Баженов. Сергей – выпускник военно-медицинской академии в Петербурге, на базе третий год, и «Кант» - это его первый самостоятельный гарнизон.
- Народ у нас в основном здоровый. Сами понимаете, здесь не гражданское здравоохранение. Если что и случается, то простуды бывают, острые респираторные. Утром до построения, кому надо было, пришли на прием к врачу, а сейчас уже лечение получают, - объясняет начальник медсанчасти, старший лейтенант Сергей Баженов. Сергей – выпускник военно-медицинской академии в Петербурге, на базе третий год, и «Кант» - это его первый самостоятельный гарнизон.
Начальник медсанчасти старший лейтенант Сергей Баженов – выпускник военно-медицинской академии имени С.М.Кирова в Санкт-Петербурге.
- А чем еще, кроме простуд болеют ваши подопечные?
- Тьфу-тьфу-тьфу… Для данной местности характерно заболевание острыми кишечными инфекциями, но благодаря профилактической работе командиров и медицинской службы у нас этого практически нет.
- То есть с дизентерией не сталкиваетесь?
- Ой, не произносите даже такие слова!
- Как у вас дела с оснащением, обеспечением оборудованием и лекарствами? – спрашиваю начмеда.
- Дело в том, что наша авиабаза входит в состав Центрального военного округа, а мы соответственно получаем оборудование и все необходимое от окружного военного клинического госпиталя в Екатеринбурге. Если нам что-то необходимо, мы составляем заявку, отправляем офицера в Екатеринбург и он с ближайшим бортом, в основном это Ил-76, привозит сюда все, что нужно.
- Тьфу-тьфу-тьфу… Для данной местности характерно заболевание острыми кишечными инфекциями, но благодаря профилактической работе командиров и медицинской службы у нас этого практически нет.
- То есть с дизентерией не сталкиваетесь?
- Ой, не произносите даже такие слова!
- Как у вас дела с оснащением, обеспечением оборудованием и лекарствами? – спрашиваю начмеда.
- Дело в том, что наша авиабаза входит в состав Центрального военного округа, а мы соответственно получаем оборудование и все необходимое от окружного военного клинического госпиталя в Екатеринбурге. Если нам что-то необходимо, мы составляем заявку, отправляем офицера в Екатеринбург и он с ближайшим бортом, в основном это Ил-76, привозит сюда все, что нужно.
МАМА, Я ЛЕТЧИКА ЛЮБЛЮ
МАМА, Я ЛЕТЧИКА ЛЮБЛЮ
Возле продовольственного склада оживление. Из калитки выходят традиционно возбужденные после шоппинга, пусть и бесплатного, женщины с сумками, пакетами и мешками. Видно, что своя поклажа не тянет.
- А, сегодня же выдача продуктов, - объясняет мне мой гид. – Нам ведь тут из-за климата и особого характера службы продпайки положены. Ну это дополнительно к другим льготам и к тому, что год службы идет за полтора.
И чего только, оказывается, не входит в эту бесплатную продовольственную корзину российского офицера, прапорщика и контрактника! Сергей Ложкин загибает пальцы:
- Что там в продпаек входит? Гречка, овсянка, перловка, рис, горох, картошка, всё-всё-всё… Даже горчицу дают! Соль дают!!
- А, сегодня же выдача продуктов, - объясняет мне мой гид. – Нам ведь тут из-за климата и особого характера службы продпайки положены. Ну это дополнительно к другим льготам и к тому, что год службы идет за полтора.
И чего только, оказывается, не входит в эту бесплатную продовольственную корзину российского офицера, прапорщика и контрактника! Сергей Ложкин загибает пальцы:
- Что там в продпаек входит? Гречка, овсянка, перловка, рис, горох, картошка, всё-всё-всё… Даже горчицу дают! Соль дают!!
В военном городке самое шумное место – это детские площадки.
- Ты мне говорил, что здесь очень популярны хлебопечки?
- Да, очень. И здесь их покупают, и из России привозят. Потому что на месяц положен почти мешок муки. А куда ее реализовать? Почему бы нет: домашний хлебушек-то очень вкусный. Тем более, что там осталось добавить всего-то ничего. Куриные яйца тоже ведь входят в паек. А вообще, если посмотреть, то этих продуктов вполне хватает семье из трех человек. Ну если и подкупают, то совсем немного…
Бытовые условия, надо сказать, в «Канте» на зависть многим из тех, кто служит в России и где, не секрет, офицерским семьям приходится часто мыкаться по съемным углам. А здесь, если у молодого лейтенанта или контрактника нет семьи, то живет он в отдельной комнате в общежитии, а семейным дают не просто квартиру, а уже полностью обставленную мебелью. «У нас с каждым новым ребенком жилплощадь увеличивается», - говорят здешние старожилы, вспоминая, что за 5-6 лет поменяли уже третью служебную квартиру.
- Да, очень. И здесь их покупают, и из России привозят. Потому что на месяц положен почти мешок муки. А куда ее реализовать? Почему бы нет: домашний хлебушек-то очень вкусный. Тем более, что там осталось добавить всего-то ничего. Куриные яйца тоже ведь входят в паек. А вообще, если посмотреть, то этих продуктов вполне хватает семье из трех человек. Ну если и подкупают, то совсем немного…
Бытовые условия, надо сказать, в «Канте» на зависть многим из тех, кто служит в России и где, не секрет, офицерским семьям приходится часто мыкаться по съемным углам. А здесь, если у молодого лейтенанта или контрактника нет семьи, то живет он в отдельной комнате в общежитии, а семейным дают не просто квартиру, а уже полностью обставленную мебелью. «У нас с каждым новым ребенком жилплощадь увеличивается», - говорят здешние старожилы, вспоминая, что за 5-6 лет поменяли уже третью служебную квартиру.
Подъезд жилого дома: пока отцы осваивают воздушный океан,
дети рассекают на других аппаратах.
дети рассекают на других аппаратах.
Офицерская жена Надежда Ульяченко в новой квартире.
Заходим в одну из таких стандартных «трешек». Офицерская жена Надежда Ульяченко, ее муж, майор, служит в штабе авиабазы, показывает стандартные наборы шкафов и мягкой мебели – диван, большие кресла. Только в детской – в семье двое девочек, 8 и 3 лет, - кроватки, привезенные с прежнего места службы. Вместе с российским котом британской породы.
- Сама я местная, жила здесь, в городе Канте, - рассказывает Надежда. – Познакомились, когда муж по распоряжению попал сюда после училища. Потом его отправили на Урал, в Свердловскую область. Семь лет там провели. Сначала мы в Березовском служили, а потом в Каменск-Уральский нас перевели. И я, и дети, конечно, с ним. Вернулись сюда всего полтора месяца назад. Круг замкнулся...
- Ну и как вам здесь?
- Просто замечательно. Дети радуются – и тепло, и фрукты. И бытовые условия не сравнить с теми, что у нас были раньше. Правда, с детским садом тяжело: в части его нет, а в муниципальные в Канте не попасть, там по 50-60 детей на воспитательницу и нянечку, спят по двое в одной кроватке. Поэтому пришлось отдать дочку в частный. А куда деваться?
- Сама я местная, жила здесь, в городе Канте, - рассказывает Надежда. – Познакомились, когда муж по распоряжению попал сюда после училища. Потом его отправили на Урал, в Свердловскую область. Семь лет там провели. Сначала мы в Березовском служили, а потом в Каменск-Уральский нас перевели. И я, и дети, конечно, с ним. Вернулись сюда всего полтора месяца назад. Круг замкнулся...
- Ну и как вам здесь?
- Просто замечательно. Дети радуются – и тепло, и фрукты. И бытовые условия не сравнить с теми, что у нас были раньше. Правда, с детским садом тяжело: в части его нет, а в муниципальные в Канте не попасть, там по 50-60 детей на воспитательницу и нянечку, спят по двое в одной кроватке. Поэтому пришлось отдать дочку в частный. А куда деваться?
ЗЕМНЫЕ ЗАБОТЫ
СЛУЖИТЕЛЯ НЕБА
ЗЕМНЫЕ ЗАБОТЫ СЛУЖИТЕЛЯ НЕБА
В эти дни на авиабазе идут важнейшие работы еще на одном объекте, устремленном в небо. В Храме Святого Александра Невского, где уже расписаны стены, спешат: 23 октября, в день воинской части, хотят освятить роспись и колокола, а в мае или в июне будущего года, когда в Киргизии ждут с визитом Патриарха Кирилла, - и весь храм. Во всяком случае на базе очень надеются, что этот важнейший обряд пройдет с участием Первосвященника Русской Православной Церкви.
Храм Святого Александра Невского на территории авиабазы уже почти полностью готов к освящению.
Настоятель храма иерей Евгений (Циклаури) официально занимает должность помощника командира части по работе с верующими военнослужащими.
Молодой настоятель, ему не итак давно исполнилось тридцать, иерей Евгений (Циклаури) рассказывает мне, как церковь появился на территории авиабазы:
- Идея строительства храма возникла, еще когда командиром «Канта» был полковник Носов Владимир Николаевич. Сейчас он работает в аппарате питерского Законодательного собрания. Храм строился при поддержке благотворителей из Санкт-Петербурга и под непосредственным шефством губернатора Георгия Полтавченко. Но главное в другом: чтобы здесь, вдали от России, появилась православная церковь, единогласно пожелали все военнослужащие части. Людям нужны духовная подпитка и поддержка…
Официально должность о. Евгения звучит так: «Помощник командира части по работе с верующими военнослужащими». Фактически военный капеллан. Но самому батюшке такое поименование не нравится – мол, оно слишком уж журнальное. Потому иерей говорит о роде своих занятий во вполне возвышенном ключе:
- Всё происходит про промыслу Божьему. Священника на его служение Господь избирает. Да и воина на его служение избирает тоже Господь. Потому что и тот воин, что в погонах, и тот, что носит веру и воплощает ее в жизнь, это тоже воин, только воин духа.
- Идея строительства храма возникла, еще когда командиром «Канта» был полковник Носов Владимир Николаевич. Сейчас он работает в аппарате питерского Законодательного собрания. Храм строился при поддержке благотворителей из Санкт-Петербурга и под непосредственным шефством губернатора Георгия Полтавченко. Но главное в другом: чтобы здесь, вдали от России, появилась православная церковь, единогласно пожелали все военнослужащие части. Людям нужны духовная подпитка и поддержка…
Официально должность о. Евгения звучит так: «Помощник командира части по работе с верующими военнослужащими». Фактически военный капеллан. Но самому батюшке такое поименование не нравится – мол, оно слишком уж журнальное. Потому иерей говорит о роде своих занятий во вполне возвышенном ключе:
- Всё происходит про промыслу Божьему. Священника на его служение Господь избирает. Да и воина на его служение избирает тоже Господь. Потому что и тот воин, что в погонах, и тот, что носит веру и воплощает ее в жизнь, это тоже воин, только воин духа.
На стенах храма фамилии жертвователей и тех, кто помог в его возведении.
Ну а если все же вернуться с духовных высот на земную твердь? Венчания, крестины, поминовения… Да мало ли земных обязанностей у священнослужителя. Вся родня офицеров, прапорщиков и контрактников живет далеко отсюда. Если что там случается, например, умер близкий человек, то духовная поддержка человеку нужна именно здесь и сейчас.
Пока все службы и требы идут в просторном помещении рядом со спортивным залом. Сам о. Евгений обозначил его определением «храмово-молитвенная комната». Идем туда. Мимо сложенных у стены ящиков с трогательным листочком на одном из них: «Внимание! В ящиках упакованы иконы, иконостас. Просьба не трогать и не подниматься на ящики. С уважением, иерей Евгений».
Священника уже ждут добровольные помощницы – жены и дочки офицеров.
- Это они сами пришли помыть и прибраться. Никто здесь у нас никого не просит, - поясняет помощник командира.
Пока все службы и требы идут в просторном помещении рядом со спортивным залом. Сам о. Евгений обозначил его определением «храмово-молитвенная комната». Идем туда. Мимо сложенных у стены ящиков с трогательным листочком на одном из них: «Внимание! В ящиках упакованы иконы, иконостас. Просьба не трогать и не подниматься на ящики. С уважением, иерей Евгений».
Священника уже ждут добровольные помощницы – жены и дочки офицеров.
- Это они сами пришли помыть и прибраться. Никто здесь у нас никого не просит, - поясняет помощник командира.
ГОТОВНОСТЬ К ВЗЛЕТУ ПОСЛЕ ПРИКАЗА – 15 МИНУТ
ГОТОВНОСТЬ К ВЗЛЕТУ ПОСЛЕ ПРИКАЗА –
15 МИНУТ
15 МИНУТ
Заместитель командира авиабазы по работе с личным составом подполковник Сергей Алексеев – действующий летчик. В кабине за штурвалом штурмовика он чувствует себя куда комфортней, чем в кабинете за столом...
Вместе с замкомандира по работе с личным составом подполковником Сергеем Алексеевым едем на аэродром. Замполит «Канта» сам действующий летчик. Как признается, за штурвалом в кабине чувствует себя куда комфортней, чем в кабинете за столом, где его атакуют запросы и отчеты. Для боевого пилота нет ничего страшнее «бумажной войны»…
Впрочем, из командования части нелетающие разве что начальник штаба – и то только потому, что бывший вертолетчик подполковник Денис Сафонов во время боевых действий на Северном Кавказе получил серьезные травмы при жесткой посадке. «Несовместимые с летной работой», как поставят позднее диагноз врачи. Ну и начфин, конечно: этому не до «бочек», виражей и «горок» - надо смотреть, чтобы денежки не улетели неизвестно куда…
Впрочем, из командования части нелетающие разве что начальник штаба – и то только потому, что бывший вертолетчик подполковник Денис Сафонов во время боевых действий на Северном Кавказе получил серьезные травмы при жесткой посадке. «Несовместимые с летной работой», как поставят позднее диагноз врачи. Ну и начфин, конечно: этому не до «бочек», виражей и «горок» - надо смотреть, чтобы денежки не улетели неизвестно куда…
Сегодня нелетный день: «грачи» отдыхают…
На стоянке возле уже зачехленных «грачей» у поставленного прямо на бетонку стола толкутся авиаинженеры и техники. Отмечают в журнале выполненные работы, сдавая свои борты после ТО.
Авиатехники сдают самолеты после выполнения регламентных работ.
Отхожу чуть в сторону, где молодой технарь уже закрывает «фонарь» на Су-25 с бортовым номером «05». Прошу его открыть «фонарь» снова и попозировать. Так и разговариваем – я снизу, под фюзеляжем, ловя его в объектив, а он сверху, стоя на стремянке над раскрытой кабиной.
Инженер авиационного комплекса, старший лейтенант Павел Филиппенко уже собирался закрыть «фонарь»,
но я попросил его не торопиться...
но я попросил его не торопиться...
- Инженер авиационного комплекса, старший лейтенант Павел Филиппенко, - представляется он мне. Старлей – выпускник Ставропольского высшего военно-авиационного инженерного училища имени маршала авиации В.А.Судца, на «Кант» приехал после службы в Буденновске.
- И как тут тебе?
- Отлично. Всё отлично.
- Женат?
- Да, женат. Детей пока нет, но всё в плане.
Ну а пока суть да дело, старший лейтенант начинает скатывать чехол – чтобы набросить его на нос «грача».
- Это для защиты остекления от солнечных лучей, - поясняет подошедший майор авиакомплекса. – При попадании солнечных лучей со временем появляется серебрение на стекле, возникают микротрещины и потемнение. Для того, чтобы этого не было, «фонарь» в неполетный день всегда прикрывается.
- И как тут тебе?
- Отлично. Всё отлично.
- Женат?
- Да, женат. Детей пока нет, но всё в плане.
Ну а пока суть да дело, старший лейтенант начинает скатывать чехол – чтобы набросить его на нос «грача».
- Это для защиты остекления от солнечных лучей, - поясняет подошедший майор авиакомплекса. – При попадании солнечных лучей со временем появляется серебрение на стекле, возникают микротрещины и потемнение. Для того, чтобы этого не было, «фонарь» в неполетный день всегда прикрывается.
Старший бортовой техник-инструктор капитан Николай Хабаров уверен: ничего более надежного, чем Ми-8МТВ, пока еще не придумано.
С этим багажом новых технических знаний иду к «веранде» - так некоторые военные называют вертолет Ми-8МТВ. Под ним, в тени, устроился пес непонятной, но суровой породы.
- Это что, главный местный охранник? – интересуюсь у старшего бортового техника-инструктора, капитана Николая Хабарова.
- Что-то вроде того, - улыбается капитан.
- Это что, главный местный охранник? – интересуюсь у старшего бортового техника-инструктора, капитана Николая Хабарова.
- Что-то вроде того, - улыбается капитан.
Верный охранник расположился прямо под брюхом "вертушки". Да там и не так жарко...
Даже в день, когда нет полетов, дежурный инженер-синоптик старший лейтенант Андрей Семенчук внимательно следит за погодой и орнитологической обстановкой.
- Я смотрю, ваша «восьмерка» не новая?
- Ну да. Но надежней пока ничего не придумали.
- И сколько времени вам надо, чтобы взлететь после получения приказа?
- Максимум 15 минут.
- Какие задачи вы здесь выполняете?
- В основном транспортно-десантные.
- А если понадобится огневая поддержка?
- Понадобится – обеспечим! – борттехник бросает характерный взгляд на направляющие, чьи трубы торчат под брюхом «веранды»...
- Ну да. Но надежней пока ничего не придумали.
- И сколько времени вам надо, чтобы взлететь после получения приказа?
- Максимум 15 минут.
- Какие задачи вы здесь выполняете?
- В основном транспортно-десантные.
- А если понадобится огневая поддержка?
- Понадобится – обеспечим! – борттехник бросает характерный взгляд на направляющие, чьи трубы торчат под брюхом «веранды»...
НАША СПРАВКА
Впервые боевые самолеты в Канте появились в 1941 году, когда сюда была перебазирована Одесская военная авиационная школа пилотов. За годы войны в ней было подготовлено более 1,5 тысячи летчиков, в том числе 7 Героев Советского Союза. В 1945 году здесь был создан специальный учебный авиаполк, ставший в середине 50-х годов базовым для Центральных курсов подготовки летного состава ВВС СССР. В Канте осваивали советскую авиационную технику представители 54 стран Азии, Африки, Центральной и Южной Америки, в том числе бывший президент и отец нынешнего президента Сирии Хафез Асад, бывший президент Египта Хосни Мубарак, маршал авиации Индии Дилбах Синг, а в начеле 70-х годов в Канте учился первый монгольский космонавт Жугдэрдэмидийн Гуррагча. Всего было подготовлено более 21 тыс. авиаспециалистов, включая 5,7 тыс. летчиков. Именно из Канта в 1999 и 2000 годах осуществлялась транспортная и огневая авиационная поддержка киргизской правительственной армии, отражавшей нападение исламистов террористической организации Исламское движение Узбекистана (ИДУ).
Бывший президент Сирии Хафез Асад, лейтененат сирийских ВВС
В 1957-м он направляется в СССР на девятимесячное обучение технике пилотажа самолета МиГ-17.
Бывший президент Египта Хосни Мубарак
В 60-х годах Мубарак несколько раз посещал СССР. В своей первой командировке будущий президент научился управлять тяжёлыми бомбардировщиками. В последующих поездках он изучал стратегию и тактику командования большими авиационными соединениями.
Дилбах Синг
Маршал авиации (Индия).
Жугдэрдэмидийн Гуррагча, бывший министр обороны Монголии, Герой Советского Союза, летчик-космонавт СССР
Обучался в Кыргызстане в 1971-1972 годах. Он — первый из монгольских лётчиков, который отправился в космос.
ТЫ, МЕТЕОСЛУЖБА, ИМ СЧАСТЬЯ НАГАДАЙ
ТЫ, МЕТЕОСЛУЖБА, ИМ СЧАСТЬЯ НАГАДАЙ
Начальник смены – инженер метеорологической группы старший лейтенант Валерия Стопкина сама выбрала для службы авиабазу «Кант»...
В командно-диспетчерском пункте в комнате метеорологов сегодня женский день. На дежурстве, как она сама мне диктует – чтобы не ошибся в должности! – начальник смены – инженер метеорологической группы старший лейтенант Валерия Стопкина.
Составлять метеопрогноз для летчиков-штурмовиков – это тебе не халам-балам, и старший лейтенант Стопкина сразу дает знать заезжему журналисту, что девушка и офицер она серьезная:
- Я сама из города Семилуки Воронежской области. Там училась в школе номер 2. В 2013 году закончила – дальше пишите всё с заглавной буквы! – Военный Учебный Научный Центр Военно-Воздушных Сил, в кавычках, «Военно-Воздушная Академия имени профессора Н.Е.Жуковского и Ю.А.Гагарина», в скобочках укажите: (г. Воронеж). И про факультет: «факультет метеорологии и геофизического обеспечения войск (сил)».
- Не удивлюсь, Лера, если академию окончила с отличием?
- Да, с красным дипломом. С первого раза поступила. Это был единственный набор девушек за всю историю академии, набрали 23 человека, выпустилось 18. На факультете я была лучшая, есть даже фото на фоне знамени части. Да я и школу окончила с золотой медалью…
- А что это вдруг с такими данными и возможностями в армию подалась?
- Папа мне посоветовал. Он всю жизнь мечтал быть военным, но не получилось. А я решила. Стала спортом заниматься – легкая атлетика, лыжи…
- Ну тут-то какие лыжи?
- А мы с мужем любим на сноубордах. Зимой ездили в местные горы, катались… Я, кстати, из-за мужа сюда попросилась. У меня была возможность выбора после окончания. Мы с ним на одном факультете учились, но он на два курса старше и уже был в «Канте».
Составлять метеопрогноз для летчиков-штурмовиков – это тебе не халам-балам, и старший лейтенант Стопкина сразу дает знать заезжему журналисту, что девушка и офицер она серьезная:
- Я сама из города Семилуки Воронежской области. Там училась в школе номер 2. В 2013 году закончила – дальше пишите всё с заглавной буквы! – Военный Учебный Научный Центр Военно-Воздушных Сил, в кавычках, «Военно-Воздушная Академия имени профессора Н.Е.Жуковского и Ю.А.Гагарина», в скобочках укажите: (г. Воронеж). И про факультет: «факультет метеорологии и геофизического обеспечения войск (сил)».
- Не удивлюсь, Лера, если академию окончила с отличием?
- Да, с красным дипломом. С первого раза поступила. Это был единственный набор девушек за всю историю академии, набрали 23 человека, выпустилось 18. На факультете я была лучшая, есть даже фото на фоне знамени части. Да я и школу окончила с золотой медалью…
- А что это вдруг с такими данными и возможностями в армию подалась?
- Папа мне посоветовал. Он всю жизнь мечтал быть военным, но не получилось. А я решила. Стала спортом заниматься – легкая атлетика, лыжи…
- Ну тут-то какие лыжи?
- А мы с мужем любим на сноубордах. Зимой ездили в местные горы, катались… Я, кстати, из-за мужа сюда попросилась. У меня была возможность выбора после окончания. Мы с ним на одном факультете учились, но он на два курса старше и уже был в «Канте».
Орнитологическая обстановка – важнейшее условие обеспечения безопасности полетов.
- Хорошо, а в твои обязанности, кроме метеообеспечения полетов, что еще входит?
- Еще отслеживаем орнитологическую обстановку. Птичьи стаи, как известно, главные враги авиаторов.
Здесь Лера начинает перечислять все меры борьбы с пернатыми: ликвидация свалок мусора и пищевых отходов, разные средства отпугивания птиц – биоакустические системы, лазерные приборы, зеркальные шары.
- Кроме того, исследуем поведение птиц – активные биологические периоды, время суток, время перелетов и так далее, - старший лейтенант Стопкина при этом своем докладе-рассказе предельно точна. Понятно: врановым, которые больше всего донимают летчиков, спуску она не даст. В общем, берегись, воронье!
- Ну а мечтаешь-то о чем, старший лейтенант Стопкина?
- Я хочу иметь генеральскую семью. Буду генералом – или сама, или муж. Хотя у нас в принципе есть возможность быть двумя генералами…
- Еще отслеживаем орнитологическую обстановку. Птичьи стаи, как известно, главные враги авиаторов.
Здесь Лера начинает перечислять все меры борьбы с пернатыми: ликвидация свалок мусора и пищевых отходов, разные средства отпугивания птиц – биоакустические системы, лазерные приборы, зеркальные шары.
- Кроме того, исследуем поведение птиц – активные биологические периоды, время суток, время перелетов и так далее, - старший лейтенант Стопкина при этом своем докладе-рассказе предельно точна. Понятно: врановым, которые больше всего донимают летчиков, спуску она не даст. В общем, берегись, воронье!
- Ну а мечтаешь-то о чем, старший лейтенант Стопкина?
- Я хочу иметь генеральскую семью. Буду генералом – или сама, или муж. Хотя у нас в принципе есть возможность быть двумя генералами…
«МЫ ХОРОШО ПОДГОТОВЛЕНЫ»
«МЫ ХОРОШО ПОДГОТОВЛЕНЫ»
В газете «Крылья России», которая издается на авиабазе, читаю репортаж о недавних учениях в Таджикистане рядом с афганской границей:
«Авиационные удары по целям, имитировавшим скопления живой силы и легкую бронетехнику условного противника, наносились в горной местности, с разной высоты, с различных видов маневров. Так, на полигоне «Харб-Майдон» с маневра «горка» экипажи Су-25СМ вышли на пикирование и произвели пуск авиационных неуправляемых ракет».
- Мы действительно занимаемся обеспечением безопасности на этих рубежах, - рассказывает исполняющий обязанности командира базы подполковник Алексей Ларин.
«Авиационные удары по целям, имитировавшим скопления живой силы и легкую бронетехнику условного противника, наносились в горной местности, с разной высоты, с различных видов маневров. Так, на полигоне «Харб-Майдон» с маневра «горка» экипажи Су-25СМ вышли на пикирование и произвели пуск авиационных неуправляемых ракет».
- Мы действительно занимаемся обеспечением безопасности на этих рубежах, - рассказывает исполняющий обязанности командира базы подполковник Алексей Ларин.
Исполняющий обязанности командира авиабазы «Кант» подполковник Алексей Ларин уверен в профессиональных качествах своих летчиков.
- Как вам здесь служится?
- Интересный регион. Высокогорный аэродром. Очень красивый горный район полетов. Рядом с озером Иссык-Куль есть временный авиационный полигон, где мы отрабатываем боевое применение, оттачиваем навыки боевого мастерства. Отношение местных жителей и к тем, кто здесь служит постоянно, и к тем, кто прибывает на время, очень хорошее.
- Как ваши подчиненные смотрятся на фоне других российских летчиков-штурмовиков?
- В прошлом году мы, например, принимали участие в учениях «Центр-2015». Часть наших сил, 8 самолетов, перебросили на аэродром «Тоцкое» в Оренбургской области, там на одной площадке собрались 48 самолетов Су-25 и все они работали на одном полигоне. Было с чем сравнить. Наши оказались вполне на уровне. Мы хорошо подготовлены.
- У вас летчики опытные?
- Стараются сюда набирать опытный летный состав. Потому что район полетов горный.
- Сколько лет вы в армии?
- Календарных лет? Уже 23 года.
- Это значит, что вы застали тот период в армии, когда полетов или не было вовсе или они были очень редкие. А как сейчас?
- Сейчас налет более чем достаточный. Сейчас у летчика есть багаж, по которому можно делать выводы о его умениях. Летчик и сам может учиться. А не просто ждать своей очереди: «Когда же, наконец, я в этот самолет сяду?!». И летчикам-то сейчас интересней жить. Да вы завтра сами на полеты приезжайте, всё своими глазами увидите…
- Интересный регион. Высокогорный аэродром. Очень красивый горный район полетов. Рядом с озером Иссык-Куль есть временный авиационный полигон, где мы отрабатываем боевое применение, оттачиваем навыки боевого мастерства. Отношение местных жителей и к тем, кто здесь служит постоянно, и к тем, кто прибывает на время, очень хорошее.
- Как ваши подчиненные смотрятся на фоне других российских летчиков-штурмовиков?
- В прошлом году мы, например, принимали участие в учениях «Центр-2015». Часть наших сил, 8 самолетов, перебросили на аэродром «Тоцкое» в Оренбургской области, там на одной площадке собрались 48 самолетов Су-25 и все они работали на одном полигоне. Было с чем сравнить. Наши оказались вполне на уровне. Мы хорошо подготовлены.
- У вас летчики опытные?
- Стараются сюда набирать опытный летный состав. Потому что район полетов горный.
- Сколько лет вы в армии?
- Календарных лет? Уже 23 года.
- Это значит, что вы застали тот период в армии, когда полетов или не было вовсе или они были очень редкие. А как сейчас?
- Сейчас налет более чем достаточный. Сейчас у летчика есть багаж, по которому можно делать выводы о его умениях. Летчик и сам может учиться. А не просто ждать своей очереди: «Когда же, наконец, я в этот самолет сяду?!». И летчикам-то сейчас интересней жить. Да вы завтра сами на полеты приезжайте, всё своими глазами увидите…
А ПЕРЕД ВЗЛЕТОМ ЕГО НАДО ПОГЛАДИТЬ…
А ПЕРЕД ВЗЛЕТОМ ЕГО НАДО ПОГЛАДИТЬ…
В день полетов небо над аэродромом сжимается и сгущается от ровного мощного рева прогреваемых двигателей. Но даже эта мощь не способна пробудить четырех ушастых сов, которые устроились в сосновых ветках под скатами класса предполетной подготовки. Что с них взять: совы – хищники ночные, а тут подают голос всепогодные и всесезонные «грачи».
Ушастые совы устроились в сосняке прямо рядом с классом предполетной подготовки...
Рядом выложенный из камней рельеф местности, над которой пойдут Су-25: горные хребты, ущелья, долины. Словно начинающий штурман прохожу по маршруту, выполняя «пеший полет».
В самом классе звучат последние доклады начальников служб и командиров авиазвеньев о готовности к полетам. Эшелоны… Готовность авиационно-поисковой и спасательной службы… Результаты медосмотра пилотов и авиационно-технического персонала… Медицинский пост аэродрома… Медицинский кислород… Метеообстановка… Орнитологическая обстановка… И последний, традиционный ритуал: батюшка освящает авиаторов. Как шутят, среди летчиков атеистов нет…
В самом классе звучат последние доклады начальников служб и командиров авиазвеньев о готовности к полетам. Эшелоны… Готовность авиационно-поисковой и спасательной службы… Результаты медосмотра пилотов и авиационно-технического персонала… Медицинский пост аэродрома… Медицинский кислород… Метеообстановка… Орнитологическая обстановка… И последний, традиционный ритуал: батюшка освящает авиаторов. Как шутят, среди летчиков атеистов нет…
Начальник диспетчерского пункта, контрактник младший сержант Исмаил Валиев готов к выпуску штурмовиков на рулежную дорожку.
Погода сегодня, как говорят авиаторы, «миллион на миллион». Это значит, что полеты будут по полной программе. И днем, и ночью – для подсветки полосы уже готовы прожектора.
Еще полчаса, и первый «грач» со счастливым бортовым номером «21» выезжает на рулежную дорожку. На краю «взлетки» его уже ждет машина-«техничка». Это последний пункт осмотра летательного судна. Акт технического контроля совершенно интимный. Техник оглаживает самолет, как любимую девушку, проверяя рукой, закрыты ли лючки, не открутилась ли гайка, всё ли на месте.
- У каждого техника своя традиция, - поясняет мне мой сопровождающий. - Кто-то стучит по крылу, кто-то – по баку, кто-то дергает или гладит закрылки. Все техники любят машину больше, чем друга. И не дай бог, им скажешь, что самолет – это просто железо. Нет, все-таки это что-то такое, в чем есть душа…
Еще одна газовка. Последняя перед стартом. Недолгая остановка. Короткий разбег. И Су-25 уходит в небо. «Грачи» снова полетели…
Еще полчаса, и первый «грач» со счастливым бортовым номером «21» выезжает на рулежную дорожку. На краю «взлетки» его уже ждет машина-«техничка». Это последний пункт осмотра летательного судна. Акт технического контроля совершенно интимный. Техник оглаживает самолет, как любимую девушку, проверяя рукой, закрыты ли лючки, не открутилась ли гайка, всё ли на месте.
- У каждого техника своя традиция, - поясняет мне мой сопровождающий. - Кто-то стучит по крылу, кто-то – по баку, кто-то дергает или гладит закрылки. Все техники любят машину больше, чем друга. И не дай бог, им скажешь, что самолет – это просто железо. Нет, все-таки это что-то такое, в чем есть душа…
Еще одна газовка. Последняя перед стартом. Недолгая остановка. Короткий разбег. И Су-25 уходит в небо. «Грачи» снова полетели…
Автор: Сергей ПОНОМАРЕВ
Фото и видео: Сергей ПОНОМАРЕВ,
Отделение телерадиовещания в/ч 20022
Дизайн и верстка: Наиль ВАЛИУЛИН
Фото и видео: Сергей ПОНОМАРЕВ,
Отделение телерадиовещания в/ч 20022
Дизайн и верстка: Наиль ВАЛИУЛИН
